«С 2013 по 2016 год в Европе было 24 теракта и 64 плана терактов»

FIGAROVOX: Ровно через год после терактов в Бельгии террористы устроили новую акцию в Лондоне. На какие мысли это наводит вас? День был выбран неслучайно?

Жан-Шарль Бризар (Jean-Charles Brisard): Пока что ничто не указывает на наличие у этой даты символической значимости. У джихадистов собственные планы, и они вовсе не обязательно придают значение символическим датам для западных стран. Такие теракты являются прежде всего результатом открывшейся возможности.

— В июле 2005 года в результате взрыва в лондонском метро погибли 56 человек. Англия и Лондон являются излюбленными целями исламистских террористов? Связано ли это с населением столицы?

— Несмотря на отсутствие приведших к жертвам терактов на британской территории с 2013 года, не стоит забывать, что Великобритания, как и США, является одной из главных целей джихадистских групп. С 2013 года власти предотвратили 13 терактов, а в 2015 году сторонник «Исламского государства» (запрещенная в России террористическая организация — прим. ред.) ранил ножом трех человек. Во время терактов в Брюсселе в марте 2016 года террористы рассматривали несколько целей, в том числе Великобританию. Помимо предотвращенных терактов, эта страна регулярно становится целью пропаганды джихадистов как в литературе, так и в призывах устроить в ней теракты. Все эти группы, в том числе ИГ многократно, но безуспешно пытались провести теракты на британской территории.

По информации нескольких источников, им не удалось провести крупномасштабную операцию, прежде всего из-за нежелания джихадистов устраивать теракты в своей стране: британцы составляют второй по величине контингент европейских джихадистов в конфликте (600 человек), уступая только французам. Это говорит о том, что британские экстремисты куда больше нацелены на международную борьбу и менее склонны устраивать теракты на родине, чем из французские или бельгийские «коллеги». Как бы то ни было, в Великобритании существует множество тех, кто симпатизируют и поддерживают джихадистские группы, как показала подготовка терактов в Париже и Брюсселе, когда Мухаммед Абрини (он занимался логистикой в организации этих акций) ездил в Бирмингем в июле 2015 года по просьбе Абдельхамида Абауда, чтобы забрать собранные сторонниками деньги.

— После Франции, Бельгии и Германии под прицелом оказалась Великобритания. Исламистские террористы объявили войну всей Европе?

— В исследовании, которое будет обнародовано на следующей неделе, мы демонстрируем, что в период с 2013 под 2016 год Европа стала целью 64 планов терактов, 24 терактов и 6 попыток проведения терактов в связи с ситуацией в Ираке и Сирии. Это намного больше, чем в других западных странах вроде США, Австралии и Канады. Эти действия были нацелены на ряд европейских стран, Францию, Бельгию, Германию, Великобританию, а также Швецию, Данию, Испанию, Италию и Австрию. Удары по Европе стали приоритетом для ИГ по трем причинам: участие нескольких европейских стран в военной коалиции против группы, присутствие большого числа европейских джихадистов в Сирии и Ираке (более 2 тысяч 800, по последним оценкам) и, наконец, близость Европы к театру террористических операций в Сирии и Ираке.

— В воскресенье в Орли экстремист пытался убить военного, однако сам был застрелен. Джихадистская агрессия становится чем-то обыденным? Не придется ли нам иметь с ней дело на каждодневной основе в ближайшие десятилетия?

— Сегодня мы имеем дело с тремя типами операционных схем джихадистских групп. Прямая организованная угроза по примеру терактов в Париже и Брюсселе. Угроза под удаленным управлением джихадистов из театров боевых действий: они общаются со сторонники через социальные сети и зашифрованные мессенджеры, указывают им цели и дают рекомендации (к этому относится большинство проектов терактов во Франции в 2016 году: 9 из 17). Наконец, это террористическая угроза под воздействием пропаганды этих групп, самый трудноуловимый элемент. Авторы подобного рода атак обычно используют рудиментарные средства (холодное оружие, техника…), которые связаны с большим риском, но могут унести не меньшее число жизней, чем бомбы (теракт в Ницце 14 июля 2016 года).

Угроза будет смещаться в сторону третьей группы, поскольку территориальные и людские потери ИГ подрывают способность движения планировать теракты в Европе и направлять туда боевиков для их проведения. Далее, западная разведка постепенно собрала более точную информацию о террористических сетях и сейчас может гораздо активнее предотвращать операции, чем два года назад. Как бы то ни было, с учетом большого числа европейских джихадистов в Сирии и Ираке, следует принять во внимание тот факт, что последствия их участия будут длительными, как в плане прямых угроз, так и в плане радикализации. По возвращении они могут заняться пропагандой и вербовкой. Кроме того, беспокойство вызывает прочное закрепление салафизма-джихадизма и его сторонников, что еще больше обостряется массовой и легкодоступной пропагандой.

— Как бы то ни было, «Исламское государство», судя по всему, сдает позиции. Объясняет ли это рост числа атак? Оно дает последний бой?

— В обстановке текущего ослабления ИГ в военном плане эти атаки стали жизненно важными для группы в плане сохранения сформированной три года назад динамики с провозглашением халифата. В то же время его удары по западным странам являются продолжением давнего курса и начались задолго до нынешнего наступления на Мосул. Эту операционную модель следует рассматривать в долгосрочной перспективе, а не как конъюнктурное явление. Как я не раз отмечал, глобальная угроза ИГ является неотъемлемой частью его существования как джихадистской группы с самого момента создания. В этой перспективе первый джихадистский призыв к проведению терактов во Франции предшествует новости о формировании халифата в июне 2014 года и даже возникновению Исламского государства Ирака и Леванта в апреле 2013 года: он датируется 22 января 2013 года. То есть, это давнее и устойчивое послание.

— Ликвидации ИГ будет достаточно, чтобы положить конец джихадизму и исламизму?

— «Исламское государство» потерпит военное поражение в своем нынешнем виде, в этом сомнений нет. Оно постепенно сдает основные позиции в Ираке и Сирии. Из-за череды неудач она лишилась прежней привлекательности, которая в прошлом была его главной силой. Как бы то ни было, ликвидация группы в ее текущем виде не положит конец ее террористической угрозе. Она, вероятно, изменится и уйдет в подполье, однако продолжит пропагандистскую и подстрекательскую работу в регионе. Что касается джихадизма, с ним не получится справиться с помощью военных побед. Он уже продемонстрировал устойчивость на протяжение 30 лет своего развития.