НПО и секреты их финансирования: так держатся в тайне имена дарителей

Досье Frontex раскрывает контакты неправительственных организаций с контрабандистами. Однако пролить свет на тех, кто финансирует эти операции, практически невозможно. MOAS: «Для этого нужно получить согласие дарителей».

Неправительственные организации, действующие в Средиземном море, в 90% эпизодов спасения напрямую определяют суда, перевозящие мигрантов, еще до того как поступил запрос о помощи, до переговоров со службой береговой охраны, и активируются они благодаря самим мигрантам.

Спутниковые телефоны, выдаваемые нелегальным перевозчикам мигрантов, содержат номера судов, приходящих на помощь. Мы говорим сейчас об условиях, которые стали известны из расследований об этих перевозчиках. Как сообщает газета Corriere della Sera, именно таковы обвинения, содержащиеся в досье Frontex, в связи с которыми начато расследование под руководством прокурора города Катании Кармело Дзуккаро (Carmelo Zuccaro).

На эти обвинения неправительственные организации уже не раз отвечали, отвергая их как «позорящие» и повторяя, что их «единственная цель состоит в спасении человеческих жизней». Доклад Европейского агентства, однако, указывает на целых восемь судов, которые ведут эту «игру» с перевозчиками людей и с теми неправительственными организациями, которым они принадлежат. Среди таковых числится судно Phoenix, принадлежащее «Станции оказания помощи мигрантам на море» (MOAS). Оно зарегистрировано в Белизе и может перевозить до 400 мигрантов. Но кто же стоит за аббревиатурой MOAS? «Мы являемся гуманитарной организацией. Эта дискредитирующая кампания не идет нам на пользу», — заявила недавно Регина Катрамбоне (Regina Catrambone), директор организации и жена Кристофера (Christopher Catrambone). Эта пара владеет самым настоящим флотом: помимо Phoenix, в Средиземном море у них есть Topaz Responder, несколько жестко-корпусных надувных лодок и дронов.

«Мы были первой организацией гражданского общества, которая занималась исследованиями и оказанием помощи. С нами работала только "Mare Nostrum". Мы начали собирать финансирование от спонсоров по всему миру. Первую операцию мы провели в мае 2014 года, вторую — в мае 2015 года, мы спасли 14 тысяч человек. Кристина Рамм-Эриксон (Christina Ramm-Ericsson), управляющая организацией MOAS, убеждает, что единственные партнеры, с которыми они сотрудничали, были Врачи без границ, Emergency, итальянский Красный крест и международный Красный крест. И больше никто. «Мы всегда соблюдали прозрачность, действовали искренне и проявляли готовность к сотрудничеству с организациями и нашими партнерами. Мы всегда предъявляли все необходимые документы чиновникам и властям и теперь надеемся, что внимание вновь будет обращено на происходящий кризис», — утверждает она. На сегодняшний день на итальянском побережье находятся 35 тысяч иммигрантов, большинство из которых прибыли сюда нелегально.

Помимо подозрений о предполагаемых связях с людьми, занимающимися нелегальными перевозками мигрантов в Ливии, организация MOAS всегда отличалась непрозрачным финансированием. Даже сейчас во время ознакомительного расследования того, как функционирует управление миграционным феноменом в Шенгенской зоне, организация ограничилась заявлением, что она финансируется «частными источниками, компаниями, дотациями организаций и кампаниями по краудфандингу». Только в 2016 году компания получила 6 миллионов евро. «Наши партнерские отношения уже закончились, поэтому сейчас не осталось ни одних действующих. Перед тем, как публиковать список дарителей, я должна получить их разрешение», — комментирует Рамм-Эриксон. В реальности, как в нашем издании уже писал Джузеппе Де Лоренцо (Giuseppe De Lorenzo), некоторые названия уже стали известны. От компании Avaaz.org, связанной с Moveon.org, возглавляемой миллионером «филантропом» Джорджем Соросом, в организацию поступило, по меньшей мере, 500 тысяч евро. И еще кое-что: среди наиболее тесных сотрудников Кристофера Катрамбоне (Christopher Catrambone) числится Ян Руджер (Ian Ruggier), бывший мальтийский офицер, знаменитый жестоким подавлением протестов среди мигрантов, нашедших убежище на острове Мальта. Одним словом, открытой информации мало. Все остальное покрыто мраком.