Программу готовили, чтобы решить проблему 300 домов и 300 миллиардов рублей. Собянин на порядок увеличил масштаб программы, но ее дизайн остался прежним. Она заменяет все нормы режимом ручного управления. Созданный под нее фонд — новая строительная госкорпорация. Но наша история дает достаточно примеров того, что происходит, когда все полномочия концентрируются в одних руках, а все ограничения сносятся.
Протеста не будет
Масштаб программы сноса пятиэтажек — переселение более полутора миллионов человек — вкупе с внесенным в Думу пакетом поправок в законодательство (предусматривающим возможность выселения через суд) рисуют мрачную картину самых черных замыслов. Выселить целый город-миллионник в Новую Москву ради девелоперского лобби. Тем, вероятнее, сильнее будет разочарование терпимостью горожан, которые в очередной раз не свергнут кровавый режим мэра. А то и поддержат — при взгляде со стороны надежды на тираноборческий подъем удивительны.
В Москве уже реализована самая большая в мире программа переселения пятиэтажек — за 15 лет снесено больше полутора тысяч пятиэтажных домов. Переселено порядка трехсот тысяч человек. Никаких возмущений не произошло. Это не значит, что не было недовольных, — были. Но не было социального недовольства. Рискну предположить, что именно это Сергей Собянин и учитывал в первую очередь, инициируя новый снос. Программа, которую сегодня предлагает мэр, в части гарантий гражданам один в один повторяет лужковскую: квартира равной жилой площади с тем же количеством комнат в том же районе, а при невозможности — округе, где располагался снесенный дом. Триста тысяч уже переселенных и в целом довольных — вроде бы представительная выборка для прогноза. Да и странно ожидать массового протеста от полутора миллионов человек, недвижимость которых подорожает на 30%. Впору, наоборот, сетовать на массовый подкуп избирателей.
Зачем это делается?
В Москве при Хрущеве и Брежневе было построено около десяти тысяч пятиэтажек. Чуть меньше двух тысяч снесено, остается восемь тысяч. Разница между снесенными и стоящими в технологиях производства — качество квартир одинаковое (кроме пятиэтажных сталинок с трехметровыми потолками, но их пока к сносу не готовят). Состояние оставшихся разное, есть лучше, есть совсем плохие, которые сегодня можно было бы признать аварийными. Через 15 лет аварийными станут от трети до половины. Будут дома с отключенными водой и электричеством, с забитыми мусоропроводами, с падающими балконами — много домов, сотни. В пятиэтажках и сегодня живет не самое богатое население — чем дальше, тем больше оттуда будут уходить те, кто способен поддерживать дом за свой счет. В Москве сегодня нет гетто — но они могут быть. Процесс возникновения гетто переживали десятки городов.
Правительство уже собрало около 300 миллиардов рублей на капремонт (сбор включен в плату за квартиру). Если деньги не тратить, их заберут — скажем, на субсидии Чеченской Республике. По крайней мере, так думают московские чиновники. Эти 300 миллиардов — отправная точка программы. По закону деньги, собранные на капремонт, можно тратить только на капремонт.
300 миллиардов рублей, около 300 домов, находящихся в состоянии, близком к аварийному, с одной стороны, и около восьми тысяч пятиэтажек, оставшихся в Москве вообще, на расселение которых требуется от 3,5 триллионов рублей, — с другой, определяют контуры программы, вернее, ее внутреннюю динамику. Сергею Собянину принесли задачу про первые две цифры, он решает ее через укрупнение масштаба. Масштаб увеличен на порядок — восемь тысяч пятиэтажек и бюджет 3,5 триллиона.
В близкой перспективе это открывает возможности для маневра. Менее всего московское правительство собирается в год выборов массово выселять граждан из их домов через суды. Они не безумцы, они хотят совсем иного. Они выберут тот район пятиэтажек, где жители хотят переселиться, снесут и построят, и жители будут им благодарны, и останется множество тех, кто будет вожделеть переселения. Таких районов много: стоило заявить о новой программе сноса, и префектуры оказались завалены запросами граждан «когда же нас снесут?!!»
Чего в программе нет
Поля пятиэтажек занимают срединное положение в городе за Московской кольцевой железной дорогой — теперь Московским центральным кольцом. Это пояс шириной примерно пять-семь километров. Он неровный, с разрывами, однако, так или иначе, перед нами огромная городская территория. Программа реконструкции такой территории должна иметь понятный управленческий дизайн. Инструменты планирования таких реноваций известны и более или менее одинаковы в пространстве от Берлина до Сингапура.
