Международная конкуренция за эксплуатацию нефтяных ресурсов в Арктике разгорелась в последние несколько месяцев после того, как распространение получили некоторые подробности проекта «Айсберг», амбициозного — и по некоторым оценкам нереалистичного — плана России по исследованию самого холодного моря, покрытого льдами, на Северном полюсе и строительству баз для добычи нефти. Помимо прочего, Россия построила огромную атомную субмарину: она называется «Белгород», ее длина составляет 182 метра, и использоваться она будет для мониторинга морского дна, прокладки коммуникационных кабелей и руководства флотом субмарин меньших размеров.
По некоторым оценкам, в Арктическом море находится от 16 до 26% запасов нефти Земли, которые еще не были обнаружены. В течение нескольких десятков лет Соединенные Штаты, Канада, Дания, Норвегия и Россия — то есть государства, имеющие территории на Северном полюсе, — оспаривают между собой суверенное право на более или менее обширные участки огромной территории, которая пока никому не принадлежит. Это сложный спор, который продолжается при постоянном противодействии ООН, подкрепленном научными и геополитическими исследованиями, которые подготовлены отдельными государствами и получили оценку международных чиновников.
Уже несколько лет Россия добывает нефть в Арктическом море: около 5,5 миллионов тонн в год на единственном ее нефтяном месторождении Приразломном на Северном полюсе в Печорском море. Компания BBC, однако, рассказывала, что при помощи проекта «Айсберг» Россия (где нефть принесла почти 36% от государственного дохода в 2016 году), а продажи нефти составили 68% от всего экспорта в 2013 году) ускорила расширение своего присутствия и стала действовать агрессивнее в соревновании за право поиска и эксплуатации новых месторождений, разрабатывая роботизированные подводные лодки, способные автономно исследовать морское дно.
По плану первые базы вступят в эксплуатацию в 2020 году. Вместе с базами заканчивается проектирование и усовершенствование различных типов подводных лодок, которые могут функционировать без необходимости человеческого присутствия. Так называемые Autonomous Underwater Vehicle (AUV — автономные подводные аппараты) уже используются в различных секторах, их следует отличать от ROV (Дистанционно управляемых аппаратов), потому что они не требуют дистанционного контроля и работают автономно. До недавнего времени, они использовались под пристальным надзором технического персонала и не применялись в долгосрочных операциях в полном автономном режиме. Они до сих пор используются для осуществления подводных изысканий и расследований, а не для активного бурения дна. По оценкам России, автономные подводные аппараты этого типа смогут функционировать в течение пяти лет.
Вадим Козюлин, аналитик Центра ПИР, аналитического института, занимающегося вопросами международной безопасности, считает, что не может быть иного объяснения, почему в проекте не участвуют такие российские нефтяные компании как «Газпром». Подводные базы, говорит он, могут быть использованы для развития «Harmony», российской системы подводного наблюдения. Другая гипотеза, высказываемая теми, кто считает, что проект «Айсберг» невозможно реализовать в столь ограниченные сроки, состоит в том, что Россия хочет лишь увеличить свое присутствие в Арктическом море, чтобы поддержать свои территориальные претензии и помешать другим государствам. Если речь идет именно об этом, то настоящие системы для добычи могут войти в эксплуатацию в еще более отдаленном будущем.
