Когда Дональд Трамп одержал победу на президентских выборах в США, в ноябре, у него было много китайских поклонников. Но, с тех пор популярность Трампа резко упала, из-за его высказываний — часто через Твиттер — касающихся спорных вопросов, таких как Тайвань и Южно-Китайское море. И это не первый случай, когда мнение Китая о лидере США резко ухудшается.
Резкое изменение настроения китайцев по отношению к Трампу напоминает о том, что случилось с президентом США Вудроу Вильсоном, после его переизбрания, столетие назад. В то время, многие китайские интеллектуалы, в том числе молодой Мао Цзэдун, восхищались Вильсоном, политологом и бывшим президентом Принстонского университета. Затем, в 1919 году, Вильсон поддержал Версальский договор, согласно которому контроль над бывшими немецкими территориями в провинции Шаньдун переходил к Японии, а не возвращался к Китаю. Вильсон быстро утратил в Китае свою притягательность.
Перемены в настроении похожи — но причины совершенно разные. Сто лет назад Китай был настроен на поддержку Вильсона, а затем его возненавидел, из-за собственной слабости. Сегодня, это Китайская сила, которая управляет мнением о президенте США.
Когда в 1916 году Вильсон был избран на свой второй срок, Китай был в ужасном состоянии. Несмотря на то, что созданная в 1912 году республика была якобы единым целым, на самом деле она была сильно фрагментирована. Военные лидеры контролировали различные регионы, в то время как иностранные силы путем взяток и запугиваний, захватили обширные участки Китайской территории. Для китайских интеллектуалов, Вильсон предложил книжный контраст бандитским военачальникам.
Но обращение Вильсона в Китае вышло за рамки воображения. В 1918 году популярность Вильсона взлетела — и не только в Китае — после обращения к Конгрессу с призывом к национальному «самоопределению». Игнорируя поддержку Вильсоном законов Джима Кроу в США и контролируемое им вторжение на Гаити, интеллигенция в странах, опустошенных империализмом от Египта до Кореи, приняла его заявление близко к сердцу, и стала рассматривать его как спасителя и защитника угнетенных.
В частности, китайские патриоты надеялись, что под руководством Вильсона, США могли бы расширить свое присутствие в Азии, что помогло бы защитить Китай от хищников Японской Империи. Для них, поддержка Вильсоном Версальского договора представляла собой глубокое предательство.
Китай 2016 невообразимо отличается от Китая 1916 года. Он перепрыгнул даже развитые страны в мировой экономической иерархии. Он объединен сильным и целенаправленным руководством. И он огромен, включая почти все территории, которые входили в состав Цинской империи, на ее пике. Редким исключением является Тайвань, но дипломатическая фикция «единый Китай» поддерживает фантазию, что когда-нибудь, так или иначе, демократический остров и авторитарный материк будут реинтегрированы.
Иными словами, Китай больше не нуждается в защите США. Вместо этого, он хочет президента США, который занят в основном внутренними проблемами, и не сильно обеспокоен сдерживанием роста Китая, как Барак Обама. Таким образом, Китай мог бы заняться перетасовкой властных отношений в Азии для своей собственной выгоды, не беспокоясь об американском вмешательстве.
Перед выборами, Трамп уже был известен из-за выдвинутых нелепых обвинений в адрес Китая, как правило, связанных с экономическими проблемами, такими как торговля. Но его явное отсутствие интереса к внешней политике было очень привлекательным для китайских лидеров. Казалось гораздо более вероятным, что он оставит Китай в покое, в отличие от его соперника, бывшего госсекретарь США Хиллари Клинтон. Его предположение о том, что он будет менее приверженным, чем его предшественники в оказании поддержки традиционным союзникам США в Азии, таким как Южная Корея и Япония, была музыкой для ушей китайских националистов, так же, как и его сомнения в американских обязательствах перед НАТО, были музыкой для Президента России Владимира Путина.
Как и Вильсон, Трамп также получил некоторых поклонников, просто в силу своей индивидуальности, которая является нетипичной для политика. Конечно, Трамп не книжный червь. Но многим людям понравилось, что он, казалось, говорил (или писал в Твиттере) все, что ему взбредет в голову, предлагая «прямой разговор», что резко контрастирует с подходом более опытных политиков, включая президента Си Цзиньпина, который следит за каждым своим словом.
Аналогичное стремление к «подлинности» подпитало — хотя и совершенно иначе — популярность другого американского чиновника, Гэри Локка (Gary Locke), который стал послом США в Китае в 2011 году. Фотографии Локка, несущего собственный рюкзак и покупающего кофе в Starbucks — скромные действия, которым должны были бы следовать подчиненные высокопоставленных китайских чиновников — вызвали шквал интернет-сообщений, прославляющих его как добродетельного государственного служащего. Насколько различной должна быть Америка, утверждали его поклонники из Китая, где коррумпированные чиновники и их избалованные отпрыски наслаждаются роскошным образом жизни, напоминающим императорские семьи династических времен.
Сложно представить, что такой особый американо-китайский контраст имеет значение сегодня, в то время как фотографии кричащего пентхауса Трампа на Манхэттене и пышных вечеринок Мар-а-Лаго продолжают появляться. И, несмотря на то, что стиль общения Трампа остается ярким, особенно по сравнению с Си, он становится гораздо менее привлекательным, когда кто-то является объектом его резких комментариев по щекотливым вопросам. Точно также, как слабый Китай не мог рассчитывать на защиту Вильсона, сильный Китай не сможет рассчитывать на то, что Трамп уйдет с его пути — по крайней мере, не без того, чтобы столкнуть кого-то с дороги.
