От того, кто станет новым партнером Меркель по правящей коалиции, не приходится ожидать резкого изменения статус-кво в отношении России — ни в сторону отмены санкций, ни в сторону их ужесточения. Пока ХДС придерживается своего внешнеполитического курса и остается правящей партией, в зависимости от младшего партнера по коалиции она может предложить чуть больше или чуть меньше диалога с Россией, но не более того.
До выборов в немецкий Бундестаг осталось еще несколько дней, но мало кто сомневается, что победит на них опять Христианско-демократический союз во главе с действующим канцлером Ангелой Меркель. Правда, абсолютного большинства мест в парламенте она, скорее всего, не наберет, а значит, придется создавать коалицию. Собственно, главная интрига нынешних немецких выборов и состоит в том, кто станет партнерами Меркель по правящей коалиции. Этот выбор может серьезно повлиять на политику нового правительства Германии, особенно на российском направлении, где позиции потенциальных союзников ХДС заметно расходятся.
Традиционно федеральные правящие коалиции в Германии состоят из двух партий, в немецкой политической традиции соображать на троих не принято. Только во времена отца-основателя новой Германии Конрада Аденауэра создавались многопартийные союзы, но тогда политические институты еще не устоялись и в парламент попадало много самых разных объединений. С тех пор коалиции были двухпартийными и минимальными выигрышными — такими, чтобы голосов просто хватило для устойчивого большинства в парламенте. Считается, что так проще договориться и выработать общий политический курс.
Cложилась прочная система двух идеологических блоков: право- и левоцентристского, где каждая из больших «народных» партий (ХДС и СДПГ) обладала комфортным союзником. Христианские демократы стремились создать правительства вместе со Свободной демократической партией (СвДП), а их вечные оппоненты — социал-демократы — с Зелеными.
Когда для таких удобных коалиций с обеих сторон не хватало мест, как это было в 2005 и 2013 годах, ХДС и СДПГ договаривались о новом правительстве между собой и вступали в своеобразный брак по расчету (нем. Zwangsehe) — большую коалицию. При первой же возможности, то есть после очередных выборов, этот брак распадался в пользу идеологически близкого варианта. Так, в 2009 году ХДС сформировал коалицию с либеральными свободными демократами, оставив социал-демократов в оппозиции. Сегодня вторая большая коалиция доживает последние дни перед выборами. И канцлеру Меркель вскоре предстоит сделать выбор между чувствами, расчетом и поиском новых ощущений.
Брак по любви: ХДС и СвДП
Если по результатам выборов христианские демократы и либералы вплотную приблизятся к отметке 50% голосов, дорога к правоцентристской коалиции будет свободна. Перераспределение голосов, поданных за партии, которые не прошли в парламент, сможет сыграть в пользу ХДС и СвДП, создав для них большинство в пару-тройку мест.
Правда, лидеры СвДП оговариваются, что арифметическая возможность черно-желтой (по цветам партий) коалиции не предполагает ее автоматического создания, но это скорее демонстрирует стремление либералов обстоятельно поторговаться со старшим партнером как в вопросе распределения министерских постов, так и при определении политического курса нового правительства. Они хорошо помнят, как в спешке договорились с ХДС о коалиции в 2009 году, не смогли отстоять свою повестку, растворились в составе правительства и в результате на следующих выборах вылетели из Бундестага. В этот раз СвДП собирается действовать по-другому: например, продвинуть свою технологическую повестку и добиться создания на федеральном уровне министерства цифровизации.
В вопросах внешней политики либералы, ориентирующиеся на немецкий бизнес, стремятся к конструктивному диалогу с Россией. В своей программе они выступают за поэтапное смягчение санкций вплоть до их отмены (при деэскалации конфликта на Украине) и указывают на то, что наши страны крепко связаны — экономически, культурно и политически.
Лидер СвДП Кристиан Линднер вообще недавно отметился нетипичным для представителя германского истеблишмента заявлением, что присоединение Крыма к России, которое его собственная партия в своей программе считает оккупацией, является «долгосрочным временным состоянием» (нем. Dauerhaftes Provisorium). Таким образом, Линднер предлагает заморозить текущий статус Крыма, снять его с повестки и в переговорах с Россией сконцентрироваться на достижении взаимопонимания по другим вопросам. Это заявление ожидаемо вызвало бурю эмоций: от восторженной поддержки со стороны левых и правых популистов, сдержанного сочувствия социал-демократов до резкой критики из рядов ХДС и особенно Зеленых.
