1 ноября ушел в отставку президент Иракского Курдистана Масуд Барзани. Он взял на себя таким образом ответственность за провал «курдского проекта» в Ираке. Ведь организованный по его инициативе референдум 25 сентября о независимости Иракского Курдистана стал детонатором иракского контрнаступления, в результате которого под контроль Багдада перешли все «спорные территории», на которые претендовали курды.
16 октября 2017 года иракские войска и проиранские шиитские формирования выбили курдские отряды пешмерга из миллионого города Киркук на севере Ирака, а также захватили расположенные вокруг него крупнейшие нефтяные месторождения. В результате пятидневного наступления иракские войска полностью заняли провинцию Киркук, отбив у курдов около 14 тысяч квадратных километров. Потеря Киркука стала решающим ударом по клану Барзани, который все еще контролирует Эрбиль. В ходе последующих боев подконтрольные Багдаду силы вступили уже на исконно курдские территории, которые принадлежали автономии еще до начала наступления ИГИЛ (запрещенная в России организация — прим. ред.) в 2014 году, и даже продвинулись за демаркационную линию 2003 года. В данный момент линия фронта проходит в каких-нибудь 50 километрах от Эрбиля — столицы Иракского Курдистана. Положение иракских курдов отчаянное: они не только лишись нефти, но и, вероятно, связи с внешним миром, поскольку Багдад намерен контролировать границу с Турцией и Ираном.
Сами курды признают, что теперь перспектива независимости отодвинулась на несколько поколений вперед. Один из курдских лидеров, Бафель Талабани, заявил, что речь идет о крупнейшем поражении в истории его народа. Бафель — сын недавно скончавшегося Джаляля Талабани, создателя одного из главных курдских движений — «Патриотического союза Курдистана» (ПСК). Это движение считает лидера Демократической партии Курдистана Масуда Барзани предателем, который провалил «курдский проект» в интересах своего коррумпированного клана. По мнению ПСК, Барзани созвал референдум, чтобы укрепить свою личную власть, а в результате настроил против иракских курдов всех региональных игроков — Турцию, Иран, Сирию, США и собственно Ирак.
Международные наблюдатели задаются вопросом: почему курды оказали столь слабое сопротивление, и что стало залогом столь успешного наступления войск Багдада? Ведь в 2014 году деморализованная иракская армия практически без боя сдала силам ИГИЛ миллионный Мосул. Одна из причин усматривается в расколе курдского движения: инициативу Барзани не поддержала вторая крупнейшая группировка иракских курдов — ПСК, которая контролировала Киркук. Ее руководство всегда выступало за диалог с Багдадом, а сам ее лидер Джаляль Талабани был даже президентом Ирака с 2004 по 2015 годы.
Другая причина — решающая (хотя это отрицает Багдад) роль Ирана во взятии Киркука. Основной ударный кулак наступающих составляла шиитская милиция «Хашд аш-Шааби», подготовленная Ираном. Командующий иранскими «Силами Кудс» (зарубежный корпус «стражей исламской революции») генерал Касим Сулеймани сыграл ведущую роль в наступлении на Киркук. Именно он заключил с оборонявшими город ополченцами пешмерга соглашение о переходе Киркука под контроль Багдада. Необходимо учитывать и то, что иракская армия значительно окрепла за последние три года. Курды мало что могли противопоставить ее танковым соединениям.
Теперь Багдад намерен полностью перекрыть границу с Турцией и таким образом поставить под свой контроль торговлю нефтью, значительно сократив долю Эрбиля. Ведь магистральный нефтепровод Киркук-Джейхан является одним из двух основных маршрутов экспорта иракской нефти. Все это ставит курдский регион в полную экономическую зависимость от Багдада. Таким образом, Эрбиль может потерять значительную часть экономических преференций, которые он получил от Багдада после свержения Саддама Хусейна. Впрочем, у Иракского Курдистана с самого начала не было реальных шансов стать самостоятельным государством, поскольку перекрыть внешние границы региона были также готовы Турция и Иран, проявившие полную солидарность с Багдадом.
«Спорная» провинция Киркук исторически относилась к турецкому вилайету Мосул, этнический состав которого был крайне пестрым, однако курды составляли большинство. В результате проводимой партией Баас и лично Саддамом Хусейном насильственной арабизации и перекройки границ этнические курды стали составлять менее половины населения, а арабы превратились в большинство. По данным Human Rights Watch, только с 1991 по 2003 годы Саддам Хусейн изгнал из провинции Киркук около полумиллиона этнических курдов. После свержения баасистского режима в 2003 году американская оккупационная администрация разрешила вернуться тысячам курдов. Тем не менее, провинция осталась под формальной юрисдикцией Багдада, хотя курды заявляли о своих правах на нее. Курдские формирования захватили Киркук в июне 2014 года — после того как силы ИГИЛ начали наступление на Багдад.
Многие наблюдатели высказывают мнение, что США цинично использовали курдов в борьбе с ИГИЛ, чтобы потом бросить их на растерзание региональным державам. Однако следует учитывать тот факт, что речь идет о разных курдских движениях. Борьбу с ИГИЛ в первую очередь ведут сирийские курды, которые продолжают сотрудничать с Америкой (в надежде на независимость) и недавно взяли «столицу халифата» Ракку. Отряды курдской народной самообороны YPG — боевое крыло Pyd — «Демократического союза», который выполняет роль временного правительства сирийских курдов в ходе нынешней гражданской войны в Сирии. В свою очередь «Демократический союз» тесно связан с национал-марксистской Рабочей партией Курдистана. Созданное Мустафой Оджаланом движение ведет борьбу за независимость от Турции (а затем и Сирии) с 1984 года. Отряды курдской народной самообороны — весьма эффективное боевое соединение, и это смогли оценить американцы, которые используют их как инструмент в большой региональной игре. Что не помешает разменять их как пешку в очередной сделке с той же Турцией, после того как ИГИЛ будет окончательно разгромлен. Очевидно, что и на этом участке фронта курдов будет ждать жестокое разочарование.
