В четверг во время ежегодной пресс-конференции российского президента Владимира Путина один дружественно настроенный журналист спросил его, не втянет ли Россию в дорогостоящую гонку вооружений эскалация напряженности в отношениях с США, а также развал договоров о контроле вооружений. «Мы обеспечим свою безопасность, не втягиваясь в гонку вооружений», — ответил президент, указав на существенную разницу в военных ассигнования США и России.
Это весьма упрощенный ответ для политика, вступающего в избирательную гонку (ну, или типа того, поскольку Путин идет к мартовским выборам и переизбранию, не давая шансов никому). Но следует задать более конкретный вопрос. Каким образом Россия со своим относительно небольшим и уменьшающимся военным бюджетом (3,05 триллиона рублей в текущем году и 2,77 триллиона рублей (42,3 миллиарда долларов) в 2018-м) остается могущественным военным противником США, где бюджет на нужды обороны в 2018 году составит почти 692,1 миллиарда долларов (в текущем году он равен 583 миллиардам)?
Равновесие сил ядерного сдерживания двух стран является достаточно серьезным основанием для того, чтобы избегать прямой конфронтации. Но если этот вопрос оставить в стороне, надо признать, что Путин понимает характер современных военных вызовов гораздо лучше, чем президент США Дональд Трамп и американские законодатели, а авторитарная российская система кажется более эффективной в вопросах военных ассигнований. Следует также заметить, что Россия сегодня почти сравнялась с США в качестве влиятельной силы на Ближнем Востоке, где ее военные помогли сирийскому президенту Башару аль-Асаду победить в гражданской войне, в которой США помогали противоположной стороне. В то же время, цифры российских военных расходов обманчивы. Эта страна намного более милитаризована, чем кажется, если смотреть на ее военные траты. Но такой уровень расходов на безопасность можно поддерживать только в ущерб будущему России.
Решение Трампа о повышении военных расходов, которое требует снятия существующих ограничений на оборонный бюджет, является весьма сомнительной и скорее всего запоздалой реакцией на ослабление международной безопасности.
Как отмечает вашингтонский аналитический Центр стратегических и международных исследований, у США не только самые мощные в мире вооруженные силы. На свои войны эта страна с 2001 года потратила, по меньшей мере, два триллиона долларов. Но если учесть другие, менее заметные траты, скажем, на заботу о ветеранах, увеличение базовой сметы затрат Министерства обороны в связи с войной и проценты по долгам, идущим на покрытие военных расходов, то эта цифра будет ближе к четырем триллионам, это как минимум. Афганский конфликт обошелся США по меньшей мере в 840 миллиардов долларов. Это в четыре раза больше совокупного ВВП Афганистана с 2001 года. С 2018 года в военный бюджет США будут включать дополнительные средства на отправку в Афганистан еще 3 500 военнослужащих, а поэтому результаты огромных расходов за все эти годы кажутся весьма скромными.
Сегодня войны ведутся не толстыми кошельками. Сегодняшний противник на поле боя задействует небольшие, но маневренные и мобильные силы, которые финансируются далеко не так хорошо, как армии государств. Для борьбы с такими силами требуются специальные знания, военная мощь, применяемая лишь в самые важные моменты конфликта, и способность переложить бремя рисков и опасностей вооруженной борьбы на плечи иррегулярных формирований. Россия, несмотря на участие в сирийской войне, все это время сокращала свой военный бюджет. Оппозиционная партия «Яблоко» в этом году оценила стоимость сирийской операции для России с сентября 2015 года в 140,4 миллиарда рублей (это 2,4 миллиарда долларов по нынешнему обменному курсу). Это примерно четыре процента от той суммы, которую США выделили на проведение зарубежных операций на один только 2017 год. Причем исход этой войны для России оказался весьма благоприятным.
США вкладывают деньги в довольно неэффективные силы и средства ведения войны, и при этом они готовятся к крупномасштабной войне, которая вряд ли начнется по причине мощных ядерных арсеналов и несанкционированного распространения ядерного оружия. Даже Северная Корея, у которой неизвестно сколько (но наверняка немного) средств ядерного нападения, и та достаточно опасна, чтобы удержать США от нанесения удара. На пресс-конференции Путин подчеркнул, что Соединенные Штаты не знают точно, куда именно надо наносить удар по Северной Корее. А если режиму Кима удастся запустить хотя бы одну ядерную ракету большой дальности, результаты могут оказаться катастрофическими.
Конечно, оборонный бюджет США кормит крупную и сильную промышленность страны, и как показывают исследования, даже непрямое участие США в том или ином конфликте поднимает курсы акций крупных оборонных подрядчиков. В России самые крупные подрядчики принадлежат государству, у них гораздо меньше лоббистского веса и влияния, а технократическое российское правительство держит их на коротком поводке, хотя некоторые решения о военных закупках скорее служат интересам развития регионов, нежели целям обороны. Такая система в большинстве других стран оказалась бы неэффективной, однако в России она помогает сокращать расточительные расходы в военно-промышленном комплексе, который целиком и полностью зависит от бюджета.
При этом в относительном выражении Россия тратит больше Америки на сопутствующие обороне цели. В проекте бюджета Трампа Министерству внутренней безопасности и Министерству юстиции выделено 71,8 миллиарда долларов. Прибавьте к этому военные расходы, и общий бюджет на нужды безопасности составит 764 миллиарда долларов, то есть, менее 19% от общей суммы федеральных расходов. Россия потратит на нужды обороны и внутренней безопасности в целом 29% от своего федерального бюджета (это примерно 4,8 триллиона рублей). Наверное, это не все затраты, относящиеся к безопасности, о чем в этом году писал Марк Галеотти (Mark Galeotti): в России даже некоторые расходы на образование и развитие идут на военные цели.
В США расходы на федеральные правоохранительные органы составляют лишь малую часть оборонных ассигнований. В России две эти области государственных расходов почти равны. В этом состоит разница между страной с относительно либеральным внутренним порядком и страной, близкой к диктатуре, которой необходимо подавлять инакомыслие и содержать под централизованным управлением крупные ведомства правопорядка.
Россия может показать всему миру, как эффективно тратить деньги на более чем адекватную оборону. Но вместо этого она занимается гонкой вооружений в ущерб собственному развитию. Долгие годы Москва выделяет недостаточно средств на образование и здравоохранение, подрывая то будущее страны, о котором Путин говорил на пресс-конференции: о будущем легко приспосабливающемся к новому, высокопродуктивном и полагающемся на передовые технологии. Судя по ответам Путина репортерам, он по-прежнему предпочитает не замечать этого.
Содержание статьи может не отражать точку зрения редакции, компании Bloomberg LP и ее собственников.