Московская программа оценивается правительством в 3,5 триллионов рублей, а сторонние эксперты называют цифру пять-шесть триллионов. Для того чтобы ее осуществлять, требуется финансовый план. Срок действия — 20 лет. Понятно, что в такой перспективе он будет приблизительным, но ответ на ряд вопросов необходим. Это должно быть прибыльным? Безубыточным? Социально ориентированным? Сколько жилья вы собираетесь продавать на рынке? Какой прогноз реакции рынка на вашу интервенцию? Это жилье какого класса? Такой план есть у любого девелопера. Он может быть детальным, может — обобщенным; точность прогноза меняется в зависимости от времени. Но его не может не быть.
На месте бывших пятиэтажек могут возникнуть замкнутые районы нового поколения, транзитная городская ткань или новые субцентры. Каждое из решений имеет свои плюсы и минусы. Для богатого северо-запада Москвы и бедного юго-востока они не одинаковы. Чтобы ответить на вопрос, где и что делать, нужна стратегия пространственного развития. Этот документ может быть графическим, текстовым, с картинками, без, может называться мастер-планом, может — градостроительной политикой, может приниматься законодательно, может быть программой мэра. Но его не может не быть.
Вы должны понимать, как выглядит то, что вы собираетесь построить. Спроектировать сразу восемь тысяч домов невозможно, но не отвечать на этот вопрос вообще тоже нельзя. Это будут высотные дома или нет? Там будут улицы с красными линиями или дороги среди полянок с домами? Там будут дворы размером с футбольное поле или теннисную площадку? Там будут переулки? Бульвары? Там подземная парковка или плоскостная? Это вопросы об образе среды, без ответов на которые нельзя ничего заказать архитекторам. Для ответа есть инструмент — объемно-пространственный регламент. Он может быть проработан с разной степенью детализации, может называться FBD (form-based design), или 3D-моделью территории, или как-то еще. Но его не может не быть.
Для того чтобы строить, нужны архитекторы. На каждый квартал — свой, индивидуальность архитектора — единственный источник уникальности городской застройки, если она создается вот так, зараз. Но чтобы наладить проектный процесс в таких масштабах, нужно понимать, как им управлять. Не безликими проектировщиками, а мастерами. Нужна архитектурная политика — документ, который существует во всех цивилизованных мегаполисах. Ценности, принципы, процедуры принятия и прохождения проектов должны быть описаны. Он может по-разному называться, быть частью градостроительной политики или существовать отдельно, но его не может не быть.
И ничего этого нет. Совсем. Это так странно, что даже вызывает оторопь. Больше того, даже нет намерений это все разработать. Не знаю, может, где-нибудь в тайных лабораториях у Марата Шакирзяновича Хуснуллина кто-то работает (спроектировал же он метро), но ни в каких легальных институтах московского правительства никто ничем таким не занят.
Что есть
В Государственную думу внесен в первом чтении пакет законов, которые обеспечивают программу. Он предполагает создание Фонда содействия реновации жилищного фонда в городе Москве. Этот «фонд содействия фонду» использует средства бюджета Москвы, может привлекать кредиты и средства граждан, сам строит и реализует построенное, по его обязательствам отвечает город. То есть по своему статусу это новая госкорпорация.
Снос домов осуществляется по территориальному принципу — сносятся кварталы или микрорайоны. Органы власти определяют перечень «многоквартирных домов, которые попадают в границы подлежащей реновации территории, являются аналогичными по своим конструктивным характеристикам многоквартирным домам» хрущевского и раннебрежневского времени. На их месте строится новое жилье, при этом жители получают то же количество метров и то же количество комнат, но увеличенные кухни, санузлы и коридоры (если это не очередники, которые могут получить больше).
Замечу, что понятие «аналогичные по конструктивным характеристикам» трудно назвать юридически корректным. Следует иметь в виду вот что. Когда Никита Хрущев придумал пятиэтажки, то он запустил своего рода соревнование между строителями и архитекторами, чтобы найти самый дешевый проект, — это подробно описано в его воспоминаниях. Ранние пятиэтажки (1956-1962) использовали все существовавшие в то время конструктивные схемы, каждый стремился доказать, что его разработка лучше. Поэтому под определение «аналогичные по конструктивным характеристикам» попадают все дома, какие строились в Москве с эпохи конструктивизма до постсоветских реформ домостроительных комбинатов, за исключением, насколько я понимаю, домов с деревянными перекрытиями. Хотя черт его знает, может, где-нибудь в 1956 году была построена и такая пятиэтажка-сталинка. Сносить в соответствии с этой формулировкой можно любой дом, кроме монолитного. Конструктивистский, сталинский, брежневский, пятиэтажный, девятиэтажный — все равно, везде «аналогичные конструктивные характеристики».
