Вполне очевидно, что грозящие России американские санкции не заставят Москву, как оптимистично предположил на прошлой неделе госсекретарь Рекс Тиллерсон (Rex Tillerson), пытаться наладить отношения с Вашингтоном. Наоборот, санкции, закон о которых пока даже не подписан, уже подтолкнули Кремль прекратить одностороннее перемирие с Америкой, сохранявшееся с момента избрания Дональда Трампа, и нанести ответный удар по американским интересам. В прошлую пятницу Россия заявила, что она лишит Соединенные Штаты двух объектов дипломатической собственности и потребует сократить штат американского посольства. В воскресенье оказалось, что она настроена серьезно. К 1 сентября посольство должно лишиться 755 из 1200 сотрудников. Речь идет как о дипломатах, так и об обычном персонале.
Безусловно, это серьезные меры. Но все же Владимир Путин ведет себя при этом не как человек, полностью махнувший рукой на отношения с Америкой. Решения, принятые им на прошедших выходных были демонстрацией гнева — но не спонтанной, а осознанной. Путин подчеркнуто избрал мишенью американское правительство, а не работающий в России американский бизнес и отдельно дал понять, что пока он не планирует вводить другие ограничения, направленные против американских интересов. Вероятно, перед тем, как решать, каким будет следующий шаг, он хочет посмотреть, как будет работать закон о санкциях на практике.
Российский президент никогда не стеснялся агрессивно высказываться в адрес предполагаемых врагов России в Соединенных Штатах. Так на прошлой неделе в ходе визита в Финляндию он назвал законопроект о санкциях «неприемлемым» и заявил, что такая практика «разрушает международные отношения и международное право». Тем не менее, он определенно не хочет сжигать все мосты.
Путин сейчас воспринимает Соединенные Штаты как страну, переживающую три кризиса колоссального масштаба. Первый из них — это холодная война между Трампом и его противниками, почти парализовавшая американское правительство. Второй — еще более важный — это конфликт между продолжающими обогащаться элитами и той многочисленной частью американского народа, стандарты жизни которой десятилетиями остаются на одном уровне. Если первый из этих конфликтов может быть разрешен в ближайшие годы в результате импичмента или новых выборов, то урегулирование второго потребует намного больше времени. Третий кризис затрагивает внешнюю политику США. Это конфликт между теми, кто стремится сохранить глобальное лидерство Америки, и теми, кто предпочел бы от него отказаться. Этот конфликт, вероятно, будет самым долговременным, и пока Соединенные Штаты не решат, какой страной они хотят быть на всех этих трех фронтах, можно ожидать, что российский президент продолжит осторожничать.
Выборы 2016 года и их последствия не только удивили аналитиков, но и позволили понять о Соединенных Штатах кое-что важное. Американский политический истеблишмент, последние 120 лет остававшийся образцом самоуверенности и твердости, начал терять уверенность в себе. На падающую самооценку элит указывают их недоумение, их вера в уязвимость американской демократии для внешнего вмешательства и их неискоренимые подозрения насчет сговора избранного президента и его окружения с иностранной державой. Постоянные опасения истеблишмента, что российская пропаганда — в лице таких малоизвестных в Америке медиа, как канал RT и агентство Sputnik, — может повлиять на общественные настроения в США, демонстрируют его недоверие к американским избирателям.
Избрание Трампа также усугубило уже разворачивавшийся к тому моменту кризис американской внешней политики. Соединенные Штаты начали замыкаться в себе по итогам катастрофического президентства Джорджа Буша-младшего. Отступление начал еще Барак Обама. Трамп только продолжил его — в своем характерном деструктивном стиле. Разумеется, определенная разница между их тактиками существует: если Обама пытался маскировать отход США вдохновленными и поддерживавшимися Америкой международными инициативами, то националист Трамп отказался от этой маскировки.
Путин, бывший офицер КГБ, не может не учитывать эти обстоятельства. Страна, страдающая одновременно от нескольких кризисов, неуверенная в себе и сбитая с толку, безусловно, опасна. С точки зрения Путина, текущие внутриамериканские политические конфликты привели к тому, что российская тема превратилась в оружие в руках противников Трампа. При этом даже когда нынешний политический кризис будет урегулирован, Россия будет вызывать в Соединенных Штатах неприязнь, по крайней мере, в ближайшее десятилетие. Американский президент, столкнувшийся с политическими трудностями, всегда может взяться за оружие и ударить по внешним противникам, чтобы улучшить свои перспективы внутри страны. Если Билл Клинтон бомбил Ирак во время слушаний о своем импичменте, почему бы Дональду Трампу не последовать его примеру? Он уже поступил так в Сирии, в события в которой Россия глубоко вовлечена, и может снова поступить так в Северной Корее, принеся полномасштабную войну к дальневосточным границам России. Кремль, решая, какой должна быть его политика в отношении Америки, должен принимать все это во внимание.
