Эммануэль Макрон, триумфально победив на президентских выборах во Франции, взвалил на себя гигантскую ответственность. Теперь ему предстоит доказать, что он способен не только надолго «вырвать флаг» из рук популистов, но и самому при этом не стать популистом.
Ему необходимо вновь сделать Францию европейской и международной державой, мнение которой другие будут учитывать не только тогда, когда она будет «держаться за руки» с Германией. В его задачи входит также предотвратить углубление «пропасти» внутри ЕС как по оси «север-юг», так и по оси «восток-запад».
Для этого ему придется хорошо постараться — и он старается, отправившись в поездку по Центральной и Восточной Европе. При этом он преследует цели как внутриполитические, так и в масштабах всей Европы. На востоке континента Макрон стремился представить Францию как силу, способную находить выходы из трудных ситуаций.
А собственным согражданам Макрон хотел доказать, что не забыл своих предвыборных обещаний. Одним из главных был момент, касавшийся правил ЕС в области «трудовой миграции». Макрон хотел бы изменить эти правила и тем самым защитить французов от иностранной конкуренции на трудовом рынке, а именно от «гастарбайтеров» из Восточной Европы.
На данный момент правила таковы: когда предприятие отправляет сотрудников в другую страну ЕС, этим сотрудникам должна быть гарантирована тамошняя минимальная зарплата, но социальные взносы будут выплачиваться на территории страны, отправившей рабочую силу за рубеж. Поскольку в случае с рабочими из Восточной Европы эти взносы существенно ниже, иностранные трудящиеся обходятся западноевропейским предприятиям намного дешевле, чем местные.
Именно на этом строили свою предвыборную кампанию «ультраправая» Марин Ле Пен и «ультралевый» Жан-Люк Меланшон. Они упирали на то, что иностранные «гастарбайтерами» занимались «зарплатным демпингом» и отбирали рабочие места у местных жителей. Инициатива Макрона также является реакцией на это — он воспринимает опасения французских трудящихся весьма серьезно.
Главное требование Макрона состоит в следующем: «гастарбайтеры» в будущем должны платить социальные взносы в размере, установленном в стране, в которой они трудятся. Макрон неустанно повторяет классический аргумент из риторического «арсенала» профсоюзов: «Одна и та же работа должна оплачиваться одинаково».
Как и все подобные фразы, она звучит четко и ясно — и должна стать во Франции адекватным ответом на упреки в адрес Макрона, что он якобы защищает лишь работодателей.
Однако предложение Макрона не может понравиться восточноевропейским странам, потому что нынешние правила выгодны для их рабочей силы. Они зарабатывают за границей больше, чем дома, но при этом не обязаны платить социальные взносы в «западноевропейских» размерах. Тем не менее, Макрон набрался смелости и выступил со своим предложением не только в Австрии (где мог рассчитывать на поддержку), но и в Восточной Европе.
В то время как реакция в Румынии и Болгарии была, мягко говоря, сдержанной, в Чехии и Словакии Макрону, похоже, удалось найти поддержку. Как так? Во-первых, эта проблема не слишком сильно затрагивает эти две страны, потому что число их граждан, трудящихся в западных странах, держится в разумных пределах.
А во-вторых, дело в том, что Макрон сделал — на самом деле возмутительное — встречное предложение: он обещал отказаться от поддержки существующего в ЕС механизма по распределению мигрантов, в пользу которого до сих пор выступал.
Кроме того, ради защиты французских трудящихся он готов пойти на ослабление и без того подорванной европейской солидарности в «миграционном вопросе».
Почему Макрон не посетил заодно и Польшу? Потому что точно знает, что Польша, которая «поставляет» в Западную Европу больше всех трудящихся, никогда не согласится на его инициативу. Вместо этого ему удался довольно сомнительный дипломатический успех.
