Каждый посвященный КНДР твит президента США Дональда Трампа положительно сказывается на индексе военно-промышленных компаний S&P 500 Aerospace and Defense Industry. На прошлой неделе после нового твита Трампа о Северной Корее индекс достиг очередного пика и вырос на 30% по сравнению с показателями прошлого года. Основной индекс S&P 500 за это время вырос всего на 12,9%.
Индекс ВПК растет стабильно последние пять лет и вся текущая военная риторика только подогревает его рост. После победы Трампа индекс S&P Aerospace & Defense впервые тогда взлетел до уровня 1989 года, опередив темпы роста S&P 500. Лидерами взлета стали такие крупные игроки военно-промышленного комплекса, как Raytheon, L-3 Communications, Lockheed Martin, Northrop Grumman и General Dynamics.
В сентябре Конгресс США одобрил увеличение военного бюджета на 90 миллиарда долларов, что почти в два раза больше, чем просил Трамп (54 миллиарда) и это также стало поводом для оптимизма. Громкие заявления американских политиков о возможном военном решении проблем с Северной Кореей дают военным промышленникам надежду на рост заказов от государства.
Положительные толчки дают и разовые акции. Например, после того, как 6 апреля американские ВМС нанесли ракетный удар по авиабазе сирийских правительственных войск «Томагавками», акции производителя ракет Raytheon выросли на 1,47%, а весь индекс оборонного сектора S&P вырос на 0,7%.
Но дело не только во внешнем хайпе. По мнению аналитиков рынка, многие компании американского ВПК смогли и сами работать эффективнее. Boeing, например, смог сократить свои расходы за последние четыре года на пять миллиардов долларов, а операционная рентабельность всего сектора выросла с 9,4% до 11,5%.
Более того, рост военно-промышленных компаний и благоприятные условия на рынке позволяют крупным игрокам расширять свой бизнес и покупать другие фирмы. В сентябре United Technologies объявила, что купит Rockwell Collins за 30 миллиардов долларов, а Northrop Grumman Corp сообщила о готовности приобрести Orbital ATK за 9,2 миллиарда долларов.
Свою роль играет и желание других стран наращивать свою военную мощь. В сентябре Трамп заявил, что позволит Японии и Южной Корее закупить высокотехнологической военной продукции в больших объемах, чем планировалось ранее. Мир не становится более безопасным и акции компаний ВПК дают хорошую прибыль, превышая показатель в 20% роста.
В 2016 году почти половина всего военного бюджета США ушла на заказы военно-промышленным компаниям. Они тогда получили 304 миллиарда долларов. Из них около 100 миллиардов долларов ушло всего в пять основных компаний: Lockheed Martin (36.2 миллиарда), Boeing (24.3 миллиарда), Raytheon (12.8 миллиарда), General Dynamics (12.7 миллиарда) и Northrop Grumman (10.7 миллиарда).
При этом стоить отметить, что заказы идут не только на вооружения, но обогащаются и компании в области медицины, фармацевтики и университеты, которые занимаются военными исследованиями. Например MIT (Massachusetts Institute of Technology) получил один миллиард долларов, а Johns Hopkins University — 902 миллиона долларов.
Всего на Пентагон работает более 600 тысяч частных подрядчиков. Их число настолько велико, что не существует адекватного учета всех и вся, что в свою очередь является идеальным полем для коррупции, откатов и вывода денег. В 2012 году подрядчиков было 670 тысяч и на них Пентагон тратил 130 миллиардов долларов.
Не остаются без своей выгоды и руководители компаний. CEO «Большой пятерки» (Lockheed Martin, Boeing, Raytheon, General Dynamics и Northrop Grumman) в 2016 году положили себе в карман 96 миллионов долларов в доходах.
Военно-промышленный комплекс также не собирается пускать на самотек госзаказы и с 2009 года на лоббирование своих интересов компаниями этого сектора было потрачено более миллиарда долларов. Каждый год нанималось от 700 до 1000 лоббистов — людей, которые работали в Конгрессе США и Пентагоне, а затем перешли на должности в частные компании, но остались со связями и влиянием на своих бывших коллег в государственных военных и политических структурах.
Классический случай — это история высокопоставленной сотрудницы Пентагона Дарлин Друйун (Darleen Druyun), которая отвечала за авиационные закупки в министерстве обороны. Она передавала компании Boeing материалы о конкурентах по тендеру на поставку воздушных танкеров на сумму в 20 миллиардов долларов. После увольнения из вооруженных сил по предварительной договоренности она ушла работать в Boeing. К тому времени там уже работала ее дочь и еще один родственник. Вся подноготная потом вскрылась, Друйун получила реальный тюремный срок и отсидела девять месяцев, а глава Boeing был вынужден уйти в отставку.
Более свежий случай — это дело Леонардо Гленна Френсиса (Leonard Glenn Francis), главы сингапурской компании Glenn Defence Marine Asia, который за щедрые подарки и развлечения получал информацию у высокопоставленных военных моряков США и выигрывал тендеры на обслуживание американский кораблей в Азии. Тогда по данному делу Министерство юстиции США вынесло обвинительный приговор адмиралу и семи офицерам, а в целом расследование велось в отношении 200 человек.
Не все разделяют оптимизм военно-промышленного комплекса в США. Раздается и критика по отношению к увеличению расходов на оборону. Критики отмечают, что хотя военные постоянно жалуются на устаревшую технику, на происходящие аварии и инциденты и требуют, чтобы компании ВПК получали новые заказы, выдавали новую продукцию, дело не в рассыпающейся технике, а в неэффективном расходовании средств в ВПК США.
Недавно Трампа обвинили в том, что он, дескать, хочет увеличить ядерный арсенал в десять раз. Трамп отрицает эти слухи. Увеличение арсенала обошлось бы налогоплательщикам в 15 триллионов долларов. Но и нынешний арсенал считается чрезмерно раздутым. Ряд военных аналитиков США считают, что для ядерного сдерживания достаточно 300 современных ядерных боеголовок и нет никакой необходимости содержать тысячи зарядов в арсенале. В Великобритании считают, что и 180 боеголовок могут отбить охоту у любого агрессора нападать на страну. Если уменьшить ядерные арсеналы до этого числа, то можно сэкономить миллиарды долларов.
Программа F-35 и расходы на нее уже стала притчей во языцех. Другой пример — это программа компании General Dynamics, которая потратила 15 лет на создание амфибийной экспедиционной боевой машины (EFV) корпуса морской пехоты США. К 2010 году стоимость программы возросла до 11,2 миллиардов долларов и потом была попросту закрыта. Машину так и не создали. Теперь корпус морской пехоты снова ищет новый БТР для своих нужд и разрабатывается очередная программа на 6,2 миллиардов долларов. Большие проблемы и с затратами на авианосцы нового класса и боевыми кораблями прибрежной зоны (Littoral Combat Ship).
Так или иначе, несмотря на существующую критику, военно-промышленный комплекс США смотрит с большим оптимизмом в будущее, читает твиты президента о КНДР и Иране и предвкушает новые заказы.
