Чаппакуа, Нью-Йорк. — По словам Хиллари Клинтон, теперь она уверена в том, что окружение кандидата Дональда Трампа помогло России вмешаться в президентские выборы 2016 года.
«Несомненно, общение имело место, и, несомненно, было некое взаимопонимание, — заявила 11 сентября Клинтон в своем интервью USA TODAY, посвященном выходу ее новой книги „Что произошло" (What Happened). — У меня нет сомнений в том, что Путин хотел, чтобы я проиграла, а Трамп выиграл. И у меня нет сомнений, что у Трампа с его операциями с российскими деньгами целый клубок финансовых отношений с российской стороной. И у меня нет сомнений, что команда Трампа и другие его помощники очень постарались скрыть свои связи с русскими».
Считает ли она, что имел место некий сговор между помощниками Трампа и Россией?
«Я в этом убеждена, — ответила она. — Я верю в верховенство закона и верю в силу улик, поэтому я не стану делать каких-то резких заявлений. Но то, что мы узнали с тех пор (со времен выборов), вызывает беспокойство».
Бывший кандидат от Демократической партии сидела в гостиной своего одноэтажного дома, который она вместе с супругом, бывшим президентом Биллом Клинтоном, купила в августе и который находится недалеко от их большого дома в зеленом пригороде Уэстчестер. По ее словам, тогда они сочли, что этот дом может стать подходящим местом не только для приезжающих в гости членов семьи, но и для агентов секретных служб и помощников, которые должны были сопровождать ее после выборов.
То есть после того, как она выиграет на выборах.
Но этот дом стал настоящим убежищем после дня выборов, когда она внезапно оказалась на стороне проигравших, пережив самое серьезное политическое поражение в современной американской истории. Она написала книгу в 495 страниц, сидя за красивым деревянным столом рядом с флагом суфражистского движения, который висит над камином. Ее мемуары, которые выходят в продажу во вторник, 12 сентября, стали частью своеобразного отчета о том, как все произошло — учитывая, что с момента выборов прошло менее года, полученные раны все еще кровоточат — и отчасти почему это произошло.
Сейчас ее одежда выглядит менее официальной, а ее манера вести себя и говорить — менее сдержанной, чем в период предвыборной кампании. Во время интервью, которое продлилось почти целый час, пока ее давняя помощница Хума Абедин (Huma Abedin) хлопотала на кухне и в гостиной, Клинтон не стала притворяться, что она уже полностью пережила поражение на выборах, в результате которых Трамп возглавил Белый дом и которые, как она ясно дала понять, стали для нее последними в ее политической карьере.
«Я всегда буду чувствовать себя ужасно от того, что это случилось, что я не смогла разобраться, как можно было противостоять всему тому, что на меня сыпалось, достаточно эффективно и достаточно быстро, в режиме реального времени», — сказала она.
Но ясно одно: она перестала мечтать о выборах.
Коми под прицелом
По словам Клинтон, она признает свою ответственность за недостатки ее предвыборной кампании, обвиняя себя в «негативном имидже», сформировавшемся в результате ее выступлений на Уолл-Стрит — плохо продуманных речей, которые работники угольной промышленности восприняли как атаку на их источники существования, и в «глупой ошибке», которую она совершила, используя частный сервер в период работы госсекретарем США. Она также признала, что она неверно оценила глубину гнева и разочарований электората.
Однако в своем поражении она обвиняет не только себя. Она винит сенатора Берни Сандерса (Bernie Sanders) за его ошибки на праймериз Демократической партии, Путина за вмешательство в выборы, ведущие СМИ за их жажду сенсаций, но больше всего — тогдашнего директора ФБР Джеймса Коми (James Comey) за то, как он распорядился информацией о расследовании ситуации с ее электронной почтой.
Коми «прикончил» ее, как она пишет в своих мемуарах. По ее словам, его неожиданное заявление, сделанное за 11 дней до выборов и касавшееся новой партии электронных писем — которые оказались совсем не новыми — стоило ей победы на выборах, исход которых был решен менее чем 80 тысячами голосов в трех северных штатах Среднего Запада.