Пока голосов для черно-желтой коалиции не хватает, но либералы четко обозначили, что готовы бороться за министерские портфели только при условии их наполнения соответствующим политическим курсом. Они заранее заготовили виртуальную «таблицу противоречий» с ХДС, чтобы пункт за пунктом отстаивать свои интересы, и вопрос отношения к России занимает довольно высокое место в этом списке.
Брак по расчету: ХДС и СДПГ
Однако запрос на перемены в немецком обществе может оказаться настолько слабым, что его не хватит даже для того, чтобы сменить второго участника правящей коалиции. Принцип «лучшее — враг хорошего» в этом смысле очень немецкий. Ответом на такое поведение избирателей может стать политический курс «дальше в том же духе» (нем. Weiter-so-Politik), когда впервые в истории после выборов может быть продолжена работа большой коалиции. У этой опции есть немало сторонников в обеих партиях, правление расширенного центра сегодня многими воспринимается как безальтернативное.
Декларативно СДПГ, разумеется, выступает за смену правительства, за новый политический курс. Но серьезность таких заявлений социал-демократов с трудом выдерживает критику: опросы дают им 23-24% голосов, а с таким активом получить возможность сформировать правительство можно только в фантастическом фильме, которых немцы практически не снимают. На деле СДПГ очень рассчитывает на то, что при итоговом распределении мест арифметически создание правоцентристской коалиции окажется невозможным и Меркель будет вынуждена опять пригласить их на переговоры. При этом сама канцлер, по-видимому, также намерена оставить эту опцию открытой, для чего совсем недавно публично хвалила «большую» коалицию и отмечала ее достижения.
СДПГ в ходе предвыборной кампании разыгрывает карту «партии мира» на фоне ястребов из ХДС. Их программа пропитана политикой разрядки, социал-демократы стремятся к политическому диалогу и поэтапной отмене антироссийских санкций. Они убеждены, что мир и безопасность в Европе невозможно представить без России и уж тем более в противостоянии с ней.
За такую позицию СДПГ активно критикуют их давние соратники по левоцентристскому политическому лагерю — Зеленые. Лидер этой партии Джем Оздемир прямо обвиняет социал-демократов в «политике обнимашек» (нем. Kuschelkurs) по отношению к России. За социал-демократами прочно закрепился ярлык «ферштееров», то есть политиков, активно продвигающих повестку более плотного сотрудничества с Россией, отказ от санкций и переход к стратегическому партнерству.
Но, учитывая, что в рамках действующего правительства эту повестку социал-демократы отстоять не смогли, вероятность серьезного изменения курса в отношении Росссии при продолжении большой коалиции крайне мала. Ведь политика «дальше в том же духе» распространяется на всю программу потенциального правительства, в том числе и на ее внешнеполитическую часть.
Ямайский эксперимент: ХДС, СвДП и Зеленые
Третий возможный вариант будущего правительства самый интересный и необычный. На федеральном уровне такого состава коалиции еще не было. Зеленые длительное время были слишком левыми, чтобы оказаться в одной лодке сразу с двумя правыми партиями — христианскими демократами и либералами. Но идеологические изменения последнего десятилетия привели к тому, что вся немецкая политика сместилась чуть влево, а Зеленые, наоборот, — чуть вправо. В результате программная и ценностная дистанция между непримиримыми в прошлом политическими лагерями сократилась, а пространство для переговоров и компромиссов увеличилось.
В 2008 году в Гамбурге была создана первая в истории коалиция ХДС и Зеленых на региональном уровне. В 2013 году этот опыт повторили в Гессене. Полноценная «Ямайка» (коалиция ХДС, СвДП и Зеленых, как ее называют по партийным цветам, похожим на флаг этой страны) состоялась в 2009 году в Сааре — маленькой земле на западе Германии. Последняя репетиция перед федеральными выборами этим летом — выборы в ландтаг Шлезвиг-Гольштейна — завершилась еще одним успешным формированием «Ямайки», что стало лишним доказательством принципиальной готовности и партий, и общества к такой коалиции.
