Россия должна признать свои ошибки и извиниться перед сирийцами

Когда Россия начала военную операцию в Сирии, ее вмешательство вызвало надежду среди широких слоев сирийского населения, в том числе тех, кто поддерживает сирийскую революцию. Так, многие сирийцы считали, что Россия, в отличие от Асада и Тегерана, является государством в прямом смысле этого слова. Это значит, что в своем поведении и отношениях с другими странами, какой бы ни была конъюнктурная позиция их правителей, Россия придерживается минимальных принципов, налагаемых единой международной системой и взаимодействием с государствами и народами, обладающими той или иной степенью независимости и суверенитета. Среди таких принципов нужно выделить уважение основных международных законов и обязательств, без которых не может поддерживаться мировой порядок, а пренебрежение ими или чрезмерное преувеличение их значения угрожает стабильности, суверенитету государств и миру во всем мире. Это побуждает государства проявлять сдержанность, избегать эмоциональных реакций и реваншистских действий, предпочитая использование дипломатии, ведение диалога, переговоров и поиск разумных решений. Кроме того, это заставляет их держаться в стороне от преступной деятельности без рисков стать похожими на иррациональные племенные и сектантские банды, которые совершают политически и морально неприемлемые действия вроде убийств мирного населения, жертвуют целым народом ради достижения стратегических, политических и экономических интересов.

Государство, сущность которого заключается в монополизации права на насилие в пределах своих границ, несет ответственность за кодификацию применения насилия не только на своей территории, но и за ее пределами. Вестфальский мир, заключённый в XVII веке, признал незаконным силовой захват территорий, то есть экспансию, благодаря которой в прошлом были созданы все империи и древние цивилизации. С тех пор государства пытались регулировать свои отношения на правовой, рациональной основе, сформировали соответствующие традиции и создали крупный международный институт — Организацию Объединенных Наций, которая за более чем семь десятилетий приняла конвенции и уставы различной степени обязательности, сформулировала понятие международной легитимности, то есть обозначила пределы применения насилия в международных отношениях. Таким образом, область международных отношений приближается к сфере отношений внутри государства. В результате появилось два источника легитимности: внутренний и международный. Регулярное или чрезмерное применение насилия вне рамок закона снижает легитимность государства, превращает любую существующую национальную власть во власть несправедливую, которая способна применить насилие в отношениях с другими государствами. Последнее выходит за рамки традиций и законов, то есть международных соглашений и конвенций, и превращает государство в изгоя, который утрачивает преимущества, связанные с принадлежностью к международному сообществу. Это в свою очередь приводит к сокращению их суверенитета и возможности реализовать право на международную защиту и сотрудничество, и, возможно, даже к исключению этого государства из международной системы и объявлению войны против него.

Это не означает, что международное право регулирует или создает отношения между государствами в наше время. Сила остается решающим фактором, определяющим характер этих отношений. Однако право ограничивает манёвры великих держав, препятствует чрезмерному применению силы и предоставляет самым слабым странам возможность найти решение проблем в отношениях с крупными государствами. В то же время международный порядок, который по-прежнему нуждается в независимой силе, не мешает ведущим странам, таким как Россия, прямо или косвенно использовать силу, чтобы максимально увеличить свои завоевания и укрепить свои позиции и роль в определении повестки дня международной политики. Это также способствует разработке критериев применения силы, определению условий, позволяющих странам ее применять для обеспечения материальных или стратегических интересов, и кроме того, позволяет определять издержки, которое понесёт государство в связи с этим, даже если силу используют могущественные государства. В результате, во многих случаях вместо слепого использования силы для разрешения конфликтов и достижения своих целей, государства все чаще полагаются на неё, чтобы разжечь эти конфликты. В нынешнюю эпоху, когда мир, как часто говорят, превратился в маленькую деревню, и все больше верится в общность человеческой судьбы и равенство народов, практически невозможно успешно урегулировать какой-либо конфликт путем полного сокрушения одной из его сторон, как это было до появления современного государства во времена племенных, сектантских и идеологических конфликтов. Сегодня ни один народ не согласен руководствоваться старыми правилами разрешения споров, добровольно отказываясь от законов политики, логики равенства и справедливости и ведения переговоров касательно общих и взаимных интересов. Таковы традиции нынешней эпохи, вытекающих из концепций государства, суверенитета, прав народов и других общественных групп.

Москва участвует в крестовом походе Асада против сирийского народа, готова стоять за его сохранение у власти вплоть до гибели последнего сирийца и избавляет его от ответственности за продолжающиеся преступления. Это не только подрывает авторитет российского государства, его способность регулировать и стабилизировать международные отношения, но и его позиции в борьбе за возвращение статуса глобальной державы.

