Столетие Февральской революции наводит на Кремль мистический страх. Это само по себе знаменательно — за напускной бравадой лидеров путинского режима прячется глубокая неуверенность в своем будущем.
Когда прекратится война путинского режима против Украины, когда вернутся Крым и Донбасс? Трезвые аналитики дают неприятный ответ — не раньше чем уйдет Путин.
Но случится это, возможно, совсем не скоро — вопреки бодряческим прогнозам некоторых оптимистов, уже который год предрекающих близкое падение путинского режима.
Между тем в 2018 году, когда президент РФ формально получит право переизбраться на новый шестилетний срок, ему исполнится всего 66 лет — меньше, чем сейчас Трампу. А когда через шесть лет этот срок истечет, Путину будет неполных 72. Как говорил один герой старого советского фильма, «это возраст расцвета для политика». О состоянии здоровья Путина ходят разные слухи, и нет ни капли достоверной информации, кроме разве что видимых следов работы врачей-косметологов на его лице.
И мало у кого сегодня есть сомнения, что хитромудрые кремлевские политтехнологи в случае чего придумают для Путина способ де-факто сохранить в руках всю полноту власти в России и после 2024 года — вплоть до самой смерти или полного одряхления, по сценарию Фиделя Кастро.
Но есть одно «но». Россия, как сказал неизвестный остроумец, страна с непредсказуемой историей.
Это лишний раз подтверждает столетие Февральской революции, которое мы теперь отмечаем не в феврале, а в марте — по григорианскому календарю.
Конечно, Путин едва ли пойдет по проторенной дорожке и опять станет полновластным премьер-министром при каком-нибудь безвластном президенте — слишком «велик и ужасен, как Гудвин» стал Владимир Владимирович за прошедшие 10 лет, снова становиться премьером, как какой-нибудь жалкий Медведев — совсем это будет не царское дело.
Кстати, не торопитесь списывать со счетов Медведева в качестве кандидата в безвластные президенты. Кто сказал, что Дмитрий Анатольевич не согласится вновь поработать местоблюстителем президентского престола? Кому еще у Путина есть все основания доверять, кроме Медведева? Он был верен данному слову: вахту принял, вахту сдал, в 2008 году пообещал сделать в 2012-м «рокировочку» в обратную сторону — и сделал ее безропотно.
После 2024 года Путин может быть «верховным лидером», «вождем», почетным председателем «Единой России» или какого-нибудь очередного Гражданского, Национального, Народного или Патриотического фронта — назовите, как хотите. Совершенно не обязательно даже, чтобы эти звание и должность были официально закреплены в российском законодательстве.
А может быть, все будет проще — верноподданные депутаты Государственной Думы аккуратно выполнят команду, которая заблаговременно поступит из Кремля году эдак в 2022 или 2023: сделать то, что не решились сделать в свое время — изменить конституцию и разрешить действующему президенту избираться на третий срок подряд. Или еще проще — отменить статью, ограничивающую время пребывания политика на посту президента РФ. Вариантов множество.
Но есть одно «но».
Россия, как сказал неизвестный остроумец, страна с непредсказуемой историей. Это лишний раз подтверждает столетие Февральской революции, которое мы теперь отмечаем не в феврале, а в марте — по григорианскому календарю.
Давайте для начала вернемся назад, в 1913 год. До падения самодержавия остается всего четыре года. По всей Российской империи — как написали бы современные пропагандисты — широко и торжественно, в обстановке высокого патриотического подъема и повсеместного единения подданных со своим православным государем, отмечается 300‑летие династии Романовых.
Через год в обстановке еще большего патриотического подъема Россия ввяжется в самоубийственную войну с Германией и Австро-Венгрией.
Но тогда, в 1913-м, в России царят стабильность и порядок. Революционные потрясения позади. Противники режима — кто где. Одни повешены, другие расстреляны, третьи сидят по тюрьмам и ссылкам, или в лучшем случае — по берегам швейцарских озер, и грустно пишут в дневниках, что едва ли в России при их жизни произойдет новая революция.
Экономика России на подъеме, создаются новые рабочие места, растет уровень жизни простых обывателей, в результате столыпинской аграрной реформы, какой бы половинчатой и непоследовательной она ни была, возникает класс зажиточных крестьян, российское сельское хозяйство кормит пол-Европы. Сказочно богатеют промышленники, банкиры, купцы, владельцы железных дорог, пароходств и текстильных мануфактур. Украинский сахарозаводчик Павел Харитоненко, родом из сумских крестьян, строит в самом центре Москвы, прямо напротив Кремля, на другом берегу реки, самый настоящий дворец, сохранившийся до наших дней — теперь там резиденция британского посла, говорят, самая роскошная в мире.