Сегодня в публичном поле звучат самые разные коалиционные сигналы: пока представители ХДС все активнее говорят о возможности такого союза, согласия среди либералов и Зеленых нет. Премьер-министр Шлезвига Даниэль Гюнтер заявил, что его земля может послужить примером для строительства коалиции на федеральном уровне. Зампреды СвДП говорят прямо противоположные вещи: Катя Зундинг считает, что «Ямайка» в Берлине может получиться; ее коллега Вольфганг Кубики парирует, что успех в Шлезвиге и успех в Берлине — это «две большие разницы».
Джему Оздемиру, лидеру Зеленых, «не хватает фантазии», чтобы представить себе тройственную коалицию после выборов в Бундестаг, а Ангела Меркель, напротив, «позитивно настроена» относительно возможной коалиции с либералами и Зелеными. В конце июня она сделала явный шаг навстречу: не стала препятствовать легализации в Германии однополых браков. Учитывая, что «брак для всех» был обязательным условием со стороны СвДП и Зеленых для потенциального участия в будущем правительстве, Меркель таким образом устранила важный барьер на пути возможных переговоров с этими партиями после выборов.
Что касается внешнеполитической повестки, в таком тройственном союзе позиции хардлайнеров в отношении России могут быть существенно усилены именно за счет Зеленых. Вдобавок к Крыму и Украине они ставят в вину российскому руководству еще и поддержку режима Башара Асада в Сирии. В своих программных документах Зеленые признают целенаправленные санкции эффективным методом внешней политики, которым они намерены пользоваться и дальше. Этот подход радикально отличается от того, что предлагают либералы. При этом лидер старшего партнера по потенциальной коалиции Меркель осторожно говорит о необходимости укрепления контактов с российским руководством, признавая, что обеспечение безопасности в Европе невозможно без России.
Право первой ночи
По традиции победившая на выборах партия получает преимущественное право на проведение переговоров и может приглашать потенциальных партнеров для консультаций. Сразу после объявления итогов начинается политический спид-дейтинг — партии проходят через серию встреч (нем. Sondierungsgespräche), на которых стараются прощупать своих визави на предмет совместимости интересов.
Вероятность того, что в случае победы Меркель решит зондировать сразу все опции, очень высока. Постепенно начнут отсеиваться неудобные варианты, а партии перейдут к конкретным переговорам. Весь переговорный процесс занимает около месяца, когда партии близки идеологически (ХДС + СвДП), и около двух — когда есть существенные расхождения (ХДС + СДПГ и ХДС + СвДП + Зеленые). Поэтому в любом случае к декабрю у Германии должно появиться новое правительство.
Любой из обозначенных вариантов будущей коалиции предполагает, что выбор остается за Меркель. Наличие ясной альтернативы — ее главный козырь на переговорах: оппонент знает, что если договориться не получится, то она запросто хлопнет дверью и уйдет к другому.
Какая опция наиболее вероятна? В принципе, если земли воспринимаются как пространство для эксперимента (16 немецких земель сейчас управляются 13 разными видами коалиций), то на федеральном уровне классика все же выглядит предпочтительнее. Больше всего будет зависеть от того, набирает ли союз ХДС и СвДП большинство. Возможно, если этого не произойдет, Меркель решится на глубокое изменение политического курса и попытается убедить либералов и Зеленых войти в состав правительства. А если переговоры зайдут в тупик, у нее всегда есть запасной аэродром в виде большой коалиции с социал-демократами.
Сообразит Меркель на троих или нет, резкого изменения статус-кво в отношении России ожидать не приходится — ни в сторону отмены санкций, ни в сторону их ужесточения. Пока ХДС строго придерживается своего внешнеполитического курса и остается правящей партией, в зависимости от младшего партнера по коалиции (хардлайнера или ферштеера) она может предложить чуть больше или чуть меньше диалога с Россией, но не более того. Поэтому тем, кто требует радикальных перемен, остается надеяться только на сюрприз от немецких избирателей, хотя они к неожиданностям не особенно склонны.
