На Украине любят вспоминать прошлое — как отдаленное, так и совсем недавнее. С одной стороны — события 1917-1921 годов, Вторая мировая, советский тоталитаризм. С другой — Евромайдан, аннексия Крыма, первые месяцы войны на Донбассе.
Но между близкими и далекими историческими драмами разместилась интермедия, обделенная нашим вниманием. Отрезок новейшей украинской истории, не ознаменованный чем-то героическим и постепенно вымываемый из коллективной памяти — хотя по-своему важный и поучительный. Именно с ним связан юбилей, о котором сегодня вспомнят немногие.
Пять лет назад, 1 июля 2012 года, на Украинской столице завершился чемпионат Европы по футболу.
Событие, объявленное эпохальной вехой для нашего государства и в каком-то смысле действительно знаковое. Пресловутое Евро-2012 стало наивысшей точкой развития, апогеем прежней Украины — аморфной, застойной, многовекторной и переполненной внутренними противоречиями.
Это был самый масштабный симулякр, который могла создать страна, жившая иллюзиями. На несколько недель в едином порыве слились решительно все: тщеславный Янукович, эгоистичные олигархи, коррумпированные чиновники, оппозиционные еврооптимисты, преисполненные гордости патриоты, прильнувшие к телеэкранам обыватели.
Со стороны могло показаться, что это и есть настоящая жизнь, постепенный прогресс, неподдельное сближение с Европой — и так будет продолжаться дальше.
Если бы в тот момент случайный гость из будущего поведал украинцам о снайперах на Институтской, «зеленых человечках» в Крыму или боях за реконструированный Донецкий аэропорт, его рассказ сочли бы шизофреническим бредом. А между тем все предпосылки грядущих потрясений уже присутствовали.
Виктор Янукович уже сделал невозможной мирную смену режима, упрятав за решетку бывшего премьера и бывшего министра внутренних дел. Цена расставания с властью на Украине резко возросла, предвещая нам неизбежное кровопролитие.
В свою очередь, Владимир Путин сделал невозможным сохранение украинской многовекторности или мирный дрейф на Запад. Кремлевское руководство уже приступило к строительству СССР-2 под личиной Таможенного союза, а еще раньше опробовало в Грузии военные методы борьбы с неуступчивыми.
Тем не менее, нам хотелось верить, что все рассосется и образуется, что неразрешимые противоречия как-то разрешатся — и мы верили в лучшее. Пока верхи наслаждались иллюзорной стабильностью, низы довольствовались иллюзорной евроинтеграцией в виде помпезного футбольного праздника. Украина пятилетней давности доказала, что отчетливо проступающее на стене «Мене, мене, текел, упарсин» ничуть не мешает пировать и радоваться жизни.
Но экскурс в новейшую отечественную историю не только напоминает о былых заблуждениях, близорукости и нежелании видеть признаки надвигающейся катастрофы. Кроме того, он демонстрирует, насколько наивны рассуждения о неизменном «национальном менталитете», предопределяющем развитие страны.
Достаточно вспомнить, какими мы были в 2012-м — и какими видим себя и окружающий мир теперь. Сейчас нам доподлинно известно, что украинец — это, прежде всего, прирожденный воин, потомок бесстрашных бойцов УПА (экстремистской, запрещенной в России организации — прим. ред.), духовный брат храбрецов из ЦАХАЛ.
Но еще пять лет назад типичной украинской чертой считались ненасильственные методы борьбы. бархатную Украину охотно противопоставляли России с московскими боями 1993-го и чеченскими войнами. В качестве примера приводился первый идиллический Майдан, и мало кому приходило в голову, что его мирный характер был обусловлен не столько «мудростью нашего народа», сколько отказом одиозного Кучмы от силового решения.
А идеальным украинским политиком в ту пору виделся собственный Вацлав Гавел или Махатма Ганди — и об этом писали те же самые лидеры мнений, которые сегодня рассуждают о родовом сходстве Украины с воинственным Израилем.
Сейчас мы издеваемся над российскими оппозиционерами, бесцельно марширующими по улицам и не способными метнуть в омоновцев даже один несчастный коктейль Молотова. Вот она, рабская соседская натура во всей красе! Но всего пять лет на Украине считалось аксиомой, что только мирный антиправительственный протест может быть эффективным.
Сейчас мы жадно следим за мировыми событиями, с легкостью перевоплощаясь в экспертов по США, Франции или Ближнему Востоку. Украинцы искренне обижаются, сталкиваясь с непониманием наших проблем на Западе, с недооценкой кремлевской угрозы, с недостаточным вниманием европейцев к происходящему на Донбассе и в Крыму. Но каких-нибудь пять лет назад незасчитанный гол Марко Девича в матче Украина-Англия значил для нас несоизмеримо больше, чем ожесточенные бои за сирийскую столицу.
Тогдашних украинцев могло потрясти убийство Оксаны Макар или расстрел четверых охранников в ТРЦ «Караван», но не штурм Идлиба, обстрелы Эр-Растана или резня гражданского населения в провинции Хомс. Чужеземные драмы не волновали не только отечественного обывателя, но и продвинутых, неравнодушных, вдумчивых граждан. Мало кто из нас мог представить, что происходящее в другой точке планеты имеет непосредственное отношение к украинскому будущему.
Да, времена меняются, мы меняемся вместе с ними, и не стоит делать вид, будто Украина вынесла свое мировоззрение из глубины веков. По большей части наш нынешний «национальный менталитет» — плод ускоренной эволюции, занявшей лишь три с половиной года.
Сегодняшним украинцам действительно сложно найти общий язык с российскими либералами, а зачастую — и с прекраснодушными европейцами. Но перенесись мы всего на пять лет в прошлое, и нам было бы немногим легче найти общий язык с самими собой.