«Моим первым порывом было желание организовать мощную контратаку и объяснить гражданам, что Коми серьезно нарушил границы своей компетенции. Однако моя команда выступила против такого конфронтационного подхода. В конце концов мы решили не предпринимать никаких действий и двигаться дальше. Теперь я понимаю, что это решение было ошибочным», — сказала она.
Решение президента Трампа уволить Коми (что, по словам Клинтон, было неправильным) ее не удивило, но ее раздражает, что это помогло повысить авторитет директора ФБР среди критиков. «Это было невероятно — наблюдать, как Коми всего за пять секунд превратился из злодея в мученика», — пишет она.
Стоит пояснить: с ее точки зрения, он так и остался злодеем.
Как и Путин.
По ее словам, она знала, что причиной вмешательства Путина была его «личная вендетта» в отношении нее, уходящая своими корнями в период расширения НАТО на восток при администрации ее супруга и подогреваемая тем, что она называет своей ролью в разжигании протестного движения против Путина в 2011 году, когда она занимала пост госсекретаря.
«Тем не менее, я никогда не представляла, что у него хватит наглости начать массированную скрытую атаку против нашей демократии прямо у нас под носом — и что ему это сойдет с рук».
В предвыборный период, пишет она, репортеры отказывались принимать всерьез роль России в утечке электронных писем ее предвыборного штаба, и она винит президента Обаму в том, что он не предпринял более решительные меры.
«Иногда я думаю, что случилось бы, если бы президент Обама выступил с телевизионным обращением к нации осенью 2016 года и предупредил, что наша демократия подвергается атаке, — пишет она. — Возможно, больше американцев задумались бы над происходящим. Мы никогда этого не узнаем».
В своем интервью она сказала, что необходимо продолжить расследования хакерских атак России, публикации электронных писем членов национального комитета Демократической партии и главы ее предвыборного штаба Джона Подесты (John Podesta) на сайте Wikileaks, а также рекламы в Фейсбуке, которую можно связать с российскими интересами.
И даже, возможно, роли самого Трампа.
«В октябре Трамп упомянул Wikileaks 160 раз, — сказала она. — Почему?» Она предложила одно возможное объяснение: «Он пытается внушить людям, что то, что он думает, имеет значение, а также то, что он делал и что он знал. Мне кажется, это вопрос по существу».
Сосредоточенность на дыхании
В мемуарах Клинтон есть несколько довольно пронзительных моментов, особенно когда она описывает, как она переживала первые дни и недели после голосования.
Костюм, который она выбрала для выступления с победной речью — белого цвета, цвета движения суфражисток — так и остался висеть в мешке для одежды. Для своей речи на следующий день после поражения на выборах она выбрала серо-фиолетовый костюм, который она планировала надеть, когда она первый раз поедет в Вашингтон в качестве избранного президента.
В день инаугурации Трампа, наблюдая за тем, как ее соперник, который, как она предупреждала, является угрозой для страны, вступал в должность, которую она считала своей, она старалась сосредоточиться на дыхании, находясь у западного фасада Капитолия. Вдох. Выдох.
«Все крики — потом», — сказала она себе.
Но в книге есть моменты, когда Клинтон, кажется, принимает оборонительную стойку. Она протестует против жалоб бывшего вице-президента Джо Байдена, заявившего, что она ни разу не сформулировала свои цели в области экономики: она приводит таблицу, опубликованную изданием Vox, которая наглядно показывает, что самым часто употребляемым словом в ее предвыборных речах было слово «рабочие места».
Клинтон не сожалеет и не отказывается от своего весьма противоречивого комментария, когда она заявила, что половину сторонников Трампа можно отправить в «как я ее называю, корзину изгоев». Хотя она все же признает, что эта ремарка стала настоящим «политическим подарком» для Трампа.
Она признает, что поражение в Висконсине стало для нее неожиданностью, но отрицает, что ее предвыборный штаб допустил ошибку, не уделив достаточно внимания «барсучьему штату». Она добавила, что там тоже проводилась активная агитационная кампания, хотя сама она туда не ездила, отправляя вместо себя своего супруга Билла и своего кандидата на пост вице-президента Тима Кейна (Tim Kaine).
Она также отметила, что ее приводит в глубокое замешательство тот факт, что с самого начала ее публичной карьеры она вызывает у некоторых людей сильную негативную реакцию.
