Приходящие из Саудовской Аравии новости ошеломляют. Страна, знаменитая своей стабильностью, граничащей со стагнацией, изумленно наблюдает за тем, как 32-летний наследный принц арестовывает своих родственников, замораживает их банковские счета и увольняет их с ключевых постов. Но при ближайшем рассмотрении становится ясно, что никаких сюрпризов здесь нет. Мухаммад ибн Салман сегодня действует в Саудовской Аравии теми же методами, какие используют все диктаторы мира.
Формулу этих действий довел до совершенства Владимир Путин, придя к власти в России. Во-первых, надо преувеличить внешние угрозы, чтобы сплотить страну вокруг власти и дать этой власти чрезвычайные полномочия. Путин сделал это во время чеченской войны, и когда усилилась угроза терроризма. Затем надо выступить против соперничающих с властью центров влияния в обществе. В России это были олигархи, которые в то время обладали большей властью, чем само государство. После этого следует начать разговор о борьбе с коррупцией, о реформировании экономики и о предоставлении льгот и привилегий простым людям. Путин преуспел в последнем вопросе в основном благодаря тому, что нефтяные цены за десятилетие выросли в четыре раза. И наконец, надо взять под свой контроль средства массовой информации, действуя как официальными, так и неформальными способами. В этом направлении Россия проделала большой путь: если в 2000 году в стране существовали и активно работали свободные СМИ, то сегодня государственный контроль над ними мало чем уступает советским временам.
Естественно, не все элементы этой формулы применимы повсеместно. Наверное, наследный принц окажется реформатором. Однако формула политического успеха, которую он взял на вооружение, похожа на ту, что применяется в очень разных странах, таких как Китай, Турция и Филиппины. Лидеры этих стран для укрепления собственной власти используют те же самые ингредиенты: национализм, внешнюю угрозу, борьбу с коррупцией и популизм. Когда правитель считает, что судебная система и средства массовой информации мешают его неограниченной власти, он начинает их систематически ослаблять.
Уильям Добсон (William J. Dobson) в своей вышедшей в 2012 году книге «Как учатся диктаторы» (The Dictator's Learning Curve) прозорливо отметил, что новая поросль диктаторов в нашем мире для сохранения собственной власти взяла на вооружение набор уловок и ухищрений, которые намного изощреннее и утонченнее тех, что использовались в прошлом. Вместо того, чтобы подвергать арестам правозащитников, самые эффективные деспоты сегодня прибегают к услугам налоговых органов или санитарных инспекторов, закрывая с их помощью диссидентские организации. Законы составляются неконкретно, а потом их используют как скальпель, с хирургической точностью нанося удары по тем силам, которые власть считает угрозой для себя. В качестве примера Добсон приводит слова венесуэльского активиста, который дал яркую характеристику Уго Чавесу, использовавшему как покровительство, так и избирательное преследование противников: «Для моих друзей — все, для моих врагов — закон».
Классические централизованные диктатуры — это явление 20-го века. Они рождались из сил централизации и из технологий той эпохи. «Современные диктаторы действуют в более неоднозначной обстановке, стирая грани между демократией и авторитаризмом», — пишет Добсон. Они сохраняют элементы демократии, такие как конституция, выборы, средства массовой информации, однако стараются выхолостить их и лишить всякого содержания. При помощи покровительства, популизма и внешних угроз они добиваются согласия и покорности большинства, и таким образом сохраняют национальную солидарность и собственную популярность. Конечно, если разжигать национализм, он может выйти из-под контроля, как это произошло в России и может произойти в Саудовской Аравии, которая в настоящее время ведет яростную холодную войну с Ираном, сопровождающуюся очень горячей опосредованной войной в Йемене.
Тем не менее, Добсон заканчивает свою книгу на оптимистической ноте, заявляя о том, что во многих странах люди сопротивляются диктаторам и обыгрывают их. Однако то, что произошло с момента написания этой книги, приводит в уныние. Получается, что демократы не влияют на деспотов, а деспоты вполне успешно учатся.
Возьмем в качестве примера Турцию, которая в начале двухтысячных годов, казалось бы, твердо шла в направлении демократии и либерализма, стремясь стать полноправным членом Европейского Союза. Сегодня ее руководитель Реджеп Тайип Эрдоган устранил почти все препятствия на пути к тотальной власти. Он обезглавил армию и чиновничий аппарат, осуществил целый ряд налоговых и нормативно-правовых действий против оппонентов и объявил оппозиционную группу Гюлена террористами. Руководители Филиппин и Малайзии, по всей видимости, учатся по тем же учебником, что и Эрдоган.
Такая картина демократии складывается далеко не везде. Однако эти тенденции можно заметить в самых разных уголках мира. В таких странах как Индия и Япония, которые почти во всех отношениях остаются активными и преуспевающими демократиями, появились первые признаки этой новой системы. Среди них грубый национализм и популизм, а также все более суровые меры по запугиванию и нейтрализации свободной прессы.
Президент Трамп, со своей стороны, грозит NBC, CNN (где я работаю) и другим средствам массовой информации различными формами государственного воздействия. Он выступает с нападками на судей и на независимые организации. Он безо всякого уважения относится к давно уже устоявшимся демократическим нормам. Так что даже в США некоторые люди учатся не хуже диктаторов, что очень опасно.
