Сегодня я получил письмо от читателя, у которого есть собственные знания о том, что происходит в Венесуэле. Он писал, в том числе, следующее:
«Венесуэла — ведь это лишь еще одно государство в ряду „образцовых социалистических стран", которые левые некоторое время превозносят, а затем после их полного провала, „забывают" в ожидании появления следующего образцового социалистического государства.
Провал сопровождается не только бедностью и невзгодами, но и растущими притеснениями, насилием, коррупцией и прокладыванием дороги к диктатуре. Эта модель повторяется снова и снова. Мы видим, как это происходит вот уже 100 лет».
Его вопрос ко мне касался того, по какой причине социализм как идея до сих пор продолжается привлекать людей и в Швеции?
Этот вопрос стоит того, чтобы над ним подумать.
С одной из точек зрения можно познакомиться, если прочитать последнюю книгу Чьелля Альбина Абрахамсона «Велик был Ленин… Массовый убийца и его государственный переворот» (Kjell Albin Abrahamson, «Stor var Lenin… En massmördare och hans statskupp»).
Это живая, легкая для восприятия книга с очень спорными идеями, где глубокие знания о Ленине комбинируются с порой весьма яростной критикой, направленной против тех, кто сегодня прославляет Ленина, как, например, редактор отдела культуры газеты Aftonbladet Оса Линдерборг (Åsa Linderborg).
Понять злость Абрахамсона легко. Многие из примеров восхваления Ленина в Швеции, которые он приводит, выглядят почти абсурдно. Возможно, их вполне можно называть именно восхвалениями, но те описания Ленина и его деяний, которые встречаются в шведских изданиях и которые цитирует писатель, вызывают изумление.
Выводы по теме Ленин/Сталин взяты у профессора Гарварда Ричарда Пайпса (Richard Pipes): «Мания величия Сталина, его мстительность, его патологическая мания преследования и другие отталкивающие личные качества не могут скрыть того факта, что идеология и методы его работы были ленинскими».
Для меня новым и интересным в книге стало сравнение между ленинской и царской Россией. Царизм не следует приукрашивать, но и очернять тоже не стоит:
«„Normalna", часто отвечают русские на вопрос, как дела. То же самое можно сказать и о царской России, не плохо и не хорошо, normalna».
Имеет ли место русофобия, безосновательная ненависть к России? Швейцарский журналист Ги Меттан (Guy Mettan) написал книгу «Почему мы любим ненавидеть Россию — русофобия от Карла Великого до Барака Обамы» (Karneval förlag, 2017).
Есть что-то особенное в чтении этой книги именно тогда, когда США как раз стараются расследовать злонамеренные российские интриги, приведшие к избранию Дональда Трампа. К этому вопросу я планирую вернуться; на следующей неделе я собираюсь в США, чтобы лучше разобраться в том числе и в этом вопросе.
Но я думаю, что «русофобия» — это след, идя по которому, легко заблудиться.
Есть две свежие книги, которые, по-моему, дают более разумный взгляд на вопрос.
Одна их них — это книга Дмитрия Тренина «Должны ли мы бояться России?» («Should we fear Russia?», 2016), которую на форзаце обложки хвалят и Генри Киссинджер (Henry Kissinger), и профессор Джозеф Най (Joseph Nye). Согласно тезису автора, слабость России — более серьезная проблема, чем ее сила (представление о ее силе). Тренин подытоживает свое послание так: «Россию стоит не бояться, а, скорее, всегда обращаться с ней с осторожностью» (Russia should not be feared but, rather, always be handled with care).
Другая книга еще более узкой направленности по этому в высшей степени актуальному предмету — «Проиграют все: Украинский кризис и разрушительное соревнование в постсоветской Евразии» («Everyone loses — The Ukraine crisis and the ruinous contest for post-Soviet Eurasia») Сэмюэла Чарапа (Samuel Charap) из Международного института стратегических исследований и Тимоти Колтона (Timothy Colton), профессора Гарварда (Государственная власть и российские исследования).
Отношения между Россией и западными странами — это игра с нулевым результатом, которая пересекла линию невозвращения. Русские считают, что западные страны первыми должны сделать шаг навстречу, чтобы разрешить конфликт. Возможно, именно на это и рассчитывали Трамп и его советники в 2016 году. Если это так, тогда сегодня можно хотя бы констатировать, что в этом отношении Трамп и Ко до сих проявляли себя невероятно некомпетентными.
Найдется ли какое-то решение? Писатель считает, что никаких гарантий этого нет, но не сделать попытку — значит допустить новую холодную войну. «Одной холодной войны было достаточно» (One cold war was enough).
В книге «Правители Кремля» («Härskarna i Kreml»), которую шведский дипломат Эрьян Бернер (Örjan Berner), по-видимому, писал в основном до украинского кризиса (начавшегося в феврале 2014 года), выражается похожая надежда:
«Твердая западная позиция против агрессивной русской политики необходима, но она должна включать в себя и кнут, и пряник. Российская политическая элита, а, если возможно, и ее народ, должны понять, что в этом отношении есть альтернативы; что западный мир полностью готов признать важную региональную и даже глобальную роль России; что законные интересы безопасности страны могут быть приняты во внимание; что динамическое сотрудничество с Европой и даже с США может быть создано со всем уважением к особенностям России, ее культуре и традициям, — все это при условии, что нынешняя агрессивная политика Кремля наконец-то прекратится».
Обстоятельства, о которых Тренин, Чарап, Колтон и Бернер пишут в своих различных работах, однако, кажутся неактуальными, по крайней мере, сегодня.
Если в этом направлении будет предприниматься какая-то инициатива, она будет исходить скорее от ЕС, чем от США. Тогда отправной точкой станет реалистичная геополитика, а не политическая идеология.
Но во всех кризисах есть выигравшие и проигравшие, что, конечно, вызывает ощущение, что никакой настоящей оттепели в обозримом будущем не будет, даже если рисуемая угроза и преувеличена.