На фоне нынешнего хаоса странам, которые воспринимаются как конкуренты США на мировой арене, имеет смысл позволить Америке сфокусироваться на внутренних проблемах, а самим втихомолку воплощать в жизнь собственные планы, всеми силами избегая прямого конфликта с по-прежнему неимоверно могущественным глобальным гегемоном. Именно так и действует Китай. Для России это тоже было бы разумным выбором. Однако действия Москвы на Украины и позднее в Сирии, а также прошлогодний взлом компьютеров Национального комитета Демократической партии привели к усиливающейся конфронтации с Соединенными Штатами, которая не позволяет России тихо стоять в стороне и добиваться своих целей. В таких обстоятельствах приемлемым вариантом выглядят аккуратные и ограниченные контрсанкции.
Путин публично признает, что реальное улучшение американско-российских отношений в обозримом будущем невозможно. Трамп и Тиллерсон могут вести длинные и содержательные беседы с Путиным и министром иностранных дел Сергеем Лавровым, но вопрос в том, насколько эти беседы будут результативны. Могущественная коалиция, в которую входят Конгресс США, министерство обороны, разведывательное сообщество и большая часть мейнстримных СМИ решила, что на Россию нужно давить, пока она не сломается. Санкции, закон о которых скоро будет подписан, безусловно, не станут последними.
Путин на этих выходных выступил осторожно. В ближайшие месяцы ему следует сохранять такой же осторожный курс. Он прекрасно сознает неравенство сил между Россией и Америкой. Он знает, что гонка вооружений с Соединенными Штатами подорвала советскую экономику, а ее повторение может убить российскую. Скорее всего, он также учитывает, что самоизоляция, которая станет результатом санкций против западных компаний, будет намного вреднее для России, чем любые американские попытки изолировать Россию извне. Он, наверняка, видит, что раздувание ксенофобии и антиамериканизма внутри страны не принесет России никакой пользы, зато испортит ее отношения с другими государствами — причем не только с Соединенными Штатами — и еще сильнее затруднит ее развитие. Советский Союз пытался взаимодействовать с Соединенными Штатами как равный —при отсутствии равенства — и в итоге ушел со сцены. Российская Федерация, начинающая со слабой позиции, должна быть умнее. Путин — как дзюдоист — это, разумеется, понимает.
Чтобы быть умнее, России следует аккуратно выбирать цели для своей политики на американском направлении и посылать разным игрокам разные сигналы. Одно дело — нанести ответный удар по интересам американского правительства, совсем другое дело — повредить интересам американского бизнеса в России. России нужно взаимодействовать с американскими военными, но при этом следует понимать, что у этого процесса может быть только одна цель — предотвратить непосредственное столкновение между вооруженными силами двух ядерных держав. Американское разведывательное сообщество останется противником, как было и во времена холодной войны. Однако в какой-то момент необходимость что-то делать с растущими взаимными киберугрозами должна будет привести противников за стол переговоров.
Между холодной войной и нынешней американско-российской конфронтацией есть много важных различий. Важно, что пока конфликт охватывает исключительно политическую и государственную сферу. России необходимо, чтобы так и продолжалось и чтобы — за пределами санкционного режима — были как можно меньше затронуты торговое, научное и технологическое сотрудничество, а также культурные и гуманитарные связи. Россия конфликтует (по большей части) с Вашингтоном, а не с остальной частью Соединенных Штатов. Спор, в сущности, идет о мировом порядке, а также о месте и роли Америки — и России — в нем. Урегулирован этот конфликт будет не в результате конфронтации между США и Россией, а в результате того, что будет проходить внутри обеих стран. Также важно, чего сумеют добиться другие игроки — в первую очередь Китай, но также и Европа, и Индия, и так далее. Возможно, когда-нибудь Америка и Россия перестанут быть противниками и превратятся в «нормальных» — пусть и неравных — соперников. Но для всего мира крайне важно, чтобы в процессе они случайно не стали настоящими врагами.