В законе есть следующая формулировка: «В случае, если подготовленной… документацией по планировке территории предусматривается размещение объектов капитального строительства, виды разрешенного использования которых и (или) параметры которых не соответствуют видам разрешенного использования… установленным правилами землепользования и застройки, и (или) если виды разрешенного использования земельных участков… не соответствуют видам разрешенного использования земельных участков, установленным правилами землепользования и застройки, одновременно с подготовкой документации по планировке территории осуществляется подготовка изменений в правила землепользования и застройки…. Принятие решения о внесении изменений в правила землепользования и застройки не требуется».
Это даже в сокращенном виде нечитаемая формулировка, но суть ее вот в чем. У нас много законов, как и где можно строить. Там определены функции, размеры зданий, их количество, высота и много чего другого. Все это сведено в Генеральном плане и ПЗЗ (правила землепользования и застройки). Так вот, новый закон все регуляции для любой территории, выбранной под реновацию, отменяет. Здесь можно строить с чистого листа, что хочешь и сколько хочешь. Что нарисуешь, то и будет законным.
Еще есть такое: «В целях реализации решения о реновации при подготовке документации по планировке территории, осуществлении архитектурно-строительного проектирования, строительства, реконструкции объектов капитального строительства требования, установленные техническими регламентами, сводами правил, в том числе санитарно-эпидемиологические требования, требования пожарной и иной безопасности применяются, если иные требования не установлены нормативным правовым актом города Москвы». И еще: «Если для подготовки документации по планировке территории, проектной документации требуется отступление от требований, установленных техническими регламентами, сводами правил, в том числе от санитарно-эпидемиологических требований, требований пожарной и иной безопасности, по решению уполномоченного органа исполнительной власти города Москвы допускается выдача специальных технических условий».
У нас чудовищные СНиПы (строительные нормы и правила) и СанПиНы (санитарные правила и нормы). У нас есть требования по инсоляции, — два часа прямого солнца в окна в день, — которые восходят к методикам 1920-х годов по борьбе с туберкулезом. У нас новая школа на 1024 ребенка требует трех гектаров свободной земли. Это в московских условиях в три раза дороже самой школы, а построенная школа тратит четверть своего бюджета на поддержание и охрану территории, которая ей совершенно не нужна. При этом в Англии, Сингапуре, Гонконге, Америке, Канаде та же школа располагается на гектаре. Таких примеров десятки. У нас очень сырые ПЗЗ, которые мы никак не примем официально, и устаревший лужковский Генплан, который мы никак не отменим. Каждый, кто сталкивался со строительством в Москве, знает, насколько это чудовищно запущенная, абсурдная, уродливая система. Каждый мечтал снести ее к чертовой матери. И вот.
Трудно продраться через цитаты законопроекта, но вы не представляете, какая музыка звучала бы в этих словах для любого девелопера или архитектора, если бы его до этого допустили. Законом на территориях, выбранных для сноса и нового строительства, отменяется действие всех СНиПов, СанПиНов и норм ГО и ЧС (гражданская оборона и чрезвычайные ситуации), в том числе пожарных. Это фантастика, этого просто не может быть. Вы можете строить как угодно, и никто вам не указ, и все это по закону!
Диагноз
Мне кажется, диагноз состояния программы сноса пятиэтажек сегодня следующий. Ее готовили для того, чтобы решить проблему 300 домов и 300 миллиардов рублей. Это программа действий для эффективного менеджера в чрезвычайной ситуации. Он сносит все ограничения и заменяет все нормы режимом ручного управления. Собянин на порядок увеличил масштаб программы, но ее дизайн остался прежним. Фронтом командуют как взводом.
Такая программа — это производное от цивилизационного уровня общества, от того, какими навыками решения задач оно располагает, так сказать, «в среднем». Только от незнакомства с вопросом можно увидеть в программе интересы девелоперского лобби. Если бы мы уважали частную собственность и конкуренцию, мы бы взвыли, поскольку частный девелопмент этим законом в Москве отменяется. Рядом с частником появляется госкорпорация, которая может: а) выбрать и зачистить любую территорию города, если там нет исторических зданий или зданий монолитных конструкций; б) построить там жилье любой плотности и высоты, хоть небоскребы, хоть коттеджи; в) при этом наплевать на все строительные нормы; г) брать кредиты и деньги граждан под поручительства госбюджета, а для раскрутки — просто средства бюджета. И все — по закону! И у этой госкорпорации только одна обязанность — переселить граждан в новые дома с коэффициентом увеличения площади 1,3. С этим нельзя конкурировать. Частный девелопмент в Москве заканчивается. В клуб газовых горелок пришел Газпром.
Единственным противовесом аппетитам этого гиганта является добрая воля московской администрации. Не дадут. Не дадут?
