Аллахабад, Индия. — Свое детство в 1980-х годах я провел в городе Аллахабаде на севере Индии, который находится на берегу Ганга. Событий в этом городе было немного, и главными среди них были два сезонных праздника: фестиваль красок Холи, который отмечают в конце зимы, и фестиваль огней Дивали, который празднуют с ее приходом.
Остальной мир был от нас очень и очень далеко. В школе всемирной истории нас почти не учили, поскольку учебная программа была посвящена в основном Индии и ее борьбе за свободу. Мы немного знали о том, что идет холодная война, что Индия дружит с Советским Союзом, и что индийский астронавт побывал в космосе с двумя русскими. Аллахабад оживал с наступлением двух культурных мероприятий: с выходом нового болливудского фильма и с открытием советской книжной выставки.
Восьмидесятые годы были эпохой щадящей пропаганды, и Советы в ней выигрывали. Хотя Индия провозгласила себя неприсоединившимся государством и оставалась таковым на всем протяжении холодной войны, она очень сильно склонялась в сторону Советского Союза. Индия претворяла в жизнь социалистическую модель экономики, а Советы вкладывали в нее немалые деньги, начиная с обороны и кончая инфраструктурой.
Мой отец вырос в центральной части Индии в городе Бхилаи, где русские помогали строить металлургический завод. Как-то раз туда приехали какие-то русские начальники. Местные власти быстро составили стулья, и были сделаны совместные фотографии. Никто ни о чем не говорил, все просто улыбались на камеру. Фотография появилась в очередном номере журнала Sovietland, подчеркивая дружественные отношения между русскими и индийскими семьями.
Индусы испытывали настоящую паранойю по поводу американского вмешательства в нашу внутреннюю политику. В Аллахабаде ходили слухи о том, что американцы высасывают витамины из риса, и уже потом отправляют его в Индию в качестве помощи.
А Советский Союз мы любили. В то время в Индии существовала лишь черно-белая печать, и Россия щедро снабжала нас своими цветными комиксами и журналами. В индийских городах выступал российский балет и цирк, и эти выступления часто показывали по государственному телевидению.
В индийских городах активно работали советские культурные центры, превратившиеся в средоточие общественной жизни. Там проводили уроки музыки и танца, занятия по шахматам. А русские любили Болливуд. Раджа Капура, который снимал мюзиклы и сам в них снимался, представляя миру простых и дружелюбных героев, действующих наперекор обстоятельствам, с огромными почестями встречали и чествовали в Советском Союзе.
Советская книжная выставка занимала обширное пространство в центре города, где прилавки и стенды были уставлены книгами и журналами для всех возрастов. Эти книги были на английском и различных индийских языках. Журнал Sovietland издавался на 13 языках Индии. Там рассказывалось о советской жизни, о колхозах и о сотрудничестве двух стран в рамках таких проектов как металлургический завод в Бхилаи. Все это щедро сдабривалось цветными фотографиями.
Советские книги стоили дешево, а были они очень красивыми, напечатанными на глянцевой бумаге. Их низкая цена и огромные тиражи вполне соответствовали одному из главных лозунгов социалистической Индии: «Дешевое и самое лучшее»
Усилия американцев в культурной сфере по сравнению с СССР были довольно слабыми. США ограничивались отправкой в Индию подарочных экземпляров журнала Span и университетских преподавателей. Мой отец был поэтом, преподававшим английскую литературу в университете Аллахабада. Он выписывал и получал журнал Span. Там были фотографии чизбургеров с кунжутными семенами и кукурузных полей правильной геометрической формы.
Обычно на обложке такого журнала была фотография Рональда Рейгана, а внутри рассказ Джона Гарднера, фотографии Ансела Адамса, дебаты о ядерной стратегии США и длинная статья о поисках природного газа в Америке. Русские намного опережали американцев в этой игре в прятки. «Они действуют на низовом уровне, — отмечал автор очерка в The Christian Science Monitor в 1982 году. — Русские поддерживает контакт с массами, а не с элитой».
После окончания книжной ярмарки грузовик с русской классикой отправлялся в путешествие по улицам Аллахабада и других небольших городков Индии. Считается, что русская детская литература стирала грани между пропагандой и искусством как никакая другая детская литература в мире. Я не помню ни одного сомнительного заголовка, прославляющего электрификацию или сельское хозяйство. Я прочел множество народных сказок и детских книжек, опубликованных московскими издательствами «Радуга» и «Прогресс».
К тому времени как появились советские книги, я уже начал читать серию американских детских детективов «Братья Харди», книги про девушку-детектива Нэнси Дрю и произведения Энид Блайтон, работавшей в жанре детской и юношеской литературы. Даже будучи подростком, я понимал, что американские и английские книги написаны как бы по шаблону. Ты приступаешь к чтению, прочитываешь несколько страниц и обнаруживаешь, что читаешь уже не рассказ, а вызывающее обильное слюноотделение описание еды: экзотических пирожных и имбирного лимонада в книгах Блайтон или крем-соды в комиксах Арчи.
В русских книгах еда и пропаганда каким-то странным образом отсутствовали. В 1966 году вышла книга Александра Раскина «Как папа был маленьким». Это смешная, увлекательная и гротескная история о том, как взрослеют дети. Там есть один эпизод, когда собака кусает мальчика в обе щеки.
В русских книгах я находил немало отголосков из своего индийского детства. Чтение запоем, даже под одеялом. Нелюбовь к каше. Уроки игры на пианино (или на ситаре), даже когда у тебя нет таланта. Огромное внимание к хорошему почерку. Сочинение глупых стихов и их декламирование гостям. Никакой спеси и высокомерия.
Семейные пары в народных сказках были либо бездетными, либо старились вместе со своими прекрасными незамужними дочерьми. В некоторых сказках бабушки жили с внучками. Были в этих сказках и ужасные моменты: две сестры убивают третью сестру из зависти и злобы, но потом она оживает под воздействием магической искупительной силы. В книгах я встречал слова, которые мне были непонятны: сарафан, калач. Но это не имело никакого значения.
В мрачных, вызывающих страх сказках я познакомился с Бабой-Ягой. Это русская квинтэссенция ведьмы. Иногда она жила в лесной чаще во вращающейся избушке, а иногда в большом доме из белого камня «о 41 столбе у входа».
Не все народные сказки заканчивались красивой моралью. Многие были похожи на постоянно меняющийся калейдоскоп человеческой натуры. Скряга берет взаймы копейку у крестьянина, чтобы дать ее попрошайке. Настойчивый крестьянин преследует этого скрягу, так как хочет вернуть свою копейку. Оба пытаются перехитрить друг друга, а в итоге они становятся богаче благодаря уму и проницательности крестьянина. Но наивный (или не такой уж наивный) крестьянин по-прежнему волнуется из-за той копейки, которую он дал взаймы скупердяю.
Русские приезжали в Индию и распространяли свои рассказы практически бесплатно. Если это и была пропаганда, то никому ничего плохого она не принесла, и плохих воспоминаний от нее не осталось.
Побродив по советской книжной ярмарке и купив за 10 рупий 20 прекрасных книг в твердой обложке, я любил отправиться в единственное в нашем городе заведение в американском стиле под названием Hotstuff. Там я листал иллюстрации Игоря Ершова, слушал музыку Wham, выпивал клубничный коктейль и съедал большой бургер.
Палаш Кришна Мехротра — автор сборника рассказов «Парк евнуха» (Eunuch Park) и книги «Поколение бабочек. Путешествие по страстям и глупостям индийского Техниколора» (The Butterfly Generation: A Personal Journey into the Passions and Follies of India's Technicolour Youth).