Он действует как националист, а не как европеец
«Завоевав» Прагу и Братиславу, Макрон, по сути, расколол «Вышеградскую группу», в которую входят также Польша и Венгрия. Кому-то в Западной Европе, кто считает эти четыре страны бесполезными «возмутителями спокойствия», это, возможно, придется по нраву. Но сам факт, что в рамках ЕС кое-кто «разъединяет» его членов вместо того, чтобы объединять их, довольно сомнителен.
Поступив так, Макрон повел себя не как европеец, а как французский националист. Несколько иначе, чем польское правительство, но он поставил интересы Франции выше интересов всей Европы. Глава МИД Польши Витольд Ващиковский был не так уж и не прав, сказав на это: «Вместо того, чтобы стимулировать конкурентоспособность французской экономики, президент Макрон не придумал ничего лучшего, чем ограничить наши действия на внутреннем рынке».
Конечно, польское правительство и польские компании используют любую возможность, чтобы извлечь максимальную выгоду из поддающегося довольно вольной трактовке европейского положения об «отправке» рабочей силы.
За этой ссорой скрывается принципиально важная проблема ЕС: это положение было согласовано в 1996 году, через два года после подачи первых запросов на вступление в Союз со стороны восточноевропейских стран. Тогда на западе континента были велики страхи, что страны ЕС заполонит дешевая рабочая сила с востока. И это положение должно было предотвратить возможный хаос. Оно было призвано способствовать европейскому единению, учитывая интересы не только западных, но и восточных стран. И оно четко и ясно дает понять, что дальше будет трудно.
Раскол между востоком и западом велик, как никогда
Это положение обозначает три цели, которые никак не сочетаются друг с другом: во-первых, речь идет о свободе оказания услуг. Во-вторых, соответствующие страны ЕС должны при этом и далее иметь право на самостоятельные трудовые законы. А в-третьих, необходимо учитывать различия между теми странами ЕС, которые делают гармонизацию этих целей невозможной.
В этом состоит вся квинтэссенция дилемм и возможностей, связанных с расширением Европейского Союза. ЕС состоит из стран, которые благодаря своим общественным и культурным традициям изнутри по-прежнему выглядят вполне суверенными. Вопросы о том, сколько стоит та или иная работа, или о том, кто заслуживает получения помощи, а кто нет, они могут решать самостоятельно.
Однако из этой автономии вытекает трудовое право. В то же самое время ЕС является объединением государств, которые должны быть и оставаться открытыми по отношению друг к другу — к примеру, в плане свободы оказания услуг. Однако есть определенные ограничения в уравнивании, и тот, кто ссылается на них, заслуживает уважения со стороны других.
За умными словами положения об «отправке» рабочей силы, однако, скрывается еще большая проблема: раскол между Западной и Восточной Европой, который никуда за минувшие годы не делся. Однако это положение и имело цель ликвидировать этот раскол. Восточноевропейские страны, на протяжении нескольких десятилетий живших при «коммунизме», да и еще до 1945 года бывшие в менее выгодном положении, чем западноевропейские, по-прежнему несут «крест» собственной истории, подобно камню на шее.
Запоздалая справедливость
Разве мог кто-то серьезно поверить в то, что они окажутся в состоянии в течение всего нескольких десятилетий ликвидировать свое отставание и сравняться в экономическом плане с Западной Европой? Это была иллюзия, в которую кое-кто верил как на Западе, так и на Востоке. Но она давно уже исчезла. Так что попытка некоторых восточноевропейских стран преуспеть на Западе, благодаря дешевой рабочей силе, вполне обоснована. Это воспринимается там как элемент этакой «запоздалой справедливости».
«Очистка» западного рынка труда от восточноевропейской конкуренции никак нельзя будет назвать решением, соответствующим духу ЕС. Каждый растет так, как может. И при этом надо признать, что западные европейцы и ЕС в целом не особенно утруждают себя тем, чтобы способствовать развитию современной экономики на востоке континента.
Каждый европейский президент или премьер-министр должен заботиться об интересах своей страны и ЕС. Это бесконечно трудная задача. Соблюдать при этом правильный баланс — большое искусство. И в данном случае Макрону это не удалось.
