Теперь, когда 2017 год подходит к концу, кровавые конфликты продолжают бушевать в самых разных уголках мира, а на горизонте появляются новые войны.
Чтобы выяснить, что может произойти в следующем году, репортеры Newsweek связались с экспертами, которые поделились своими взглядами и прогнозами о продолжающихся конфликтах на Украине и в Сирии, а также о возможной войне между США и Северной Кореей.
Украинский конфликт
Конфликт на Украине между правительственными войсками и поддерживаемыми Россией сепаратистами, начавшийся в 2014 году (и совпавший по времени с аннексией Крыма), уже унес более 10 тысяч жизней — включая 2,5 тысячи мирных граждан. Между тем своих домов лишились примерно 1,6 миллиона украинцев.
Как сообщает агентство Reuters, линия фронта протяженностью в 450 километров занимает третье место в мире по количеству минных полей, и за первые девять месяцев года там погибли и получили ранения 103 мирных жителя.
Пока все внимание мировой общественности было занято ростом националистических настроений в западных странах, сирийским конфликтом, ракетными испытаниями Северной Кореи и другими вопросами, про войну на Украине многие просто забыли. Но она до сих пор продолжается.
«Конфликт продолжается в полную силу, — сказал в своем интервью Newsweek Джон Хербст (John E. Herbst), бывший посол США на Украине и директор евразийского центра Дину Патрисиу при Атлантическом совете. — С апреля 2014 года не было ни одного дня, когда на Украине не продолжались бы сражения. С тех пор ежедневно фиксируется как минимум два нарушения режима перемирия».
Несмотря на заявления президента России Владимира Путина об обратном, Хербст утверждает, что в настоящее время на территории Украины находятся несколько тысяч российских военных. «Россия ведет войну против Украины, — сказал Хербст. — Жители востока Украины не стали бы поднимать мятеж против своего правительства».
По словам Хербста, этот конфликт в настоящий момент зашел в тупик, поскольку Украина оказалась более сильной и устойчивой, чем ожидала Россия, а Кремль не хочет инициировать полномасштабную атаку.
Но есть ли какая-то надежда на то, что эта война завершится в 2018 году? По словам Хербста, не стоит надеяться на это.
«Все это затянется на несколько лет, возможно, даже на 10 лет или больше», — сказал он. Однако он добавил, что время во многом на стороне Украины. Те экономические санкции, которые были введены против России в связи с началом конфликта на Украине, рано или поздно нанесут тяжелый урон, и Путин, если ему удастся переизбраться в 2018 году, в конечном итоге будет вынужден свернуть российскую кампанию на Украине.
«Народ Украины — подавляющее большинство — вовлечен в эту борьбу. Они понимают, что Россия захватила их территории, и они хотят вернуть их», — объяснил Хербст. Между тем у российского правительства нет такой широкомасштабной поддержки со стороны народа.
«Это война между народом Украины и Кремлем, — сказал он. — В силу этого Украина окажется более выносливой, чем Кремль».
Сирийский конфликт
Разрушительный, кровавый конфликт в Сирии бушует уже более пяти лет.
Некоторые эксперты называют этот конфликт гражданской войной, потому что она начиналась как конфликт между силами, верными президенту Башару аль-Асаду, и антиправительственными группировками. Но эта война очень быстро превратилась в сложный конфликт с участием множества конкурирующих группировок, в том числе джихадистских. А Асада, между тем, обвиняют в совершении военных преступлений против собственного народа.
Царящий в стране хаос создал идеальные условия для подъема группировки «Исламское государство» (террористическая организация, запрещенная на территории РФ, — прим. ред.), которая захватила огромные участки территорий в Сирии и соседнем Ираке. Хотя в Сирии и Ираке боевики ИГИЛ по большей части уже были разбиты, это все еще остается серьезной проблемой. Бои в Сирии продолжаются, и эксперты убеждены в том, что в следующем году нам не стоит ожидать прекращения боевых действий.