Если бы кто-нибудь сказал тогда, что всего через четыре года самодержавие падет, Россия рухнет в пропасть революционных потрясений, экономика начнет стремительно разваливаться, одни кинутся в эмиграцию — спасать свою жизнь, а другие — добровольцами на гражданскую войну и пойдет брат на брата, и Россия кровью умоется. Что помазанника Божьего застрелят, как собаку, без суда и следствия, вместе с чадами и домочадцами в подвале его последнего дома в Екатеринбурге, а власть в стране на долгие десятилетия захватит крошечная фракция экстремистов-большевиков во главе с мало кому известным левым радикалом и популистом Ульяновым-Лениным, такого человека объявили бы психом. Но, тем менее, именно все это и произошло.
Я лично разделяю мнение историков, утверждающих: главной причиной краха прежнего режима стало сосредоточение всей полноты власти в руках одного человека, который с каждым годом своего правления, говоря современным бюрократическим языком, все больше не соответствовал занимаемой должности.
Последний русский император Николай II, если верить мемуаристам, был совсем неплохим человеком, но правителем оказался никудышним. Не разбирался в людях, не обладал политической волей, был склонен к неуместному религиозному мистицизму, ставил мнение жены выше преданных, профессиональных советников.
К февралю-марту 1917 года Николай II уже не был абсолютным монархом. Тем не менее власть императора была по‑прежнему столь велика, что он одиноко парил в вышине над всей остальной российской политической конструкцией, и одиночество его становилось все больше. И все опаснее для него самого.
Нечто подобное, на мой взгляд, понемногу начинает происходить и в сегодняшней России: есть путающаяся у Путина под ногами политическая челядь, все эти министры, чиновники администрации президента, воюющие друг с другом силовики, все чаще меняющиеся губернаторы, вконец измельчавшие депутаты, и есть российский самодержец образца первой четверти ХХI века.
Его одиночество — и оторванность от реальности — со всей очевидностью возрастает год от года. Отсюда и его легко читающаяся с экрана собственная вера во все, что он говорит. Отсюда и количество ошибок, внешнеполитических неудач, откровенных авантюр, экономическая стагнация, которую пока еще можно маскировать хитрыми манипуляциями с официальной статистикой и плавающим курсом рубля, по сути, привязанному к меняющимся ценам на нефть и газ, но которая никак не заменяет количественного роста ВВП и — что на самом деле важнее всего — качественного развития, предполагающего научно-технический прогресс во всех областях и всестороннее повышение качества жизни населения.
Пока «крымнаш» еще остается заменой счастию народному. Но сколько это может продолжаться — никто не знает.
Напомню — искрой, от которой вспыхнула революция в Петрограде, не были военные неудачи на фронте, рост политического недовольства в активных кругах общества и даже не великокняжеская фронда, когда ближайшие, наиболее влиятельные родственники Николая II стали открыто призывать царя, чтобы он дал лидерам Государственной думы сформировать «ответственное министерство» — то есть правительство — и таким образом переложил на депутатский корпус ответственность за любые ошибки или непопулярные решения этого правительства.
Нет — искрой послужили перебои с поставкой в магазины дешевого хлеба. Заметьте: не голод, не отсутствие хлеба вообще, а именно несколько дней острого дефицита дешевого, низкосортного хлеба. Вот такой, казалось бы, маленький «черный лебеденок» пролетел над Петроградом в конце зимы 1917 года, задел крылом и опрокинул все здание Российской империи.
И вот что интересно — притом что в российском интернете сейчас появляется много интересных публикаций и целых медийных проектов, посвященных столетию революционных событий 1917 года, самые мощные проправительственные СМИ — государственные и окологосударственные телеканалы, радиостанции — тщательно обходят эту тему стороной, будто боятся накликать на путинский режим нового «черного лебедя». По моей информации, они имеют на сей счет настоятельные пожелания свыше.
Значит, столетие революции наводит на Кремль мистический страх. Что само по себе знаменательно — за развязной, напускной, самоуверенной бравадой лидеров путинского режима прячется глубокая неуверенность в себе и своем будущем.
