Заявление движения «Вперед, Республика!» о создании своего СМИ не прошло незамеченным. Первыми отреагировали на него журналисты: одни посчитали это проявлением кризиса профессии, тогда как другие увидели в произошедшем подтверждение недоверия президента Эммануэля Макрона и его окружения к традиционным средствам массовой информации.
Специалисты по информационному пространству в свою очередь усмотрели, скорее, противоречивые сигналы, в которых старое соседствует с современным и даже совсем небывалым.
Историк СМИ может лишь удивиться концепции новизны в создании политическим движением собственного информационного органа. Разве речь не идет о возвращении к истокам старой французской модели?
Эта модель, нужно сказать, весьма далека от англосаксонской, которая заняла доминирующее положение в демократиях и рассматривает прессу как четвертую власть, тогда как журналисты стремятся стать ближе к идеалу объективности.
Французская модель в свою очередь возникла вместе с Французской революцией. Она ставит на первое место плюрализм прессы, а главной ценностью для нее является свобода слова, подкрепленная Декларацией прав человека и гражданина. В рамках такой концепции объективность журналистов неизменно вызывает сомнения.
Критерий свободы мнения
Из французской модели вышла партийная пресса, апогей которой пришелся на период III Республики. В книге «Изобретение журналистики во Франции: рождение современной прессы в конце XIX века» Тома Феранкзи (Thomas Ferenczi) напоминает, что у каждой партии и крупного политика была своя газета.
Так обстояли дела у Аристида Бриана (Aristide Briand) и Жоржа Клемансо (Georges Clemenceau). Жан Жорес (Jean Jaurès) возглавлял L'Humanité, а Леон Блюм (Léon Blum) — Le Populaire.
После освобождения от нацистской оккупации постановления 1944 года перечертили общую картину национальной прессы, представив свободу мнений как критерий выпуска газет. Когда генерал де Голль вновь встал у руля в 1958 году, он знал, что мог опереться на газету La Nation. На другом конце политического спектра находилась L'Humanité, которая, как тогда говорили, была «центральным органом французской Компартии».
Таким образом СМИ президентского движения станет, скорее, не инновацией, а возвращением в прошлое. В любом случае, это решение оставляет горький привкус с учетом пройденного за последние десятилетия пути к утверждению профессиональной журналистики, которая предоставляет информацию для общественного обсуждения, больше не обслуживает какую-то точку зрения и ставит перед собой целью быть противовесом для власти в интересах общества.
Недоверие французов
Гражданам же нередко бывает не по душе предлагаемая в таком разрезе информация, а «противовес» сталкивается с упреками в недостаточной независимости по отношению к политическим властям и деньгам.
Традиционный опрос «доверия французов к СМИ», который регулярно проводится Médiaspouvoirs с 1987 года (результаты каждый год публикуются в газете La Croix), облекает проблему в цифры: половина респондентов считают, что описанные в СМИ события на самом деле разворачивались иначе. Кроме того, две трети французов не верят, что журналистам под силу сопротивляться давлению властей. За последние 30 лет эти показатели практически не изменились.
Целый ряд экономических, политических и даже общественных деятелей воспользовались этим недоверием, представив его в качестве аргумента против журналистики. Достаточно взглянуть на обсуждение этих вопросов в социальных сетях.
Президентская кампания в свою очередь пролила свет на то, как кандидаты пользовались этим недоверием, чтобы уклониться или пойти в контратаку по поднятым СМИ вопросам и разоблачениям. Формирование собственного информационного органа движения «Вперед, Республика!» представляет собой удобную возможность опереться на сомнения по поводу традиционной прессы и продвинуть концепцию раздела на сообщества.
Формирование сообщества ценностей выглядит совершенно осмысленным на фоне нынешних радикальных перемен в средствах получения информации.
Рассудительный (или не очень) читатель
В одной из недавних работ американский Pew Research Center установил, что подобным образом поступает половина людей, тогда как предпочтение информационным сайтам отдает всего треть. В данном подходе к поиску информации на одном уровне оказываются все источники: СМИ, экономические деятели, политические группы, группы давления и т.д.
Положение СМИ расшатывается тем сильнее, что доверие к предлагаемой ими информации может быть усилено или наоборот подорвано в зависимости от того, кто рекомендует ознакомиться с ней. Проведенные в Оксфорде исследования еще больше омрачили эту картину, показав, что более половины людей не помнят источник полученных ими сведений.
Политики очень быстро осознали, что могут использовать интернет как средство обхода СМИ в их роли по отбору и расстановке приоритетов, а также фильтровании новостей. Некоторые из них завели собственные блоги, однако самым эффективным способом прямого обращения к гражданам и избирателям оказались социальные сети. Пользуйся соцсетями — именно это всегда советуют «старшие».
Цифровой политический пиар
Барак Обама добился избрания с помощью социальных сетей. Американские ультраправые в свою очередь продемонстрировали мастерское владение ими, играя на дезинформации и теориях заговора. Особенно заметно их влияние проявилось в ходе последней президентской кампании в США, когда фальшивые новости помогли завоевать общественное мнение.
Запланированное движением «Вперед, Республика!» СМИ отвечает стремлению политиков обойти традиционную прессу: активное использование Twitter кандидатом и президентом Трампом, канал Жана-Люка Меланшона (Jean-Luc Mélenchon) на YouTube, видеообращения президента Макрона в Facebook… Для Франции все это означает довольно неожиданную связь между прошлым, партийной прессой и развивающимися формами политического пиара с опорой на цифровые технологии.
Весь вопрос в том, поддержат ли граждане эти средства обхода профессиональных журналистов под предлогом современности.
Когда все источники и все собеседники в равной степени заявляют о себе, наше общество ищет ориентиры. Профессиональным и объективным журналистам попросту нельзя упустить этот момент.
