Громкие звуки сальсы, доносящиеся из соседнего бара, не мешают шейху Муниру Валенсии (Munir Valencia), который совершает намаз в своем доме, ставшем мечетью в бедном, страдающем от насилия колумбийском городе Буанавентура.
Закончив молитву, Валенсия снимает коричневую тунику, садится за пластиковый стол и начинает рассказ о том, как он выполняет функции духовного лидера в своей исламской общине.
Небольшая община мусульман афро-колумбийского происхождения, живущая в главном портовом городе Колумбии на берегу Тихого океана, на протяжении нескольких лет следовала учениям «Нации ислама» (негритянская религиозная и националистическая организация, возникшая в 1930 году в США — прим. пер.), а потом суннитов и шиитов.
Вера привлекла мусульман Буанавентуры тем, что давала надежду на власть чернокожих. Они говорят, что в исламе нашли убежище от бедности и насилия, которые царят в городе, где совершается самое большое количество убийств в Колумбии.
Ислам появился здесь в конце 1960-х годов благодаря афроамериканскому моряку родом из Панамы Эстебану Мустафе Мелендесу (Esteban Mustafa Meléndez), который распространял среди портовых рабочих учение «Нации ислама», где смешаны элементы мусульманской веры и негритянского национализма.
«Он говорил о самоуважении чернокожих, и эта философия оказала большое воздействие. Учения проникли в умы и сердца множества людей», — говорит Валенсия, добавляя, что происходило это в период глубоких перемен в обществе.
Мелендес начал наведываться в Буанавентуру в период, когда сельское население Колумбии мигрировало в города, теряя в процессе переселения связи с родственниками, говорит социолог Диего Кастельянос (Diego Castellanos), изучающий различные религии Колумбии, которая в подавляющем большинстве является католической страной.
«„Нация ислама" предлагала альтернативное самосознание, которое помогало бороться с укоренившейся в порту расовой дискриминацией, — рассказывает он. — 90% населения Буанавентуры — афро-колумбийцы».
Первая волна новообращенных носила в большей степени политический, нежели духовный характер. Люди произносили молитвы на английском или испанском языке, чаще читали не Коран, а политические листовки, и имели слабое представление о главных догматах и нормах ислама, говорит Валенсия.
Привлекательность «Нации ислама» стала постепенно ослабевать, потому что Мелендес приезжал в Буанавентуру все реже, а местная община начала осознавать ошибочность идей превосходства черной расы, тем более, что в Колумбии никогда не было той расовой ненависти и законов о сегрегации, которые существовали в США.
Последовав примеру Малкольма Икса, который порвал с «Нацией ислама» и до своей смерти в 1965 году исповедовал суннизм, один мусульманин из Буанавентуры отправился в Саудовскую Аравию изучать ислам, а вернувшись домой, убедил часть общины принять более ортодоксальную веру.
«Так мы стали суннитами, — говорит Валенсия, которого воспитывали в католической вере, и который намеревался стать священником, пока не перешел в ислам. — Мы научились читать по-арабски, мы читаем Коран, мы больше не смотрим на Соединенные Штаты, а смотрим в сторону Саудовской Аравии».
Мусульманская община Буанавентуры обратилась за поддержкой к другим суннитским группам Колумбии, но два их мира оказались исключительно разными.
Буанавентура находится на юго-западе Колумбии между обширными джунглями и Тихим океаном. Мусульмане там чернокожие, бедные и непривычные к верованиям и традициям ислама. Утвердившаяся в стране суннитская община — арабского происхождения, и состоит она из преуспевающих торговцев, проживающих в основном в оживленном торговом городе Майкао, который расположен в северо-восточной пустыне страны на границе с Венесуэлой.
Отношения с этой арабской общиной не сложились, если не считать нескольких благотворительных пожертвований в виде посылок с продуктами.
Произошедшая в 1979 году в Иране исламская революция вдохнула новую жизнь в общину Буанавентуры. С ней вошли в контакт шиитские миссии, предложившие людям стипендии и финансовую поддержку. Валенсия получил стипендию и отправился на учебу в Буэнос-Айрес в мечеть Ат-Таухид, а потом продолжил образование в университете города Кум в Иране.
В этот момент его рассказа звонит мобильный телефон. Рингтон — песнопение на арабском языке. Валенсия отвечает: «Салям алейкум», а затем начинает разговор быстрыми фразами на испанском, как говорят на тихоокеанском побережье Колумбии.
Сегодня центр общины и мечеть для 300 членов общины находится во внутреннем помещении дома, стены которого украшают портреты Малкольма Икса и аятоллы Хаменеи. На другой стене цветная фреска, изображающая ветвистое родословное древо под названием «Исламская генеалогия пророков». По пятницам на молитву приходит от 40 до 50 человек.
По словам Валенсии, из-за связей с Ираном колумбийские и американские спецслужбы неоднократно проводили тайные и не очень тайные расследования. «Мне нечего скрывать, — говорит он. — Иранцы поддерживают нас. Но они не джихадисты».
Валенсия также руководит двумя частными школами, в которых 180 детей из беднейших кварталов города изучают не только латинскую азбуку, но и арабский алфавит. Школа Сильвии Зейнаб расположилась на первом этаже ветхого трехэтажного дома в одном из самых жестоких кварталов Буанавентуры, где преступные группировки борются за власть над территорией, а жители часто попадают под перекрестный огонь.
Школа позволяет уйти от этой страшной реальности. Ученики встречают гостей песнями на арабском языке о величии Аллаха. На испанском они поют о «пяти пророках творения»: Ное, Аврааме, Моисее, Иисусе и Мухаммеде. Один второклассник бежит к доске и гордо пишет трехзначное число на арабском.
Только каждый пятый ученик этой школы из местной мусульманской общины. «Мы не пытаемся никого обращать в свою веру, — говорит Валенсия. — Мы просто учим детей уважительно относиться к другим религиям и традициям».
