Прошло четыре года. Четыре года — это звучит как срок до новых выборов, начало или конец которых иногда подобны землетрясению. Итак, в ноябре четыре года тому назад, вскоре после тогдашних выборов в бундестаг, в Европе начался наш новый кризисный период, серия необычных, совершенно новых событий.
Как и в прошлом веке, когда покушение в Сараево стало предвестником Первой мировой войны, в 2013 году «на задворках Европы», как пренебрежительно говорят в ее центре, произошло событие, возвестившее о новой эпохе.
Итак, четыре года тому назад правительство Украины после многолетней и кропотливой подготовки прекратило свое сближение с Европейским союзом. Готовый к подписанию договор, который предусматривал ассоциацию с ЕС, совместимость многих стандартов и соглашение о свободной торговле, за неделю до запланированного подписания был отправлен в архив.
Над этим соглашением работал проевропейский президент Виктор Ющенко. Его преемник, Виктор Янукович, изначально настроенный пророссийски, тоже быстро понял, что свободная Европа — лучше, чем повторное подчинение Великому княжеству Московскому. Украина три года следовала курсом на сближение с Европой, в том числе и под руководством выходца с Восточной Украины Януковича.
Эскалация насилия
Однако в ту осень российский президент Путин так надавил на Януковича, и, очевидно, угрожал ему самому лично, что ему удалось в последнюю минуту заставить Януковича совершить разворот на 180 градусов. Такое в дипломатии случается редко. Однако народ почувствовал себя обманутым по поводу своего будущего и не подчинился.
Значительное большинство симпатизировало Европейскому союзу. На киевском Майдане, площади Независимости, собрались студенты. Затем пришли сотни тысяч граждан, пока «евромайдан» в конце концов не потребовал от Януковича вернуться к обещанному прежде курсу — или уйти в отставку.
Путин и Янукович упустили возможность распустить этот народ и выбрать новый, как это однажды сформулировал Брехт в отношении ГДР. Что последовало за этим? После многомесячных протестов раздались первые смертельные выстрелы в демонстрантов. Началась эскалация насилия.
Тот факт, что министры иностранных дел Польши, Франции и Германии (в то время Франк-Вальтер Штайнмайер) выступили в качестве посредников под градом пуль, возможно, способствовал тому, что погибли «всего лишь» 100 человек. Конец «революции достоинства», как ее сегодня называют, был мирным: Янукович сел в своей резиденции в вертолет и вылетел в Россию.
То, что тогда началось в Киеве, стало вехой и для немецкой журналистики. В начале картина Майдана была похожа на ситуацию в ГДР перед объединением: «мирные граждане неделями проводят демонстрации» в защиту своих (понятных) целей.
Но затем началось насилие — и с ним вызывающая удивление готовность многих демонстрантов рисковать жизнью под звездным европейским флагом. Европейские ценности — это, конечно, хорошо, но из-за ценностей рисковать жизнью? Без меня. Такая мысль была чужда гражданам ФРГ. Со времен восстания 1953 года в ГДР прошло уже много лет.
Более того: только в 2014 году в Германии вышли в эфир 30 ток-шоу на тему российско-украинского конфликта, который становился все более очевидным. Как показало одно исследование, в этих передачах принимали участие в основном российские дипломаты и другие «понимающие Путина».
Журналистов угрожали убить
Однако хуже всего было происходящее за кулисами. Анонимные наблюдатели посылали угрозы тем представителям СМИ, которые, по их мнению, «слишком много критиковали» действия Путина.
Кстати, это касалось прежде всего журналисток. Возможно, отправители этих угроз недооценили то, насколько в 2014 году немецкие женщины были готовы постоять за себя в своей профессии. Перед коллегами-женщинами из ведущих немецких СМИ можно лишь снять шляпу.
Одна из них — Голине Атай (Golineh Atai), которая рассказывает о российско-украинском конфликте на канале ARD. Когда Атай, работающая в Москве корреспондентом, была выбрана в Германии «журналистом года», она рассказала о том, какой след эта новая ситуация оставила в СМИ.
В своей благодарственной речи, которую можно найти в YouTube, Атай сообщила, что и ее угрожали убить. Конечно, я боюсь, говорит журналистка. Но «еще больший страх» у нее вызывает то, что из-за враждебности и жалоб немецких зрителей (настоящих или инсценированных) ее коллеги на телеканалах и в редакциях все чаще прибегают к добровольной самоцензуре.
Жалобы на программы
Например, она больше не может рассказывать об оппозиции в России без того, чтобы «в Германии не пожаловались на ее программу». Жалобы на программы на общественно-правовых каналах — обременительное и сложное дело.
Атай говорит, что в немецких редакциях царит атмосфера страха. Вот в завершение послание корреспондентки немецким СМИ: «Мое настоятельное пожелание к вам: не бойтесь!» Вот как далеко зашло дело: журналистка, работающая в опасном регионе, вынуждена призывать немецких журналистов: «Не бойтесь»!
Об этой главе медийной истории, начавшейся в 2013 году, еще предстоит написать. Одним из побочных эффектов конфликта между Россией и Украиной был кризис доверия в немецком обществе, сопровождавшийся беспрецедентными дискуссиями об информации, достоверности, взвешенности. Возникли новые феномены, такие как фейковые новости. Не такие уж новые (раньше это называлось просто ложью), но все же в новом качестве и количестве.
Кроме того, вскоре установили, что на форумах онлайн-платформ и в соцсетях тусуются не только истинные приверженцы свободы слова. Там есть и враги свободы, управляемые государством тролли или даже технологии, влияющие на мышление.
Одно из финских СМИ первым сообщило о российской «фабрике троллей» в Санкт-Петербурге и тем самым совершило прорыв. Прошло преступно много времени, пока после первого предостережения со стороны депутата Марилуизы Бек (Marieluise Beck) была обнаружена и предотвращена кибератака на весь бундестаг.
После этого общественность целый год готовилась к тому, что Россия может повлиять на выборы в бундестаг, и это — один из проблесков света.
Туристы в горах знают: как громко ни кричи, медведь не выйдет из леса, потому что он боится людей. Возможно, одна из больших заслуг Ангелы Меркель заключается в том, что она за кулисами организовала защиту от этой опасности.
Беспомощное федеральное правительство
В 2014 году лауреат Нобелевской премии мира Обама принял важное решение усилить восточный фланг НАТО несколькими тысячами солдат: несмотря на настойчивые просьбы, многие годы там бездействовали. По крайней мере, в исторической хронике эти решения будут достойно оценены.
Мы еще не завершили обзор кризисов этих лет. С осени 2015 до осени 2016 года добавились еще три события с новым шоковым воздействием. Открытие границ беспомощным федеральным правительством (это была большая коалиция) способствовало возникновению миграционного кризиса в Германии. Летом 2016 года — решение о Брексите, принятое с небольшим перевесом голосов. Затем, в конце года, — избрание популиста Дональда Трампа, действия которого трудно предсказать.
Последнее событие — и тем самым замыкается круг с киевским Майданом 2013 года — произошло с «помощью» из России, хотя его масштаб и воздействие сейчас все еще изучаются. Глава предвыборного штаба Трампа Манафорт попался на паре записок из Киева, в которых перечисляются причитающиеся ему противозаконные миллионные гонорары от Януковича, — что может быть символичнее?
Свободу Запада защищают и киевские журналисты, которые обнародовали список гонораров Манафорта. Когда руководители правительств стран ЕС соберутся в пятницу в Брюсселе на саммит Восточного партнерства, они не должны забывать об этом.
