Татьяна Нагорняк, проректор, так легко не сдается. «Если Бог пошлет испытания, то найдутся и решения», — говорит она. До сих пор самое серьезное испытание для студентов Донецкого национального университета в Восточной Украине началось в 2014 году, среди ночи. Пророссийские повстанцы отступали от украинской армии и искали ночлег. Одно студенческое общежитие показалось им вполне подходящим. Вооруженные мужчины выгнали обитателей общежития в спальной одежде на улицу и удобно устроились на их кроватях. Тогда некоторые студенты поняли, что здесь у них, пожалуй, нет никакого будущего и бежали на запад.
Политолог Нагорняк, тогда декан исторического факультета, осталась. Однако эта ночная сцена была лишь прелюдией. «16 сентября 2014 года в университет пришли вооруженные люди в камуфляже без знаков различия, — рассказывает Нагорняк. — Они захватили гараж с машинами и кадровый отдел с документами. Потом они с оружием в руках привели все руководство университета в актовый зал. Там они представили господина Барышникова, которого назначили ректором. Мужчины с автоматами остались в зале. Когда я задала критический вопрос, то услышала в ответ: «Это был твой последний вопрос! »
Новый шеф был с того же факультета, описывает Татьяна Нагорняк, ранее его уволили за коррупцию. Когда она потом пошла в свой кабинет, то там тоже были вооруженные люди — и симпатизирующие им студенты. Ее арестовали. О деталях она молчит. «30 человек из нашего университета были в тюрьмах и подвалах повстанцев», — говорит она. «Тогда и я тоже решила покинуть город». Многие студенты уже уехали, некоторые бежали со своими родителями. Одна студентка обмотала себя штандартом университета и таким образом вынесла его тайком под одеждой из охваченного войной региона.
Эта история немного напоминает ту историю университета имени Гумбольдта, когда из-за унификации в советском секторе Берлина в 1948 году восстали студенты, чтобы основать в западной части города Свободный университет. Людям из Донецка было труднее: куда им было идти? Государство Украина боролось за выживание, финансами оно не могло им помочь. Но в любом случае бежавшие преподаватели получали на выбор три места работы и должны были срочно принять решение. «В Киеве было уже много вузов и кроме того это дорогой город», — говорит Нагорняк. «Тернополь в Галиции был бы слишком далеко на западе. Многие родители не хотели бы отпускать своих детей так далеко. И тогда мы остановили свой выбор на Виннице». 5 октября туда прибыли первые десять преподавателей из Донецка.
Винница находится от Киева в трех часах езды на машине или на поезде. Из города с миллионным населением в промышленном регионе Донбасс ученые переехали на 700 километров западнее в аграрный регион Подолье, в город с 350 тысячами жителей. Переехали примерно 60% преподавателей, рассказывает Нагорняк, прежде всего преподаватели гуманитарных и социологических наук, также и старый и новый ректор Роман Гринюк. Однако те, кто зависел от лабораторий, по большей части решили остаться в новой Донецкой народной республике, марионеточном государстве милостью России.
Бежавшие ученые ничего не могли взять с собой, «кроме штандарта и таблицы химических элементов», — говорит Нагорняк. Однако ее вуз в изгнании несмотря на новое место по-прежнему называется Донецким национальный университетом (ДонНУ) и претендует на то, что является законным преемником созданного в 1937 году вуза. Он переживает уже вторую эвакуацию — в 1941 году, когда вермахт захватил Донецк, преподавание перевели на север России. А теперь университет бежал в сторону запада. Здесь он выбрал имя, за которое боролись до этого некоторые доценты: это украинский поэт и правозащитник Василий Стус, выпускник этого вуза, который в 1985 году погиб в одном из лагерей советского ГУЛАГа. «Это наш ангел-хранитель и наш идеал», — говорит проректор.
Начинать в Виннице было трудно, но все же дело пошло. Бегство сплотило всех как бы в одну семью, так считали многие. Правда ДонНУ в плане персонала вдвое меньше, чем раньше. Однако у него все же есть тысяча сотрудников и в этом семестре шесть тысяч студентов. Прежние десять факультетов сохранились, только экономический факультет слили с факультетами финансов и учета. Университет занимает четыре больших здания, но уже сейчас здесь тесно. Лекции читаются до восьми часов вечера, но аудиторий все равно не хватает.
