Der Spiegel: Г-н Керцер, в Ватикане Вы просматривали документы 20-30х годов, находящиеся вне общего доступа. Что Вы узнали об отношениях Папы Римского Пия XI и Бенито Муссолини?
Дэвид Керцер: Папа Иоанн Павел II в 2002 году объявил о том, что для ученых будет открыт доступ к архивным документам, имеющим отношение к понтификату Пия XI, и в 2006 году обещанное осуществилось. Я нашел множество документов, свидетельствующих о следующем: отношения между Ватиканом и фашистским режимом, установившимся в 1922 году, были непростыми, вплоть до смерти Пия XI в 1939 году.
— Исходя из этого, Вы выдвигаете предположение о том, что без поддержки Ватикана фашистская диктатура не имела бы шанса на существование.
— В особенности в начальной фазе установления фашизма в 1922-1924 годах Муссолини не мог обойтись без существенного содействия церкви. На его пути к власти стояла Итальянская народная партия. Если бы она не лишилась поддержки Ватикана, Муссолини было бы сложно установить диктатуру. К тому же, Пий XI запретил всем католикам поддерживать социалистов, которые были единственной реальной альтернативой Муссолини.
— То есть, еще в самом начале существовала тесная связь между папским престолом и итальянскими фашистами. В Вашей книге «Первый наместник» Вы утверждаете, что Муссолини и Папа Римский договорились о том, что фашизм и церковь отражают определенный образ тоталитаризма. Под этой формулировкой Муссолини и Пий XI понимали одно и то же?
— Примечательно, что папа говорил о том, что существует только одна по-настоящему тоталитарная организация — это римско-католическая церковь. Считалось, что существует лишь одна истинная церковь. И любого, кто ее не признавал, нужно было наставлять на путь истины. А Муссолини заявил, что папа Римский ему лично высказал такое мнение: «В системе фашистского учения, делающего упор на принципы порядка, авторитета и дисциплины, я не вижу ничего, что могло бы противоречить католическому учению». Оба не придавали демократии и парламентаризму никакого значения.
— Почему так?
— Италию считали насквозь католической страной, управляемой предписаниями церкви. Откуда же там могла взяться свобода вероисповедания или право на критику церкви? Пий XI очень строго осуждал даже встречи католических и протестантских объединений. Такая ситуация сохранялась в большей степени вплоть до Второго Ватиканского собора, открытого в 1962 году.
— Удивительно, что Ватикан видел угрозу в таком маленьком количестве протестантов в Италии — и точно так же в иудаизме. Иезуитский журнал «La Civiltà Cattolica» в то время не только восхвалял фашистское правительство, а был полон антисемитской пропаганды. Так почему же Ватикан предпочел связаться с идеологией Муссолини, не имеющей отношения к церкви, нежели чем наладить плодотворное общение со своими братьями по вере — евангелистами и иудаистами?
— Потому что Муссолини пошел навстречу церкви, чтобы заручиться ее поддержкой: он гарантировал введение в школах религиозного воспитания. В классах повесили католические кресты, а также Муссолини восстановил в армии должность военных священников. Своему первому правительству при вступлении в полномочия в 1922 году он велел встать на колени, чтобы помолиться. Он взял в привычку регулярно посещать мессы, чтобы почтить память павших фашистов. Муссолини был для церкви, кроме всего прочего, надежным оплотом в борьбе против большевизма.
— А Адольфа Гитлера тоже считали таким «Муссолини»?
— Ватикан по-разному относился к Италии и к Германии. В глазах папы Римского Гитлер был язычником, преследующим свою собственную еретическую религию, чего не признавали многие немецкие католики. В итальянском фашизме он, напротив, видел определенную силу, способную укрепить позиции церкви.
— То есть, «реальная политика» была важнее религиозных убеждений и христианских ценностей?
— Да, церковь в первую очередь заботилась о том, чтобы укрепить свое институциональное влияние на общество. Следствием явилось заключение в 1933 году имперского конкордата между Святым Престолом и Немецким рейхом. Пий XI дал на него согласие, поскольку конкордат должен был предоставить церкви определенные преимущества, а не потому, что он симпатизировал Гитлеру.
— Чтобы сохранить благосклонность Гитлера, Пий XI был согласен даже на то, чтобы прекратить оказание церковью поддержки партии Католического центра, которая вскоре прекратила свое существование. Значит он пожертвовал собственными религиозными убеждениями?
— Да. Хотя позже он начал это осознавать и пожалел о содеянном. Незадолго до смерти он пригласил епископов в Рим в феврале 1939 года, чтобы обратиться к ним со своим последним посланием. Точное содержание этого обращения, в котором он якобы высказывал намерение противостоять расизму и антисемитизму, никому не известно. За день до запланированного обращения Пий XI скончался. Его преемник кардинал Эудженио Пачелли, впоследствии — Пий XII, преследуя интересы Муссолини, сделал все, чтобы уничтожить уже напечатанную для епископов речь почившего Папы.
Даже так называемая «отложенная» энциклика Пия XI «Humani generis Unitas» долгое время не публиковалась. В ней Пий XI критиковал идею о том, что порядочный христианин мог бы стать расистом, и требовал прекращения преследования евреев. Лишь спустя 20 лет, через четыре месяца после смерти Пия XII, Папа Римский Иоанн XXIII поделился отрывками из энциклики.
— Тем не менее в марте 1937 года Пий XI опубликовал энциклику «С глубокой тревогой». В этом послании он говорит о притеснении церкви в Германском рейхе, а также критикует политику и идеологию национал-социализма.
— Папу Римского все больше беспокоил тот факт, что нацисты ограничивали влияние католической церкви в школах. Немецкие архиепископы призывали Папу к тому, чтобы он высказался против сложившегося положения. Он так и сделал — но не затем, чтобы осудить фашизм, а из-за дискриминации церкви, а также потому что Гитлер не выполнял договоренностей имперского конкордата 1933 года.
— Вот уже много лет длится процесс беатификации папы Римского Пия XII, занимавшего должность государственного секретаря Ватикана, а до того — нунция сначала в Мюнхене, затем в Берлине. Между тем, немецкий драматург Рольф Хоххут обличал его в своей пьесе «Наместник», опубликованной в 1963 году, в упорном замалчивании Холокоста. В пьесе он называет папу Римского преступником.
— Преступником я бы его не назвал, ведь он не нарушал никаких законов. Однако он поступился моральными принципами. Парчелли делал то, что, по его мнению, было лучше всего для церкви. В какой-то момент он решил решать вопросы с нацистами мирным путем, вместо того чтобы добиваться конфронтации. В Италии даже он считал фашизм лучшей политической системой.
— Не кажется ли нелогичным причисление Пия XII к лику святых, подобно убитой в Освенциме и канонизированной в 1998 году Эдит Штайн? Она была монахиней, отрекшейся от иудаизма, уже в 30-е годы предупреждала о нацистской угрозе и в Ватикане приложила все усилия для того, чтобы папа Римский выразил решительное возражение против преследования евреев. Эта просьба Эдит Штайн была отклонена именно кардиналом Пачелли от имени Пия XI.
— Канонизация Пия XII означала бы абсолютно ошибочную оценку его исторической роли. То, что он пытался защитить церковь, — это одно. Но говорить о том, что он спас жизни миллионам евреев, просто смешно, это звучит даже предательски, учитывая тот факт, что он замалчивал холокост. Однако, когда солидные ученые-историки пытаются омрачить героический образ Пия XII, рисуемый церковными консерваторами, то право крыло церкви чувствует себя вправе сделать из него святого.
