В результате действий россиян и сирийских правительственных сил ситуация в Алеппо стала критической, а глава американской дипломатии Джонн Керри даже назвал ее крупнейшим гуманитарным кризисом со времен Второй мировой войны, однако реакция Запада по сравнению с масштабом страданий сирийцев остается слабой, пишет журнал Polityka (18.10). В Евросоюзе нет единого мнения, насколько жесткую политику следует вести в отношении России.
В итоге «самая процветающая и счастливая часть человечества» не предпринимает никаких активных шагов к тому, чтобы пресечь происходящее варварство, с сожалением отмечает еженедельник. И призывает европейцев оказывать активное давление на свое руководство, поскольку «ленивые и осторожные по своей природе политики» не хотят рисковать последствиями новых антироссийских санкций, а тем более — отправлять свои войска на сирийский фронт.
Атмосфера, создавшаяся вокруг Сирии и налетов на Алеппо, поместила Россию в такую глубокую изоляцию, что ее начали называть государством, «которое не придерживается никаких правил и нарушает международное законодательство настолько грубо, что это можно назвать военным преступлением», — указывает политолог Виктор Росс (Wiktor Ross) в эфире канала TV Republika (17.10). «Россия выглядит, как страна, которую все ненавидят, изолируют, выталкивают с международной арены», — продолжает эксперт, подчеркивая, что изоляция делает российское государство особенно опасным.
Перспективу «пересечения красной линии», за которой начинается вооруженный конфликт Москвы с Западом, он считает, однако, маловероятной: «Россияне просто повышают ставки в игре, как игроки в покер: у них на руках одна пара, а они делают вид, что у них целое каре».
Путин старается использовать сложный момент истории, чтобы разрушить современную архитектуру западного мира, а основным инструментом его стратегии выступает страх, говорит немецкий дипломат Вольфганг Ишингер (Wolfgang Ischinger) в интервью газете Polska (16.10). С одной стороны, рассуждает он, Москва может разместить в Калининградской области ядерное оружие, надеясь уравновесить этим недостатки своих конвенциональных сил, и это серьезная опасность, о которой нельзя забывать. С другой, Россия, утратившая статус сверхдержавы и военную силу СССР, не заинтересована в развязывании серьезного конфликта, в том числе, по экономическим причинам.
«Если измерять потенциал по ВВП, то российский сейчас равен итальянскому и немного превосходит испанский. И хотя бы поэтому современную Россию невозможно сравнивать с Советским Союзом. В этом контексте следует следить за действиями Кремля. Они вызывают тревогу, но переоценивать их не стоит», — подчеркивает Ишингер.
Россию охватила военная истерия: в Петербурге утверждают продовольственные нормативы на случай войны, армия регулярно устраивает учения, проводятся всероссийские тренировки по гражданской обороне, телевидение сообщает «о новых чудесных и не имеющих аналогов в мире видах оружия, сконструированных российскими учеными», а также каждый день воспевает налеты в Аллепо, сообщает Gazeta Wyborcza (15.10).
Система российской власти держится на том, что она заключила с гражданами неписаный договор, обещая им безопасность в обмен на права и свободы, однако, для роста спроса на безопасность пришлось подпитывать чувство страха. Россиян пугали враждебным Западом, Украиной, Грузией, демонстрировали им захват Крыма и Донбасса, произведенные якобы для защиты местного русскоязычного населения, описывает ситуацию автор публикации.
Польские СМИ зачастую невольно становятся рупором российской пропаганды, распространяя информацию о силе российской армии, ее намерениях защищать россиян за границей и масштабных учениях, сея страх среди поляков, пишет генерал Вальдемар Скшипчак (Waldemar Skrzypczak) в комментарии для портала Fronda.pl (19.10). Если простые граждане, обращает внимание он, сохраняют относительное спокойствие, то некоторые польские политики и генералы поддаются этому психозу и начинают подогревать атмосферу, говоря, что Россия собирается напасть на Польшу, но не предпринимают при этом реальных шагов для защиты страны от потенциальной грозы.
Однако генерал сомневается в том, что Москва решит нанести удар по полякам. Во-первых, у нее достаточно других внутренних и внешних проблем от активного участия в сирийской операции и необходимости поддерживать многочисленные военные контингенты в постсоветских республиках до недостатка средств на закупку современной техники. А во-вторых, «благодаря историческому опыту контактов с поляками, россияне знают, что те никогда не поддадутся и не уступят, и что война с ними — это начало конца России Путина и его мечтаний об империи».
Агрессивность России на международной арене естественна: «у слабого в цивилизационном и экономическом плане государства с диктаторским режимом нет другого метода для укрепления своей позиции, кроме использования единственной остающейся у него силы — военной», однако ее угрозы — это не признак надвигающейся опасности, а блеф, в который не следует верить, полагает Rzeczpospolita (18.10).
Бомбардировки в Алеппо, учения комплексов «Искандер» в Калининградской области, заявления Владимира Жириновского, пугающего ядерной войной, — это кампания по эскалации напряженности. Путин поднимает ставки, чтобы в подходящий момент отказаться от агрессии взамен за уступки со стороны Запада, подчеркивает публицист издания. Он высказывает надежду на то, что западные лидеры не забудут о преступлениях России в Грузии, на Украине и в Сирии и будут осознавать, что «волк остается волком, даже если он одевается в овечью шкуру».
Когда Кремль терпит неудачи в международной политике, он всегда обращается к испытанному средству: обостряет ситуацию, стремясь напугать зарубежных партнеров. Если в предыдущие годы этот метод работал, то в последнее время они перестали верить в российские провокации и поддаваться на шантаж, в частности, не приняли условий, которые выдвинула Москва для возобновления действия договора по переработке оружейного плутония, отмечает Gazeta Wyborcza (19.10).
Кроме того, в Вашингтоне начали обсуждать введение новых антироссийских санкций «за Сирию», Ангела Меркель подвергла резкой критике сирийскую операцию российских сил, а Франсуа Олланд отказался встречаться с Путиным на открытии Духовно-культурного российского центра в Париже. В итоге российский президент, «которого не устроила роль мирового злодея», сдался и отправился в Берлин на переговоры по урегулированию ситуации на Украине, которые еще недавно называл лишенными смысла, а перед берлинской встречей приказал прекратить налеты на Аллепо. Значит, западная солидарность возымела действие, подводит итог автор публикации.
Переговоры «нормандской четверки» в Берлине не принесли чудес: очень скоро может оказаться, что каждая из сторон использовала эту встречу для достижения собственных политических целей, по-разному понимая ее результат, указывает TVP Info (20.10). Олланду удалось заявить о себе, как о политике, который умеет разговаривать с Москвой и занимать жесткую позицию, Меркель — выступить в роли ключевого игрока международной политики, Порошенко — продемонстрировать добрую волю. В свою очередь Путин в очередной раз сможет сказать, что он делает все возможное для урегулирования ситуации в Сирии и на Украине, а если этот процесс провалится, обвинить во всем Запад.
«Все четыре лидера, — заключает телеканал, — купили себе время. Их обвиняли, что они ничего не предпринимают для установления мира в Донбассе. Однако они опровергли обвинения в том, что минские соглашения ушли в прошлое, заодно в очередной раз показав, что они пытаются найти общий язык в вопросе Сирии. Встреча не принесла моментальных результатов для жителей Алеппо или Донецка, но при умелом использовании, ее участники смогут извлечь из нее политическую выгоду».
