Из-за разногласий с США в последнее время Анкара предпочла переложить руль во внешней политике в сторону путинской России, но какой ценой? (Sözcü, 23.01; Medya Günlüğü, 23.01). В Сирии ради партнерства с Россией Анкара фактически признала режим Асада, прекратила поддержку джихадистов, вывела их из Алеппо и своими же руками передала Алеппо правительству Асада. В сфере реализации совместных масштабных проектов, таких как АЭС, «Турецкий поток», России были предоставлены обширные права вплоть до «передачи суверенитета». Обещанных турецким подрядчикам тендеров не видно даже на горизонте. До сих пор не отменены визы, введенные в отношении турецких граждан вместе с самолетным кризисом. Также сохраняется запрет на ввоз некоторых видов турецкой продукции в Россию. Таким образом, кризис в отношениях с Россией был преодолен, но в выигрыше, как во внешней политике, так и в экономике, оказалась Москва, а «потеряла» Турция.
Власти Турции, критикуемые многими кругами за ошибки во внешней политике, в августе 2016 года в один миг превратили Россию из «врага» в «союзника»; только в новых условиях Россия стала «главенствующей» над Турцией стороной, добавляет Birgün (24.01).
Россия — решающая сила в сирийской войне, которая, в отличие от США, с самого начала твердо поддерживала сирийское правительство и не воздерживалась от разного рода вмешательства (Anadolu Ajansı, 23.01). России, которая расширила свои базы в Сирии и получила право бессрочного пользования ими, удалось в некотором смысле «установить власть» в САР. Россия впервые в истории так максимально приблизилась к своей цели — выйти в теплые моря, — разместившись «по соседству» с Турцией, Ираком, Израилем, Египтом. Россия снова обрела качество «ближневосточной силы» и — после Грузии и Украины — записала в свой актив еще один успех, превратив Ближний Восток в «биполярный регион».
В самом слабом положении на переговорах по Сирии в Астане находится Турция, которая откровенно признала свои связи с джихадистскими группировками и села за один стол переговоров с представителями Асада, заключает Birgün (24.01). И хотя Анкаре удалось добиться того, чтобы курдской Партии «Демократический союз» в Астане не было, Россия, которая считает, что на переговорах о будущем Сирии должны быть представлены все сирийские динамики, едва ли намерена изолировать курдов. Так считает эксперт по Сирии Муса Озугурлу (Musa Özuğurlu) в беседе с этой же газетой (Birgün, 24.01).
СМИ приходят к выводу, что встреча в Астане по Сирии достигла своих целей, и в качестве важнейших итогов астанинских переговоров называют следующие: поиски политического урегулирования сирийской проблемы перешли на новую стадию; противоборствующие стороны в Сирии сели за один стол переговоров (пусть хотя бы в первой части программы); участники встречи в Астане продемонстрировали готовность к продолжению переговорного процесса; на первый план впервые вышла вооруженная сирийская оппозиция (Anadolu Ajansı, 24.01; Star, 25.01).
По выражению автора Türkiye (26.01), встреча в Астане в очередной раз продемонстрировала раскол, существующий между такими сторонниками дамасского режима, как Россия и Иран. В частности, когда глава МИД РФ Сергей Лавров заявил, что «Если бы Россия не вмешалась, террористы захватили бы Дамаск за две-три недели», — он фактически дал Ирану сигнал: главный здесь я. Россия, демонстрирующая свой вес на поле боя в Сирии, желает «усилить свою руку» перед Ираном, которому при Трампе придется особенно непросто.
Главные итоги встречи в Астане — создание трехстороннего контрольного механизма для усиления перемирия в Сирии, а также то, что инициатива по обеспечению политического урегулирования в САР, которая ранее была больше в руках США, теперь перешла в руки России (Milliyet, 27.01).
Haber7 (27.01), сообщая о подготовке Россией проекта новой конституции Сирии, ищет ответ на вопрос, действительно ли Россия поддерживает автономный курдский регион в САР, как отмечается в некоторых комментариях по поводу этого проекта. Подчеркивается, что в российском проекте говорится о защите территориальной целостности Сирии, неприемлемости потери сирийских территорий в какой-либо форме и о том, что государственные границы этой страны могут изменяться только путем референдума, проводимого среди всех граждан Сирии. Таким образом, взгляд России на вопрос о сирийских курдах согласуется с точкой зрения Турции, подытоживает автор.
Если с точки зрения Турции и Ирана Сирия — это «проблема экзистенциальной безопасности», то для России Сирия — не риск, а шанс. Потому, что после «российской экспансии на Украине к власти в ряде стран, прежде всего, в Молдавии и Болгарии, приходят „пророссийски“ настроенные администрации, страны Средней Азии, которые всегда стремились сохранить баланс между Россией и Китаем, постепенно склоняются к России, косовские сербы снова начинают вооружаться. Вдобавок ко всему Россия становится „капитаном“ и в Сирии», резюмирует Star (27.01).
Предполагается, что Россия, усилившая позиции Турции в Сирии после нормализации российско-турецких отношений, рассчитывает использовать напряженность в отношениях Турции с США (Западом) в свою пользу и рассматривает Турцию как еще одну страну, которую она сможет привлечь на свою сторону.
2017 год может стать более предсказуемым для России, чем предыдущий, так как конструктивная роль России в региональных вопросах способна еще более усилить позиции российского лидера Владимира Путина как внутри страны, так и за ее пределами, а Европа будет сосредоточена на таких проблемах, как выход Великобритании из ЕС, выборы во Франции и Германии, беженцы, финансово-экономические кризисы (Yeni Şafak, 27.01). В результате в 2017 году Россия, возможно, будет действовать более свободно в политическом, экономическом и военном отношениях.
