Atlantico: Что вы думаете насчет этого доклада? Можно ли ему доверять? С чем связана сложившаяся ситуация, и как ее можно исправить?
Жан-Клод Делалонд: Бассейны защищены, однако их купола не имеют ничего общего с куполами реакторов, которые за последние десятилетия были подробно изучены и усилены из-за связанной с реакторными блоками угрозы. Кроме того, бассейны продолжили наполняться с течением лет.
Места хранения отходов заполнены, и в бассейнах больше не остается места, что не может не создавать проблему. Раз их стены обладают меньшей устойчивостью, возникают вопросы насчет их безопасности, особенно в нынешний период терактов. 30-40 лет назад такая проблема не стояла.
Гражданское общество и мы сами беспокоимся насчет заполнения мест хранения, а также террористической угрозы.
В Greenpeace отмечают, что террористам будет легче добраться до бассейнов, что может представлять такую же страшную угрозу, как и теракт внутри реактора. Если бассейны больше не смогут обеспечить охлаждение топлива, это приведет к столь же значительным выбросам радиоактивных веществ, что и в случае теракта в реакторе.
Другая проблема заключается в том, что здесь все находится в обстановке секретности, и если мы задаем вопрос о ядерном секторе, государственные ведомства, МВД, EDF и Агентство по ядерной безопасности отвечают: «Идите дальше, тут не на что смотреть».
— В том же докладе Greenpeace отмечается, что, несмотря на имеющиеся данные о пробелах в безопасности АЭС (падение самолета, теракт с применением дронов…), EDF «не приняла необходимые меры для ее укрепления». Кроме того, в нем говорится о молчании предприятия и властей. С чем связано такое поведение?
— У меня нет сведений, которые позволили бы с уверенностью сказать, что EDF не были приняты меры усиления безопасности. На всех расположенных на нашей территории АЭС тратятся значительные средства для вывода реакторов из использования или их приведения в соответствии требованиям АЯБ в том, что касается реакторных блоков, бассейнов и генераторов, которые должны обеспечить работу систем в случае отключения электричества… Думаю, меры защиты существуют. Министерства обороны и внутренних дел развернули вокруг каждой АЭС людские и технические средства для обеспечения безопасности и предотвращения терактов. Как бы то ни было, тут, безусловно, можно пойти дальше. Когда активистам Greenpeace удалось забраться на крышу, это заставило нас задуматься о безопасности станций.
Нужно пересмотреть безопасность бассейнов и электростанций, но, если взять за пример АЭС во Фламанвиле, это может занять годы. Поэтому следует принять срочные меры для того, чтобы оградить уязвимые элементы защиты. Регулирующие ведомства (АЯБ и Институт ядерной и радиационной безопасности) должны сказать «Мы требуем таких-то мер», а компании-операторы должны без оговорок реализовать их, поскольку безопасность (особенно ядерная) не подлежит обсуждению. Национальные чиновники в правительстве и прочих ведомствах будут нести ответственность, если ничего так и не будет предпринято.
В любом случае, мы, гражданское общество, хотим знать, достаточны ли инвестиции. Для этого нужно проводить независимые экспертизы и информировать местные органы власти. Нельзя довольствоваться докладами EDF. Предыдущие инциденты говорят, что сегодня особого доверия нет, и что доклады вроде представленного Greenpeace появляются в подходящий момент и позволяют местным властям задавать, быть может, неудобные вопросы, которые, тем не менее, крайне важны для передачи информации населению, раз оно требует от нас, чтобы все было хорошо.
Можно ли все изменить по щелчку пальцами? Разумеется, нет. Велика ли угроза? Мне это неизвестно. В любом случае, в нашей стране, наверное, необходимо преувеличивать угрозу, если мы хотим, чтобы дело сдвинулось с места.
— В Greenpeace говорят, что не стали обнародовать доклад из-за содержащейся в нем чувствительной информации. В некоторой мере молчание тут действительно необходимо, однако организация осуждает нежелание властей и EDF делиться информацией. С чем связано их молчание?
— Хотя в Greenpeace совершенно справедливо не стали обнародовать весь доклад, это не означает, что данный вопрос больше не нужно обсуждать. Высший комитет по прозрачности и информации в сфере ядерной безопасности, куда я сам вхожу, может заняться рассмотрением таких проблем. Кроме того, это может быть поручено ему правительством, министром Юло и парламентским комитетом, причем для обсуждения доклада не требуется наличие его полной версии. Здесь возможно взаимодействие с профсоюзами операторов, АЯБ и ИЯРБ, парламентариями, представителями гражданского общества и операторами. Обращения правительства или парламента в комитет достаточно, чтобы мы получили необходимый минимум информации с соблюдением требований промышленной и военной безопасности. Это совершенно необходимо.
Пусть молчание и может показаться некоторым привлекательным вариантом, у него нет права на жизнь. У нас существуют национальные организации, которые позволяют избавиться от него. Но их опять-таки нужно привлечь.
Что, по-вашему, думают власти коммун, которые находятся в 10-20 километрах от АЭС и узнали о ситуации из доклада Greenpeace? У них есть право хотя бы на минимум объяснений и заверений. Кто их предоставит? В EDF не горят желанием этого делать, однако национальные власти обязаны рассмотреть дело и привлечь существующие национальные инстанции.
Распространение секретности представляет собой опасную ловушку, с которой нужно быть очень внимательным. Демократическим принципам в вопросах безопасности должна отводиться первостепенная роль.
