Задолго до натиска воинственных противников саммита G20 бойцы других нерегулярных военных формирований шокировали Гамбург и его окрестности. «Казацкой зимой» 1813/14 годов между Альтоной и Килем происходили ужасные события.
Гамбург в осаде. За 200 лет до нынешнего натиска воинственных противников G20 ганзейский город и его окрестности уже были вынуждены претерпевать присутствие группировок, которые якобы во имя добра выступили против руководства и его властей и притесняли население. Как и сегодня, речь тогда шла о глобальной и экономической власти и вопросе, каким все-таки путем страна должна идти в будущее.
Тогда, зимой 1813/14 годов, французы переоборудовали Гамбург в крепость, которую осадили союзные войска их противников. Эти неспокойные месяцы вошли в историю под названием «французская» или «казацкая зима». Последующие войны, и прежде всего бомбардировка в ходе союзнической операции «Гоморра» 1943 года, конечно, поспособствовали стиранию этих событий из коллективной памяти.
Битва за Гамбург — одна из так называемых освободительных войн против Наполеона I, которые их современникам не казались такими благородными, как их название. Гамбург смог спастись из ликвидационной массы Священной Римской империи в качестве свободного и суверенного ганзейского города. То, что городской совет в 1804 году повелел разобрать оборонительные сооружения, чтобы не давать иностранным державам поводов для нападения, не спасло от французской оккупации спустя два года. Таким образом должен был быть закрыт возможный пробел в континентальной блокаде Англии.
После гибели Великой армии Наполеона в России в 1812 году народное восстание сразу же изгнало слабый французский гарнизон. В марте русский отряд даже достиг города. Но его командир рассматривал Гамбург, прежде всего, как богатую добычу, которую нужно было выжать из населения. Когда в конце мая 1813 года французский армейский корпус под командованием маршала Луи-Николя Даву (Louis-Nicolas Davout) появился перед городом, русские решили предпочесть благоразумие храбрости и освободили город.
Даву начал немедленно снова переоборудовать город в крепость. Для этого к принудительным работам были привлечены его жители, тысячи домов были снесены, чтобы получить сектор обстрела. Только в районе Санкт-Паули жертвами этих мер пали почти тысяча домов и хижин. Финансирование работ осуществлялось из городской казны в наказание за изменническое поведение горожан. «Я предпочитаю заставить платить гамбуржцев», — заявил Наполеон. Это лучший способ наказать торговцев. Контрибуция составила 48 миллионов франков.
В итоге стремление Наполеона укрепить линию вдоль Эльбы стало одной из причин поражения в войне против России, Пруссии, Австрии и Швеции. Потому что в битве народов под Лейпцигом ему не хватило войск, которые были привязаны к гарнизону. Теперь Гамбург стал целью российско-прусской армии под руководством шведского кронпринца Карла Юхана (Karl Johann), бывшего французского маршала Жана-Батиста Бернадота (Jean-Baptiste Bernadotte).
Эта так называемая северная армия 6 декабря 1813 года появилась перед воротами и окружила ганзейский город. От войск, состав которых дал название последовавшей «казацкой зиме», жители Гамбурга страдали лишь косвенно. 40 тысяч французов проявили себя достаточно сильными, чтобы удержать оборонительные сооружения. Но жители герцогств Шлезвиг и Гольштейн вынуждены были перенести все тяготы войны.
Было довольно распространенным явлением, что войска наполеоновского времени обеспечивались за счет жителей союзных государств. Но в данном случае добавилось и то, что герцогства подчинялись датскому королю, который поневоле стал союзником Наполеона. Поэтому армия Карла Юхана, насчитывающая примерно 52 тысячи человек, чувствовала, что имеет полное право получить пополнение припасов в окрестностях Гамбурга.
Запасы, припасенные на зиму, были безжалостно отобраны. Особенно в этом отличилась лёгкая кавалерия, за которой последовала и остальная армия. Прежде всего, русские казаки стали для пострадавших символом страданий, хотя и немецкие добровольческие отряды и прусские уланы знали толк в реквизиции. К этому добавлялось то, что солдаты были расквартированы у мирных жителей. Один очевидец вспоминал:
«Вообще их приходилось обслуживать как можно лучше, исполняя все их пожелания; часто они были недовольны лучшим мясом, супом и прочим, бросали еду на землю и говорили нам „не хорошо для русских". Они любят курить табак и постоянно ходят с зажженной трубкой возле сена и соломы, а вечерами ложатся спать в сильно прогретой комнате. Поэтому все боялись бедствий от возможного пожара».
Присутствие этих недисциплинированных и агрессивных всадников было причиной паники особенно среди девушек и женщин. Здесь речь идет о насилии и изнасилованиях. В одной из написанных жалоб из Лауэнберга говорится, что казаки изнасиловали несколько жительниц деревни, а когда те пожаловались офицерам, то повторно подверглись насилию уже с их стороны. Также в январе 1814 года появилось сообщение, что один из отряда гусар «хотел изнасиловать женщину…, но наши отрубили ему руку».
Чтобы обуздать разгул солдатни, была в итоге создана комиссия по повторной оккупации герцогств. Она должна была позаботиться о том, чтобы состоящие большей частью из русских войска были обеспечены мясом, крупой, водкой и деньгами, что, однако, привело к тому, что теперь датские служащие должны были конфисковать то, что еще не было разграблено чужими войсками.
То, что для пострадавших оказалось катастрофой, шведскому кронпринцу казалось абсолютно правомерным. Он увидел шанс забрать по мирному договору Норвегию у Дании, которая уже в 1813 году объявила о своем банкротстве. 14 января 1814 года он достиг этой цели. В оккупированном Киле, в котором восемь тысяч солдат союзников расположились в домах семи тысяч местных жителей, был подписан мир, по которому Дания была исключена из империи Наполеона.
Но некоторые подразделения альянса оставались в стране до конца 1814 года. «Русские все еще здесь», значилось в сообщении. «Они забирают налоги на землю, воруют фураж у крестьян, их довольствие тоже дорого им обходится. А сколько расходуется света и дерева! Скорее бы они нас покинули». Должно было пройти более 200 лет, чтобы страна оправилась от потерь и убытков.
Французский маршал Даву, однако, смог удержать Гамбург на протяжении всей зимы. Горожане были обязаны сделать припасы для себя и расквартированных у них солдат на шесть месяцев, что в условиях 1813 года удалось далеко не всем. Те, кто не мог предоставить требуемые запасы, жестко изгонялись из города. Более 20 тысяч человек были изгнаны на рождество в датскую Альтону и ее окрестности. Тысячи погибли.
Только по приказу короля Людовика XVIII, когда в конце апреля 1814 года Наполеон был сослан в ссылку на остров Эльба, Даву сложил оружие. Гамбуржцы встречали вступление войск союзников с ликованием, в то время как в Шлезвиге и Гольштейне наоборот возникло чувство избавления. На Венском конгрессе Гамбург был восстановлен как самостоятельный член Германского Союза, а княжества остались Дании, к большому неудовольствию немецких патриотов.
Интересующиеся историей гамбуржцы в эти дни, возможно, смогут почувствовать то давнее облегчение их соседей, которое те испытали после ухода казаков, когда самопровозглашенные пионеры альтернативного мирового порядка снова вернутся по своим домам.