Ирина Зайченко, молодой историк, бежала из Донецка сразу после захвата общежития. До этого она видела, как из России приезжали автобусами молодые агрессивные мужчины, они ездили по Донецку и спрашивали дорогу. Эти «местные демонстранты» должны были помочь становлению «народной республики». Ирине пришлось оставить своих родителей недалеко от линии фронта, и она бежала. Сегодня она преподает в Виннице и рассказывает, как здесь живут ученые в изгнании. «Все мы снимаем жилье», — говорит она. «Доцент с многолетним опытом зарабатывает примерно пять тысяч гривен (в пересчете около 170 евро). Двухкомнатная квартира стоит по меньшей мере четыре тысячи гривен».
То есть не так все просто. «Студенты обычно селятся вместе, но другие вузы города все же предоставляют в наше распоряжение 10% мест в их общежитиях», — говорит Ирина. Она ведет нас по зданию, показывает аудитории. «Государство финансирует нас как любой другой вуз, словно мы и не переселялись, — рассказывает она. — Без командного духа и без зарубежных партнеров мы не могли бы купить себе даже столов и стульев. Мы многое потеряли, но две вещи сохранили: веру в нашу страну и способность зарабатывать деньги своей головой». Одним из важнейших спонсоров был фонд «Возрождение» мецената Джорджа Сороса. Из-за границы приезжают доценты. Хотелось бы возродить старую кооперацию с Мюнхенским университетом Людвига-Максимилиана.
ДонНУ повезло и в несчастье. «Сегодня мы самый крупный работодатель в городе и самый крупный плательщик за коммунальные услуги», — гордо говорит Татьяна Нагорняк. «Мы работаем над стратегиями развития города, планируем одну школу для „публичной политики“ для всего региона, мы помогаем местным СМИ стать независимыми от государства. Мы занимаемся диагностикой биологических систем и информатикой. Да, с нами сюда пришел свежий ветер».
Но нет ли из-за этого проблем? Собственно говоря, нет, — отвечает проректор. «Да, плата за аренду выросла. И кроме того есть люди, которые не сдают жилье переселенцам из Донецка. Я могу это понять. Мы из Восточной Украины. В глазах местных жителей мы из того региона, который, так сказать, привел в страну войну». Но и здесь мы многое делаем. «Наша задача состоит в том, чтобы обучить местные кадры, а не выпускать дипломированных безработных. У этого региона с его спокойной жизнью, с его более сильной привязанностью к церкви и к семье мы тоже можем кое-чему научиться.».
Насколько важным стал ДонНУ как единственный полный университет в этом районе, показывает одна цифра: в этом семестре уже 85% его студентов являются жителями этого региона и только 15% переехали из Донбасса. В то время как в Донецке еще 30% всего обучения проводилось на русском языке, здесь преподают только на украинском языке. Этот язык здесь доминирует. Есть также несколько курсов на английском языке и примерно 120 иностранных студентов. Когда-нибудь планируется построить на собственной земле кампус. Но это уже в будущем.
ДонНУ является сегодня «перемещенным университетом» (displaced university). Под этим названием на онлайн канале Youtube показываются короткометражные фильмы, представляющие некоторые вузы, у которых была такая же судьба. По данным киевского координационного центра CISID, из оккупированного Донецка выехали 19 большей частью государственных вузов, а также один вуз с полуострова Крым. Беженцами стали, по этим данным, 3 500 ученых и почти 40 тысяч студентов. Большинство вузов выбрали место для своего изгнания не так далеко от линии фронта, которая разделяет Украину, то есть вблизи от родины.
Донбасс будет продолжать истекать кровью. 2 100 абитуриентов из оккупированных районов, то есть почти каждый десятый, хотели бы поступить на учебу в других регионах Украины, сообщали СМИ еще в июле. И это тоже напоминает о ситуации в разделенном Берлине, когда до строительства стены несмотря на противостояние систем все же существовала какая-то свобода передвижения. Тем временем правительство в Киеве старается облегчить подготовку к экзаменам как раз абитуриентам в Восточной Украине с помощью онлайн-курсов. Один министр даже заявил о создании «системы заочного обучения».
Но что скажут на это вузы в «народных республиках»? Здания и часть персонала этих институтов остались там. Донецкий национальный университет существует еще также и в Донецке — однако сейчас его можно найти в интернете не по адресу donna.edu.ua, как раньше, а по адресу — donna.ru О драматическом времени после 2014 года там просто говорится, что этот вуз «перешел под юрисдикцию Донецкой народной республики». Официально нет никаких контактов между оставшимися и уехавшими учеными.
Вернутся ли эти вузы когда-нибудь из изгнания на родину? «Мы сможем это сделать лишь тогда, когда Донбасс не только юридически, но и фактически снова станет частью Украины, — говорит проректор Татьяна Нагорняк. — До тех пор мы планируем развитие нашего университета как современного европейского вуза именно здесь». Ибо: «Будущее неопределенно. Как и наша жизнь».
