Была знаменитая трасса из Туниса в Египет, контракт на миллиарды в руках итальянской компании Impregilo. Была еще и железная дорога Сирте-Бенгази, 550 км новых путей, абсолютный приоритет для Ливии, и 2,2 миллиарда долларов должны были уйти в карманы РЖД. Это были соглашения Ливии под руководством Муаммара Каддафи, правителя, распоряжавшегося казной в 40 миллиардов баррелей нефти, приносившей ему доход от 50 до 100 миллиардов в год, в зависимости от цен на сырье.
Теперь рядом с Италией, кусающей себе локти из-за сделок, обратившихся в дым после арабской весны, гражданской войны и трагической гибели ливийского диктатора, оказалась еще и пострадавшая Россия Владимира Путина. Помимо соглашения по железной дороге, Москва заключила миллиардные сделки в военном секторе на продажу военных вертолетов, истребителей «Сухой», модернизацию старых «Миг-23». Соглашения были и в энергетическом секторе — расширение электросетей, в нефтяном секторе, который Каддафи пытался диверсифицировать совместно с разными державами — европейскими (во главе с Италией), а также с Россией и Китаем — чтобы меньше зависеть от западных технологий.
Москва, однако, решила вернуть то, что еще можно вернуть. К агрессивной стратегии в военной сфере, когда оружие тайно приходит союзнику России Халифе Хафтару из Египта и ОАЭ, несмотря на эмбарго, наложенное ООН, Путин добавил столь же решительную политику в сфере торговли и направил в Киренаику своего доверенного человека, Льва Деньгова, возглавившего контактную группу с задачей «реактивировать контракты». Неизвестно, с каким правительством, так как в Ливии их целых три, но, безусловно, под прикрытием вооруженных сил, подчиняющихся диктатору из Киренаики.
Как объяснил Деньгов в интервью газете «Коммерсант», Кремль планирует «вернуться к статусу-кво, сложившемуся до революции 2011 года» и вновь утвердить все соглашения, подписанные с сфере «транспорта, энергетического сектора и многих других», то есть военных. Помимо соглашения о строительстве первой ливийской железной дороги, есть еще одно почти готовое соглашение по реализации АЭС, предназначенной исключительно для мирных целей, по образцу той, что была построена в Иране. На данный момент, однако, Россия должна довольствоваться гораздо более скромными сделками. Торговый обмен, не осуществлявшийся в течение нескольких лет, возобновился в прошлом году на ничтожную сумму в 74 миллиона. Однако в феврале государственная нефтяная компания «Роснефть» подписала контракт на приобретение сырья у ливийской Национальной нефтяной корпорации, Noc. Noс производит «легкую» нефть высочайшего качества, в которой заинтересованы даже такие крупные производители сырья, как Россия.
Что касается возобновления контрактов, по мнению Деньгова, именно нефть «гарантирует оплату». В интервью, однако, доверенный Путина говорил также и на политические темы. Например, о доверительном отношении к правительству Файеза аль-Сарраджа, «координировавшего борьбу с ИГИЛ» (организация признана террористической и запрещена в России — прим. ред.) в Сирте. Деньгов также откровенно высказался о роли племен, особенно на юге страны: «Они играют очень важную роль и готовы сотрудничать с Россией», это значит, что первые контакты уже имели место.
Юг, разделенный между племенами туарегов, тебу и арабов-бедуинов, — это слабое место Хафтара, которому не удалось «пробиться» туда со своими войсками: ему не хватило завоевания административного центра Феццана Себхи, его армия оказалась в центре кровопролития на едва оккупированной авиабазе в 60 км к северу от города, устроенного исламскими боевиками из Мисураты и их местными союзниками.
Хафтар остается основным союзником Москвы, но не единственным. Он говорит по-русски, как и его основные сотрудники, и испытывает, по словам Деньгова, «определенную ностальгию по России». Однако теперь русские присматриваются к возможности соглашения с Аль-Сарраджем, которому покровительствует президент Франции Эммануэль Макрон: «Если выборы состоятся и будет, наконец, избрана легитимная власть (а сейчас ни одна из сторон таким статусом не обладает), то можно ставить в Совбезе ООН вопрос о снятии оружейного эмбарго». Для Москвы этот шаг стал бы открытием ливийского Эльдорадо.
