Утопическую колонию, основанную финскими активистами и торпарями в девственных лесах Аргентины, ждал печальный конец — однако в стране до сих пор живут сотни потомков колонистов.
В придорожных зарослях села Окскангар, расположенного в муниципалитете Похьянмаа (Северная Остроботния), со слезами на глазах стоит Хуго Санд (Hugo Sand).
У него белая борода, почти как у Деда Мороза. Сразу и не догадаешься, что перед нами — почетный консул Финляндии в Аргентине.
Несколько деревьев, каменная глыба и яма, полная досок с гвоздями. Именно ради этого Санд прилетел в Финляндию с другого конца света. Рядом с консулом — десяток жителей Похьянмаа. Проводится своеобразное собрание родственников: присутствующие видят друг друга в первый, и, может быть, последний раз.
Санд придвигается поближе и, стесняясь, тихо произносит по-испански: «Много народа. Я и не представлял себе, что может прийти столько людей».
Сто лет назад в избе, стоявшей как раз на этом месте, финский прадед Санда решил сесть на пароход, отплывающий в Аргентину.
Когда в начале прошлого века жители Похъянмаа решили отправиться в Южную Америку, семья Санда была в первой группе. Отец деда Хуго Юхан Санд (Johan Sand) жил в селе Окскангар и работал на лесопилке, а его мать Ловиса Альберг (Lovisa Ahlberg) родилась на соседнем острове.
Сейчас, спустя 111 лет, первый Санд вернулся в Похъянмаа.
Знакомый финский священник с помощниками готовили эту встречу два года. Сначала они связалась с местным специалистом по генеалогии. Обнаружили регистрационные записи, избу, которая принадлежала роду, развалины последнего дома Юхана и Ловисы, и, в конце концов, и по сей день живущих в Финляндии дальних родственников Санда.
На идею о предстоящем визите они отреагировали с энтузиазмом: конечно, они соберутся, если приезжает родственник из Аргентины.
Потомки финской ветви рода оживленно говорили, размахивали руками, показывая родовые места, и вручили Санду и его жене Рут Биерозко (Ruth Bierozko) книги по истории местности. Книги были написаны на шведском, речи тоже произносились на шведском. Жена не поняла ни слова, но иногда кивала. Санд больше молчал, разглядывал деревья и осторожно пробовал лесную землянику.
Он лучше всего воспринимает вещи на ощупь, ему нужно все прочувствовать самому.
«Тогда возьми с собой все, что хочешь», — советует Бенгт Хольмквист (Bengt Holmqvist), изучающий историю деревни. С его помощью здесь удалось собрать родственников третьего и даже четвертого колена.
Санд наклоняется, извлекает из земли кусок старой доски и вынимает из нее заржавевший железный крюк.
«На память», — говорит он и выглядит при этом очень счастливым.
История рода могла бы послужить сюжетом для приключенческого романа. В начале 1900-х годов Юхан Санд работал на лесопилке и услышал о возможности отправиться на корабле в Аргентину.
А группа финнов, включающая семью Санда, отправились все же на юг. Как говорит посол Аргентины в Финляндии Факундо Вила (Facundo Vila), тогда никто не привередничал.
«Моему итальянскому деду тоже представилась возможность запрыгнуть на пароход, отправляющийся в Америку. Тогда он даже не знал, в какую Америку плывет. Ему это было безразлично».
Тогда семьи в Похьянмаа были большими. Одна семья быстро разрасталась до десяти, из десяти получалось сто. Посевной площади не хватало.
«Точной причины, почему семья Санда уехала, мы не знаем, — говорит Холмквист. — Но время было тяжелое».
Жизнь переселенца Санда не была легкой. В Аргентине для финнов все было в новинку. «Другой язык, другая погода, другая местность, другой урожай», — перечисляет Санд.
Иммиграционная политика Аргентины была благоприятной, и приезжим выделяли незаселенные территории. Сошедших с корабля финнов сразу же отправляли в джунгли.
К сожалению, путешественники в основном состояли из образованных, интеллигентных людей. Многие не имели опыта работы в сельском хозяйстве. О том, как приспособиться к жизни в джунглях, даже не слышали.
Около трети приезжих вернулись в Финляндию на том же корабле. Самые упорные все же остались.
В центре джунглей в провинции Мисьонес была основана утопическая колония «Финландеса», в которой проживало несколько сотен человек. Она была одним из так называемых сообществ финнов в джунглях. До сих пор это место называют «местностью, где живут люди с носом картошкой и светлыми лицами».
Обосновавшиеся в провинции Мисьонес финны построили свою школу и лютеранскую церковь. В этой церкви за долгие годы крестили и венчали многих членов семейства Санд.
Со временем шведский язык стал не нужен, а утренний кофе заменили на мате. Разведение падуба парагвайского, из листьев которого готовят напиток, — профессия Хуго Санда.
Колония в Мисьонесе распалась в 1940-х годах, но приехавших из северных стран все так же много. Сейчас они проживают недалеко от города Обера.
Муниципалитет Похьянмаа, который открывается перед глазами Хуго Санда за разрушенной избой в селе Окскангар, совсем неизвестен Санду.
Участки земли, на которых в свое время жили многочисленные семьи, сейчас опустели, и муниципалитет продает недорогие участки на берегу, чтобы привлечь новых жителей. Разбогатевшая Финляндия отмечает столетие своей независимости. Это очень важно для Хуго Санда.
«Круг замкнулся», — говорит он.
«Прадед не мог вернуться, но мы приехали за него».
Основатели колонии «Финландеса» прибыли в Аргентину на двух кораблях. Одним из них был Cap Verde, который дошел до Аргентины 17 июня 1906 года. На его борту было 88 финнов.
Утопическая мечта обернулась нищетой
В 1906 году группа молодых финнов, получивших академическое образование, решила уехать из Финляндии от гнета Российской империи и основать новую колонию в девственных лесах Аргентины.
Руководителем группы стал известный финский швед, ботаник и исследователь языка и обычаев цыган Артур Теслефф (Arthur Thesleff). Он был очарован дикой и красивой природой долины Мисьонес и вообразил, что плодородные земли дадут возможность быстрого обогащения.
С ним поехали активисты и торпари. В конце концов, группа из 120 семей основала утопическую общину — колонию «Финландеса». Через 20 лет эти семьи намеревались стать миллионерами.
План был, однако, продуман плохо. Для городских финнов поднятие целины стало очень тяжелой задачей, а земли, на которых располагалась колония «Финландеса», оказались не такими плодородными, как предполагали. Почва была каменистой и бедной.
На отвоеванных у леса землях финны выращивали падуб парагвайский, табак и маниок. Рынков сбыта продукции вначале не было, а цена, по которой впоследствии ее продавали, так и осталась низкой. Саранча наносила большой ущерб.
Те, кто мог, понемногу возвращались в Финляндию, но не у всех была такая возможность. Немногие оставшиеся на территории колонии финны оказались в старости в полной нищете.
Благодаря своему колониальному прошлому в наши дни Обера — центр культур разных народов. Потомков рода Сандов в Аргентине — почти 300 человек.
После спокойного периода жизни появилось сильное желание вернуть в Мисьонес черты старой северной культуры, и молодые люди, имеющие финские корни, заинтересовались своим северным прошлым.
4 сентября отмечается самый большой местный праздник провинции — Día del Inmigrantea (День иммигранта). В городе Обера в этот день можно станцевать польку и попробовать карельские пирожки.
По инициативе переселенцев Мисьонеса традиция превратилась в национальный праздник Аргентины.