Я считаю, что Собянин — выдающийся городской реформатор, что он достиг поразительных результатов в модернизации среды Москвы и войдет с этим в историю. Кто-то считает, что он мелкий жулик, ворующий по стройкам плитку и саженцы себе на дачу. Каждый понимает по-своему. Но где гарантия, что этот новый инструмент, придуманный им для себя, не будет использован другими для других целей?
Программа сноса пятиэтажек рассчитана на 20 лет, но вряд ли нынешний мэр будет управлять Москвой так долго. Кажется, наша история дает достаточно примеров того, что происходит, когда все полномочия концентрируются в одних руках, а все ограничения сносятся. Следовало бы уже выпустить guide по реформам, где записать крупным шрифтом: так делать нельзя, потому что нельзя никогда. Вас убьют вашим же оружием. Но что-то пока не выпустили.
«Я говорил ему тысячу раз: „Вы программируете стандартного суперэгоцентриста. Он загребет все материальные ценности, до которых сможет дотянуться, а потом свернет пространство, закуклится и остановит время"». Это из Стругацких, «Понедельник начинается в субботу», Роман Ойра-Ойра критикует профессора Выбегалло. По-моему, это и есть «фонд содействия фонду». Причем 300 миллиардов — средства на то, чтобы дать динозаврику вылупиться и окрепнуть, вопрос его дальнейшего питания пока не ясен. Но будьте уверены, он найдет себе еду.
Больше того, каждый губернатор захочет себе своего динозаврика, они начнут размножаться. Пятиэтажки же есть везде! Что ж все Москве-то? Чем Подмосковье хуже?
Что получится?
Переселить — переселят. Не сомневаюсь в способностях Марата Шакирзяновича Хуснуллина строить новые дома. Да и кто бы сомневался, посмотрите на Новую Москву: пять миллионов квадратных метров в год. Посмотрите на Новую Москву: новые дома — и ни одной качественной улицы, площади, сквера, квартала, парка, бульвара ни разу не вышло. Впрочем, нет, парки есть. Они диковато смотрятся среди полей и лесов — сказывается отсутствие мастер-плана.
Вероятно, можно поспорить, насколько дома будут современными. Хрущевская норма жилой площади на человека — сначала 9, потом 11 квадратных метров. Мэр считает, что новые дома простоят сто лет. Квартиры даются по принципу «один в один», получается, что мы транслируем типологию хрущевского жилья на сто лет вперед. Но это экономические реалии, с которыми трудно спорить. А вот что точно не получается — это создание города.
Городская среда — это не дом плюс дом. Среды не бывает без улиц, площадей, скверов, парков. Улиц не бывает без торговли, услуг и общественного питания; кафе и рестораны не работают без офисов, иначе в них некому есть днем; офисы не работают без парковок. И всего там, в качественной среде в центре Москвы, насчитывается около ста взаимосвязанных функций. Людей-то можно переселить в другие квартиры — а что вы сделаете с бизнесом? Парикмахерские и химчистки, кафе и булочные, овощные магазины и гастрономы, ателье и ремонт обуви, фитнес и школы танцев существуют ровно постольку, поскольку их знают и ими пользуются люди. Их владельцы годами выстраивают репутацию, цена их бизнеса — это количество и качество клиентов. Их же тысячи! Вы их просто разоряете, и никому в голову не приходит, что об этом вообще следует думать. Будто мы, как при советской власти, жили у продмага, так и живем.
Но это не только их работа, деньги и жизнь, которую вы уничтожаете, даже не замечая этого. Это еще и качество среды, потому что нарастить обратно все это — годы усилий и средств. Вот вы создавали бизнес в Новой Москве — много создали-то? Вы спросите у людей, что такое открыть в Москве кафе. Да таких на руках носить нужно! А без этого как раз и получаются спальные районы. Без этого мы никогда не получим города.
В принципе снос пятиэтажек — это колоссальный шанс. Но в существующей конфигурации это шанс для людей — раз; шанс для огосударствления девелопмента — два и отсутствие шансов для города — три. Люди получат квартиры на 30% дороже. Город получит плотную высотную типовую среду нового поколения.
И некому защитить город, потому что протеста не будет, а раз так — политикам неинтересно. То есть интересно тем, кто рассчитывает поживиться от динозаврика. За частный девелопмент никто бороться не станет, а уж за мелкий бизнес тем более. Чужую частную собственность в России не ценят, а вот своя квартира и на 30% дороже — это да, это вещь. Это электорату понятно.
И все это — на сто лет вперед. У меня одна надежда — на Сергея Семеновича. Других нет. И если вы внимательно на это посмотрите, у вас тоже не будет. Есть наша цивилизация, она умеет решать свои проблемы вот так. Противостоять этому может только власть, и то если есть желание.
