Когда стена начала рушиться, а железные балки даже на средних этажах раскалились и со скрипом начали прогибаться, толпа державших оборону бросилась через главный вход и окна первого этажа на улицу. Это были истощенные, разбитые люди, которые от усталости едва держались на ногах. Они были без оружия, а их лица, искаженные ужасом, почернели от копоти. С них градом шел пот. Они поднимали руки, пошатывались, спотыкались и падали с лестницы на открытую площадку. Их выжило всего 40 из 300. Потом еще 15 минут слышались стоны и безумный крик тех, кто оказался в окружении огня, кого засыпали почерневшие стены, и кто был ранен нашими выстрелами. Их поглотил огонь, и уже никто не мог им помочь». (Völkischer Beobachter, осень 1942 года.)
Этим отрывком из статьи в немецкой газете, описывающим Сталинградскую битву и как будто предвосхищающим события в Берлине тремя годами позднее, я, дорогие читатели, позволю себе начать эту статью о Сталинградской битве с несколько необычной перспективы. Не с перспективы, игнорирующей страдания и ужасы войны, свидетелем которых стал советский солдат, как сначала может показаться, а с совершенно иной точки зрения, которая откроет тебе, читатель, глаза и позволит увидеть больше.
17 июля мир в 75-й раз отдавал дань памяти Сталинградской битве. Она овеяна множеством мифов и является частью правды победителя, которым был Советский Союз — чудовищная диктатура, совершенно аналогичная (если не хуже) нацистской.
Сейчас мы в бесконечных степях глубоко в русском тылу, где растет только полынь, и на сотни километров простирается лишь монотонный край. Этот край настолько обширен, что солдаты немецкой армии впадали в отчаяние и депрессию, продвигаясь вперед, даже когда Красная армия была на голову разбита, а ее солдат из-за абсолютного дилетантизма верховного советского политического руководства миллионами брали в плен. Бесконечная Русь буквально поглощала немцев.
И тем не менее всего за год с небольшим немцам удалось, наступая, дойти до самого Царицына, как первоначально назывался Сталинград, в то время как другие немецкие части, действуя в рамках операции «Эдельвейс», приближались к Баку. Немецкие солдаты фотографировались с верблюдами, и часовые пояса отделяли их от дома точно так же, как тысячи километров.
Так были созданы условия для начала одной из самых ужасных битв самого большого военного конфликта в истории человечества. Была поставлена цель — покорить город, носящий имя советского диктатора, и таким образом перерезать стратегический транспортный путь — Волгу.
В желании захватить Сталинград вермахт руководствовался целым комплексом идеологически-стратегических соображений. По тем же причинам советские войска вели упорную оборону, которая в итоге увенчалась первой крупной победой Красной армии. Эта победа не только вернула погоны многим советским офицерам, но и способствовала тому, что командиры получили прежде невиданную автономию в вопросах ведения войны. Дело в том, что Сталин, в отличие от Гитлера, наконец позволил своим командующим делать то, что они умели и к чему были подготовлены.
Однако победы под Сталинградом не было бы, если бы союзники не отправили Советскому Союзу (а он столкнулся с огромными трудностями и потерял большую часть своей промышленной и продовольственной базы) оружие, боеприпасы, продовольствие, топливо и все то, без чего нельзя было вести современную маневренную войну.
Правда, свою роль сыграли не только поставки оружия, но и очень важная борьба, которую вели союзники в Северной Африке. Победа там пресекла попытку нанести на втором направлении стратегический удар по ресурсам мира, который боролся с нацистской военной силой. Враг потерпел поражение, и были спасены важные для армий союзников, то есть и для Красной армии, ресурсы.
Но у правды победителя, которой нас учили на протяжении десятилетий, был свой пафос, и она по-своему «препарировала» части истории так, чтобы они устраивали коммунистический режим. На основе этой концепции победивший Советский Союз наделялся сомнительным правом превращать те страны, куда добрались его танки, в собственные губернии.
В России в этом смысле до сих пор все осталось по-прежнему, потому что ее версия истории начинается с июня 1941 года, когда бывший нацистский союзник вторгся на территорию СССР, а дружбе между Адольфом и Иосифом пришел конец. В эти рамки вписывается и соответствующий идеологически узкий взгляд на историю после июня 1941 года. Более широкий контекст, который играет буквально решающую роль для общей оценки событий, полностью исключается.
Но если мы обратимся к военным операциям и битвам, произошедшим в Северной Африке как до, так и во время Сталинградской битвы, то мы поймем, что ни по масштабности, ни по привлеченным военным силам они нисколько не уступают боям на Восточном фронте. Если же говорить об их результатах, то бои в Северной Африке даже превосходят достижения на Восточном фронте, например, по количеству попавших в плен немцев и уничтоженных немецких военных сил, которые, обернись все иначе, могли бы быть задействованы на советском фронте, а это коренным образом изменило бы соотношение сил в пользу врага.
Задачей Африканского корпуса и итальянских сил в Северной Африке было захватить нефтяные месторождения на Ближнем Востоке и Суэцкий канал, а также перерезать сообщение между Европой и Индией. Успех этих сил привел бы если не к поражению союзников, то как минимум к продлению конфликта, а значит, к миллионам новых жертв.
Окончание этих военных операций после победы сил британского Содружества Наций под Эль-Аламейном и после высадки американских подразделений в Северной Африке означало для сил Оси потерю более миллиона солдат, 2 500 танков и огромного количества боеприпасов, которые имели стратегическое значение для победы Оси и не были использованы на Восточном фронте. И эти потери неприятель понес именно в тот период, когда своего апогея достигла Сталинградская битва, ознаменовавшая собой перелом на Восточном фронте Второй мировой войны.
Кроме того, важно, на мой взгляд, подчеркнуть, что наши чехословацкие солдаты воевали против общего врага как на африканском фронте, так и на Восточном. Правда, парадокс истории в том, что этих чехословацких бойцов было меньше, чем тех чехов, которые под давлением обстоятельств служили в вермахте, и что после войны, несмотря на то, что они рисковали своей жизнью за нашу свободу, коммунистическая диктатура подвергала их репрессиям.
Цель статьи не в том, чтобы поставить под сомнение или преуменьшить первую успешную битву Красной армии. Тем не менее важно отметить, что победа над Африканским корпусом и итальянскими войсками помогла сломать часть тех огромных клещей, которые Германия собиралась сомкнуть, тем самым отрезав союзников от значительной части ресурсов, прежде всего — нефтяных.
Такая же тактика в итоге привела нацистскую Германию и ее сателлитов к поражению. Ведь после того, как были захвачены румынские нефтяные месторождения, и американская авиация начала наносить удары по НПЗ, производящим синтетическое топливо, немецкая военная машина начала буксовать, пока не остановилась окончательно.
История — учитель жизни (Historia magistra vitae), как гласит древняя латинская мудрость. Хорошо бы нам однажды раз и навсегда извлечь из истории урок и принять ее такой, какая она есть. Я говорю о неприкрытой правде, не изнасилованной Красной армией, не повешенной во дворе тюрьмы Панкрац, не обокраденной прислужниками лжи, не оклеветанной «проститутами» коммунистической и нацистской идеологии, не посаженной в тюрьму или лагерь, — правде, которая испокон веков была неудобна для преступников.
Это касается и нас самих. Наше прошлое тоже неидеально, но мы должны его познать, чтобы наконец от него излечиться.