Действия России в Сирии, направленные на то чтобы сломить волю сирийского народа и лишить его права добиваться свободы в борьбе с режимом, который оказался в международной изоляции, бесславят ее перед всем миром и не служат ее интересам. Асад разжег костёр для своего народа и народов других стран региона в отместку за их требование уйти в отставку. Москва поддержала Асада, поскольку тоже желала ответить Западу за своё отстранение от участия в процессе раздела Ирака и Ливии на зоны влияния. Я уверен, что Россия выйдет из этого сирийского «костра» более слабой, чем она была до вмешательства в конфликт, и окажется в ещё большей политической и моральной изоляции. Москва демонстрирует силу против беззащитного сирийского народа, проводя испытания своего нового оружия и его огневой мощи на телах невинных сирийских детей и позиционируя себя в качестве сверхдержавы, и лишает поддержки слабых и бедных народов, которые нуждаются в силе, которая бы могла противостоять авторитарной политике Запада, господствующей в международных отношениях. Тем самым она ведёт себя бесчеловечно и безнравственно, способствуя ещё большей изоляции Сирии, заставляя народы усомниться в России и испытывать страх перед ней. Все это может подтолкнуть сирийцев вновь обратиться за помощью к западным странам, выбирая меньшее из двух зол.

То, что делает Россия с начала сирийской революции и в ходе рождённого ею кризиса, ее безоговорочная политическая ставка на одну единственную силу — режим Асада, применение силы с целью полного уничтожения противника, использование всяческих оправданий и пренебрежение какими-либо человеческими или правовыми принципами, привело к тому, что она лишилась права играть роль посредника в международных конфликтах. Как может государство, которое желает защитить преступников, публично обвиняемых в совершении военных преступлений, преступлениях против человечности, нарушает международное право и действует вопреки международному консенсусу, быть посредником в переговорах по политическому урегулированию в Сирии или пытаться найти решение конфликта в одностороннем порядке? Как это государство может способствовать тому, что стороны конфликта найдут приемлемое для всех решение, если оно не оставляет им никаких шансов сделать это, поскольку не скрывает своего враждебного отношения к любому решению, гарантирующему сирийскому народу минимальные права, и пытается восстановить их доверие к режиму, объявившему войну своему же народу. Как может страна, которая использовала вето десять раз, блокируя резолюции ООН по сирийскому вопросу, которая отвергает любое предложение, не гарантирующее выживание Асада и его кровавого режима, и противостоит воле сирийцев (или большинства из них) и самого международного сообщества, действовать во благо Сирии и интересов ее народа, в целях обеспечения мира, стабильности и региональной и глобальной безопасности? Вместо того, чтобы положить конец войне, Россия проводит катастрофическую политику, которая лишь усугубляет ситуацию и поиск выхода из неё. Вместо того чтобы, как Россия мечтала, влиться в ряды великих держав-миротворцев, обладающих международным авторитетом и престижем, которых она так хочет добиться, она поставила себя в положение обвиняемого, который несёт ответственность за защиту убийц и попытку скрыть их преступления.

Поспешная дипломатия Лаврова

Возможно, Россия не проиграла и не проиграет войну в Сирии в военном отношении или пока ее не проиграла, однако она потерпела поражение в политическом и моральном отношениях. Во-первых, она проиграла битву за торжественное возвращение (через Сирию) в международное сообщество в качестве государства-миротворца, к действиям которого общественное мнение благосклонно, равно как и народы, уставшие от дискриминационной политики западных стран. Причиной является то, что Москва испытывала жажду мести, поскольку считала, что Запад, который унижал и угнетал страну в течение десятилетий, по-прежнему стремится к блокаде России и ее исключению из рядов влиятельных стран. Это, по её мнению, оправдывает все, что она делает, включая уничтожение населения и мест их проживания и освобождение от какой-либо ответственности. Те же стимулы в прошлом побуждали Тегеран в попытке прорвать объявленную против него блокаду, вторгнуться в соседние страны и уничтожить их путём демонтажа национальных структур. Тем самым иранское руководство хотело продемонстрировать мощь и убедить западные страны в том, что оно способно угрожать их интересам на Ближнем Востоке, превращая арабские государства в арену хаоса, насилия, разрушения и терроризма.

​

Если бы российский министр иностранных дел Сергей Лавров проявлял меньше высокомерия в своих заявлениях, предпочитая мудрость капризам мести, попытался бы в какой-то степени вникнуть в проблемы других сирийских игроков и понять их интересы и чаяния, возможно, Россия бы достигла своих целей и смогла положить войне конец. Как следствие, можно было бы избежать сирийской катастрофы, от последствий которой сирийцы страдают на протяжении многих лет. Как бы то ни было, Россия не оказалась бы в военной, политической и моральной трясине, в которой сейчас находится, и не была бы заложником дьявольских расчетов иранских мулл и их возрождённых средневековых проектов, а также кровожадного сирийского президента и его варварских служб безопасности.

Все это неприемлемо для могущественной страны такого масштаба как Россия. Ее огромная мощь налагает соответствующие международные обязательства, не позволяющие участвовать, независимо от своих расчетов, в жертвоприношении целого народа, разрушать его родину и будущее, полагаться на военную мощь и защищать с ее помощью военного преступника, врага человечества от какой-либо юридической, политической ответственности и правосудия.

Не только Сирия с ее народом и цивилизацией стала жертвой безумия и кровопролития глупца у власти. В ловушке оказалась и сама Россия. Это ловушка сирийского проклятия, которое будет преследовать всех, кто участвовал, поддерживал, умалчивал преступления и решил избежать ответственности.