Биограф Владимира Путина и его окружения Михаил Зыгарь пишет в свой книге «Вся кремлевская рать», что во время переговоров с Петром Порошенко российский президент посоветовал тому залить Донбасс не кровью, а деньгами. Точно так же, как Путин сделал в Чечне. И тогда Донбасс его полюбит. Эти слова были пропитаны цинизмом, ведь на курок в этом конфликте нажала Москва, и деньги Киева мало что могли изменить, однако, они дают представление о стратегии Кремля не только в Чечне, но и в Крыму. Полуостров должен почувствовать, как выгодно ему быть в составе России, и забыть о своей украинской принадлежности, которая проистекает из международного законодательства.
Павел Жестков, который работает в попавшем под санкции Российском национальном коммерческом банке, обожает лыжи и греческую мифологию. Он живет в Москве и, возможно, верит не во все ура-патриотические заявления, но гордится тем, что произошло в Крыму весной 2014 года. На работе он занимается снижением последствий санкций, которые ввели против России после аннексии полуострова. «Я постоянно летаю в Симферополь, собираю массу бонусных баллов за полеты. Я наблюдаю перемены, которые там происходят, своими глазами: отремонтированный центр Симферополя, пробки, которые говорят о том, что строятся новые дороги», — говорит он.
Из федеральных фондов в полуостров вливают сотни миллионов долларов. Часть этих денег оседает в карманах чиновников, назревают коррупционные скандалы, вскоре вскроется халтура и недоделки, как это было в Сочи перед Олимпиадой 2014 года. Кремль это учитывает, главное, чтобы были эффекты. Неважно, сколько всего раскрадут, народ должен увидеть, что Путин не только захватил территорию, но и знает, как ей управлять. Как сказал в беседе с нами соратник лидера оппозиции Алексея Навального Павел Пучков, военная мобилизация не будет продолжаться вечно. Сидящего у телевизора россиянина было легко привести в восторг успехом аннексии, но этот эффект может быстро пройти.
Магнитов на холодильник с изображением печального Обамы, который говорит «Крым сдал», и веселого Путина, отвечающего «Крым принял», будет мало. Недостаточно будет навязчивой пропаганды и сотен плакатов (кажется, что в Крыму их больше, чем коммерческой рекламы) с портретами президента и новыми обещаниями. «Крым всегда славился как всесоюзная здравница. Мы, конечно, будем это развивать», — гласит один из них. «Все социальные программы в вооруженных силах РФ будут распространены на Севастополь и Черноморский флот», — обещает другой. «Мост через Керченский пролив будет построен к концу 2018 года», — сообщает третий.
Пока люди в это верят. Инвестиции дают работу. Армия подписывает хорошо оплачивающиеся контракты с теми, кто хочет служить. Пенсионеры получают пенсии, которые довели до уровня российских. Малые и средние предприятия, которыми владеют верные России граждане, начинают развиваться. Появилась надежда, что все идет в верном направлении. Лучше всего такие настроения показывает ситуация в автобусе, которым мы ехали из Евпатории. При въезде на автовокзал Симферополя машина начинает буквально танцевать, с трудом сохраняя равновесие на глубоких выбоинах. Вид подскакивающих под потолок пассажиров вызывает всеобщее веселье. В конце концов одна пожилая женщина произносит: «В это тоже наверняка скоро вложатся, все-таки вокзал».
Мало кто надеется в Крыму на невидимую руку рынка. Там, скорее, ждут, что придут некие «они», зальют все бетоном, дадут зарплату и оставят в покое. Но даром ничего не бывает. Путин обещал малую стабилизацию, но одновременно потребовал отказаться от гражданской активности. Он обязался провести операцию «Сочи-2», а вместе с деньгами и бетоном послал в Крым чекистов, задача которых — следить за теми, кто недоволен новыми порядками, в первую очередь за крымскими татарами и тоскующим по Украине меньшинством.
Кроме того, он начал проводить политику колонизации, перевезя на полуостров целые семьи военных. Мы побывали в новом районе Севастополя: прилично выглядящие дома, зелень, хорошие машины у подъездов. Чекисты и армия — это своего рода средний класс, который гарантирует властям поддержку. Чтобы им было удобно, живут они практически на работе. Район у Казачьей бухты построен в форме треугольника, стороны которого граничат с частью морской пехоты, танковым полигоном и полигоном Черноморского флота.
Для Киева ситуация выглядит опасной. Если Путин сдержит слово и даст крымчанам «социальный минимум в обмен на свободу», чаша весов склонится в сторону России. Если люди получат малую стабилизацию, они не захотят возвращения Украины. Тогда, чтобы получить в опросах нужный результат, уже не понадобится прибегать ни к каким политическим технологиям. Известный российский интеллектуал из Симферополя Андрей Мальгин объяснил нам, что при Украине слабое государство со свободным рынком ассоциировалось с анархией и всевластием олигархов. С такой точки зрения Россия, которая предлагает (это уже наши слова), тоталитарно вездесущее государство, воспринимается как избавление. Бремя свободы бывает очень тяжелым.
Кремль может принять во внимание сценарий, в котором через несколько лет Крым станет одним из элементов большой сделки между Вашингтоном и Москвой. Россия не скрывает, что она рассчитывает заключить с администрацией Трампа договор, в котором будут учтены и Сирия, и Ливия, и Украина, и Северная Корея, и западные войска на восточном фланге НАТО, и многие другие спорные моменты. Такая перспектива не дает спокойно спать лидерам многих стран нашего региона, в том числе Польше.
В качестве жеста доброй воли Путин может предложить еще раз провести крымский референдум. На этот раз законно, без подтасовок 2014 года, под наблюдением ООН и ОБСЕ. Такой сценарий станет для Киева шахом и матом. Если Украина согласится на референдум, она проиграет, а если нет, уставший от безвыходной ситуации Запад решит, что она не хочет мирного урегулирования, и договорится с Кремлем без ее участия. Каждый километр нового асфальта на крымских дорогах работает на Россию, а каждый день российской власти отдаляет полуостров от Украины.
