Меня нередко спрашивают, часто ли я испытываю страх на работе. Честно отвечаю: крайне редко. Это не потому, что я самый храбрый в мире человек, а потому, что заблаговременно стараюсь избегать ситуаций, которые могут стать опасными.
По какой-то причине эта стратегия показала себя эффективной для военных репортажей в Восточной Украине, но вовсе не так хорошо сработала во время невинной журналистской поездки в Рыбинск.
Поездка планировалась давно, но раз за разом отменялась. Посреди огромной реки Волги, между Рыбинском и ответвлением реки, выходящим к плотине электростанции, расположен остров Юршинский, где живут люди. Мы собрались взять у них интервью. Рано утром сели на паром и отправились туда. Это был последний в этом году паром, и обратно он должен был отправиться в три часа дня.
«Не рассчитывайте, что мы вернемся, — заявил член экипажа, — ветер слишком сильный уже сейчас».
Я фыркнула и сказала, что семь метров в секунду сильным ветром не называют, по крайней мере там, где я выросла. Фотограф Оксана Юшко сказала, что мое детство и юность, проведенные на заливе в пригороде Турку, совсем необязательно помогут мне правильно оценить реальность на Волге.
Добравшись до острова, мы встретились с нужной нам семьей и сделали свою работу. После этого пришли вести, что паром не пойдет. Сделав множество звонков, мы нашли частную фирму в Рыбинске, которая пообещала прислать лодку.
Мы натянули куртки и пошагали по глинистой грязи под мелким ледяным дождем к причалу. Ждем. Полчаса. Час.
Капитан в Рыбинске утверждал, что ему не удавалось выйти в фарватер из-за «гигантских» волн. Ветер была максимум десять метров в секунду, и на гребнях волн виднелось немного пены. Я на чем свет стоит ругала квалификацию моряков на Волге, но недолго: скоро я замерзла так, что вообще не могла говорить.
«Пойдем к Иванову!» — сказал один из мужчин.
Я спросила, кто такой Иванов. Кто-то в компании прошептал: «Это жулик». «Жулик» по-русски значит «мошенник». Но выбор у нас был небольшой, так как у этого мошенника случайно оказалась одна из лучших лодок на острове.
Иванов вышел, хлюпая по глинистой грязи во дворе, с сигаретой во рту и хитрым блеском в глазах. Лис Смирре из «Путешествия Нильса» по сравнению с ним — сама надежность. Нарядную моторную лодку, которая стояла на приколе, Иванов сдать в аренду не захотел.
«Вы можете нанять весельную лодку внизу, на берегу. За 500 рублей Юра вас перевезет».
Мы пошлепали к берегу. Там стояла небольшая лодка, метров четырех длиной, до краев наполненная водой. Юра начал вычерпывать воду.
Я смотрела на пролив. Иванов жил как раз у самого узкого места, почти весь пролив был защищен от ветра.
Если лодка перевернется, можно доплыть до берега, подумала я. Главное, чтобы она не перевернулась в самой середине.
Я была в пригороде Гори, когда российская армия бомбила город, я сидела в бомбоубежище у Донецка и слышала звук снарядов «Града», меня останавливали вооруженные солдаты у чеченских оцеплений посреди ночи.
Но идти на веслах через пролив на лодке Иванова было гораздо, гораздо хуже.
Через двадцать минут мы были на суше. Мы с Оксаной поспешно добежали до дороги и, к счастью, обнаружили магазин. Когда мы распахнули дверь и влетели внутрь, наши зубы стучали так, что мы даже не могли ответить на вопрос удивленного продавца, как нас туда занесло.
Мы купили небольшую бутылку коньяка и распили ее на двоих, что помогло нам перестать стучать зубами. Такси приехало как раз вовремя, чтобы успеть довезти нас в Ярославль к поезду на Москву.
Теперь я подумываю перевезти свою моторную лодку в Москву, чтобы иметь возможность и дальше придерживаться своего принципа и не попадать в опасные ситуации во время журналистских поездок.
