Выход пятого сезона сериала «Американцы» в нынешней политической обстановке оказался настолько пугающе своевременным, что о большем ни одному продюсеру не приходится даже мечтать.
Сериал о двух российских агентах КГБ, которые шпионят за Вашингтоном и при этом пытаются вести жизнь обычных людей, всегда был семейной драмой, которая, так уж вышло, вращается вокруг шпионажа. Филипп и Элизабет Дженнингс (Кери Рассел и Мэтью Риз) имеют в качестве прикрытия двоих детей, большую часть драматического напряжения фильму обеспечивает именно семейная жизнь.
Поскольку действие сериала разворачивается в начале 1980-х годов, зрители определенного возраста распознают в нем множество реальных событий, которые упоминаются на экране, к тому же — внимание, спойлер — мы уже знаем, что к концу 80-х и началу 90-х годов Берлинская стена падет, а холодная война вступит в свою заключительную фазу.
Но когда в информационном потоке преобладают сообщения о влиятельных политических фигурах, якобы связанных с Россией и ее президентом Владимиром Путиным, сериал начинает восприниматься совершенно по-иному. Сама мысль о русских, проводящих тайные операции, занимающихся подрывной деятельностью и влияющих на правительство США, окрашивает все в более зловещие — и, безусловно, менее ностальгические — тона.
«Первоначальная идея сериала заключалась в том, чтобы сказать „Эй, посмотрите. Эти люди, которых мы считаем злостными врагами, такие же, как мы", и происходило это в самый мирный период российско-американских отношений. Наблюдать за тем, как все стремительно выходит из-под контроля, честно говоря, не очень приятно», — признался журналистам сопродюсер Джо Вайсберг (Joe Weisberg) в январе во время зимнего пресс-тура Ассоциации телевизионных критиков.
В «Американцах» русские не уподобляются «империи зла», как их когда-то охарактеризовал президент Рейган. Филипп и Элизабет — люди, которым не чуждо сострадание и которые пытаются делать то, что им представляется правильным на основе личного опыта и имеющихся сведений. По мере того как выходили новые сезоны, а мы все больше привязывались к персонажам, было легко рассматривать их как «героев» пьесы, поскольку американским зрителям известен исход холодной войны для российского народа.
Сопродюсер Джоэл Филдс (Joel Fields) рассказал The Daily Beast о своей обеспокоенности тем, что в свете текущих событий зрители могут «получить от просмотра сериала иное впечатление». «Наш опыт создания сериала на самом деле не изменился, потому что мы делаем его в своего рода историческом пузыре начала 80-х годов. Их история — пока что только их история. Но, разумеется, зрительское восприятие сериала изменится».
На протяжении примерно последнего года, когда ведутся бесконечные разговоры о подтасовке результатов выборов и политическом влиянии на высшие эшелоны американской власти — идеи, которые раньше казались слишком немыслимыми, чтобы включать их в сценарий «Американцев» — становится все проще вновь навешивать на туманную, неясную сущность, которую мы называем «русскими», ярлык противника, с которым мы ведем войну.
«Я люблю говорить, что порою самые необычные происшествия в нашем сериале являются реальными, а теперь создается впечатление, что они преобладают в газетных заголовках, — сказал Филдс Vulture. — К примеру, они придумали способ вмешаться в ход американских выборов? Для Филиппа и Элизабет это был бы неплохой сюжет. На самом деле, для нас это было бы, наверное, слишком диковинно. Но опять же, если вы прочтете последний выпуск New Yorker, то узнаете, что, оказывается, русские действительно пытались помешать избранию Рейгана. Так что, кто знает?»
Что особенно бросается в глаза в первых двух эпизодах пятого сезона, так это то, что положение дел в России необычайно схоже с положением, в котором миллионы американцев находятся сегодня.
Как Филипп, так и Элизабет неоднократно упоминают о бедности как о повсеместном явлении в России, они вспоминают, каково это жить по сути впроголодь, а агенту КГБ Олегу (Коста Ронин), вернувшемуся в Россию, поручают расследовать коррупцию в продторговле, которая практически лишает десятки тысяч граждан доступа к еде.
Кроме того, новая миссия Дженнингсов заключается в том, чтобы войти в доверие российскому иммигранту, который работает консультантом в Министерстве сельского хозяйства США и может настолько ненавидеть свою родину, чтобы содействовать Соединенным Штатам в заражении партии зерна, которую те поставляют России — что означало бы для русского народа еще больший голод и лишения.
Является ли это зеркалом Соединенных Штатов в 2017 году?
Не совсем, но миллионы людей (по статистическим данным за 2015 год, примерно 43 миллиона) живут в этой стране за чертой бедности — ситуация, которая может усугубиться в том числе потому, что новый президент обращает вспять финансовый регламент, который Маркус Стэнли (Marcus Stanley), политический директор организации Americans for Financial Reform, называет демонтажем «добытых ценой огромных усилий средств защиты потребителей и финансовой стабильности».
Невозможно удержаться от того, чтобы не провести параллели ввиду неопределенности, которая растет в таких областях, как медицинское страхование, бесплатная медицинская помощь, социальное обеспечение, государственное образование и неравенство в доходах — особенно когда люди из Флинта, штат Мичиган, все еще не имеют доступа к чистой питьевой воде.
Еще больше обескураживает то, что нынешний президент Соединенных Штатов называет прессу «врагом народа». Это выражение, которому уже сотни лет, как известно, наиболее широко использовалось российским лидером Иосифом Сталиным в первой половине 20-го века для осуждения тех, кто осмеливался оказывать ему сопротивление.
Невольно задаешься вопросом, что бы Филипп и Элизабет могли подумать о нынешнем политическом климате — как в России, так и в Штатах.
Означает ли нынешнее состояние российско-американских отношений то, что «Американцы» внезапно поменяют сценарий и сериал закончится тем, что взрослая Пейдж будет помогать русским осуществлять их планы по продвижению предпочитаемого ими кандидата в президенты Соединенных Штатов, чтобы сделать его марионеткой в своих руках? Коротко говоря, нет. Создатели заявили, что придерживаются того завершающего варианта, который они разработали еще во втором сезоне.
«Политические дискуссии в офисе, которые могут быть весьма горячими и напряженными и обычно ведутся в обеденное время, и написание сценария для сериала, события которого разворачиваются в 1984 году, действительно разделены системой ограничения доступа, — сказал Вейсберг. — Но мы в курсе всех новостей и не перестаем говорить типа „что за хрень?"».
Мы тоже, сэр.