«Что делает меня громоотводом для ярости?— пишет она. — Мне действительно хочется это знать. Я в растерянности».
В своем интервью, которое Клинтон дала USA TODAY в 2014 году, когда вышла ее книга «Тяжелые времена» (Hard Choices), она сказала, что, по ее мнению, тот сексизм, с которым она столкнулась во время предвыборной кампании 2008 года, ослабел и что в 2016 году у женщины-кандидата будет больше шансов.
«Сейчас все иначе, — сказала она тогда. — Кажется, что наша страна, наше общество — все мы прошли некий процесс обучения». Она добавила, что «остатки» сексизма будут сохраняться, «но я считаю, что он не будет таким рефлекторным. Он не будет таким приемлемым».
Однако, как Клинтон говорит теперь, все оказалось иначе.
«Я думаю, что отчасти причиной стало то, кто именно был кандидатом с противоположной стороны, — сказала она. — Но я также думаю, что я недооценила оставшийся потенциал сексизма и, в частности, неравенства в общении — не только в политике, но и в бизнесе, научных кругах и в обществе в целом».
Клинтон наблюдала за тем, как Трамп одерживает победу, несмотря на публикацию видео 2005 года, в котором он хвастается своими сексуальными домогательствами, и его выпады против журналистки Мегин Келли (Megyn Kelly) и члена Республиканской партии Карли Флорина (Carly Fiorina), и думала: «Как такое может быть?»
«Не ходите туда»
Возвращение Клинтон на публичную сцену и ее книга — еще до ее появления на прилавках число предварительных заказов сделало ее лидером списка бестселлеров Amazon — не обрадовало лидеров Демократической партии, которые до сих пор пытаются сплотить партию и дать четкий ответ новому президенту.
«Пожалуйста, Хиллари, не ходите туда, — написал член Палаты представителей от Демократической партии Джаред Хаффман (Jared Huffman) в ответ на сообщения о том, что Клинтон винит Сандерса в подготовке почвы для удара Трампа по ее репутации. — Я поддерживал вас. Берни продемонстрировал сдержанность и класс и провел вдохновляющую кампанию. Политика порой жестока».
Сандерс отклоняет критику Клинтон в свой адрес.
«Послушайте, госсекретарь Клинтон выступала против самого непопулярного кандидата в истории нашей страны, и она проиграла, и она расстроилась из-за этого. Я это понимаю, — сказал сенатор Сандерс, выступив в программе Late Show на канале CBS в четверг. — Мне кажется, немного глупо продолжать говорить о выборах 2016 года».
У Клинтон меняется лицо, когда она слышит вопрос о том, были ли слова Сандерса («она расстроилась») проявлением покровительственного отношения или даже сексизма.
«Послушайте, в своей книге я подробно пишу о том, что, с моей точки зрения, он сделал на праймериз 2016 года, что оказалось губительным для моей кампании против Трампа. И я сравниваю это с тем, что я сделала в конце гораздо более ожесточенных праймериз 2008 года, — сказала она. — Он — не демократ. Это вовсе не критика, я сужу по тому, что он говорит. Он — не демократ. Поэтому довольно странно, что пресса и остальные видят в нем главный голос Демократической партии».
Клинтон также рассказала, какой главный урок должна извлечь Демократическая партия.
«Полагаю, человеку, который собирается баллотироваться в будущем, я бы сказал, что, поскольку это сработало с Трампом и ему помогли русские, нужно готовиться к тому, чего вы никогда не видели прежде. Потому что, как бы плохо ни было в 2016 году, они вернутся с новыми уловками».
69-летняя Клинтон создала новую зонтичную организацию для поддержки групп и инициатив снизу, хотя рабочее название этой организации, «Наше американское будущее» (Our American Future), было заменено на «Вместе вперед» (Onward Together).
Клинтон приводит в пример Элеонору Рузвельт, которая время от времени служила ей примером для подражания. Рузвельт отказалась претендовать на государственную должность, однако она никогда не покидала публичную сцену.
«После того, как ее муж умер и она покинула Белый дом в 1945 году, — пишет Клинтон, — она стала еще более прямолинейной».