На вопрос о том, может ли эта война завершиться в 2018 году, Дженнифер Кафарелла (Jennifer Cafarella), старший специалист по разведке в Институте изучения войны в Вашингтоне, ответила, что, к сожалению, такой сценарий остается крайне маловероятным.
«ИГИЛ готова и способна продолжить свою повстанческую деятельность. У "Аль-Каиды" (террористическая организация, запрещенная на территории РФ, — прим. ред.) есть армия на западе Сирии, и она намеревается вернуть войну в сирийские города и возродить свое движение на востоке Сирии, — объяснила Кафарелла. — Режим Асада полностью зависит от России и от предоставляемых Ираном шиитских группировок, которые проводят наступательные и оборонительные операции, однако режим все еще надеется вернуть себе все территории страны».
Более того, по словам Кафареллы, в настоящий момент ни о каком значимом процессе мирного урегулирования речь не идет: тот «дипломатический путь», который предлагают Россия, Иран и Асад, — это «обман», главная задача которого заключается в том, чтобы как можно дольше сохранять режим Асада.
«Асад никогда не демонстрировал готовность вести переговоры на условиях, которые могли бы быть приемлемыми для оппозиции. США не сделали ничего, чтобы убедить его в необходимости сделать это. США отступили, позволив России и Ирану поддержать его режим», — объяснила Кафарелла.
Если говорить о будущем, роль Америки все еще остается неясной, и администрации Трампа предстоит ответить на множество вопросов. «Все те успехи, которых Америка к настоящему времени достигла в борьбе против ИГИЛ, могут в ближайшее время сойти на нет, — отметила Кафарелла. — Мы можем сохранить то, что мы отвоевали, и основываться на этом, однако для этого нам необходимо трезво оценивать риски и требования и не переоценивать нашу вероятную выгоду. До конца войны еще очень далеко, и пока на горизонте нет никакого дипломатического решения».
Северокорейская ядерная угроза
США и Северная Корея остаются врагами уже более полувека, однако напряженность в их отношениях достигла невероятных высот в 2017 году, когда режим Ким Чен Ына начал проводить испытания ракет большой дальности в рамках более масштабной программы по разработке ядерного оружия, способного нанести удар по территории США. Между тем президент Дональд Трамп и Ким Чен Ын ведут настоящую словесную войну, регулярно обмениваясь угрозами и оскорблениями.
В конце ноября Северная Корея провела испытания своей самой мощной баллистической ракеты. Эта ракета поднялась на высоту в 2800 миль — это в 10 раз выше Международной космической станции — и провела в воздухе примерно 50 минут, прежде чем приземлиться в японском море. Примерно за два месяца до этого, в начале сентября, Северная Корея провела шестые ядерные испытания. С тех пор она угрожала провести седьмые ядерные испытания над Тихим океаном.
ООН ввела жесткие экономические санкции против Северной Кореи в попытке заставить ее отказаться от реализации ее ядерной программы, а Пхеньян даже столкнулся с давлением со стороны Китая — его крупнейшего торгового партнера и самого важного союзника. Но Ким упрямо отказывается сворачивать свою ядерную программу, а его режим продолжает заявлять, что ядерное оружие необходимо ему для отражения атак со стороны «американских империалистов».
Белый дом отправляет двойственные сигналы в этом вопросе, еще больше всех запутывая. Ведущие советники Трампа всегда выступали за дипломатический путь урегулирования ситуации, однако президент перечеркивает все их усилия своими агрессивными угрозами и очевидной склонностью к военному варианту решения проблемы.
Между тем мировое сообщество обеспокоено тем, что эти две страны сейчас находятся на грани войны. «Самое худшее, что может случиться, — это если мы неосознанно скатимся к войне, которая может иметь крайне драматичные последствия», — заявил в четверг генеральный секретарь ООН Антониу Гутерреш (António Guterres).
На прошедшей неделе сенатор-республиканец Линдси Грэхэм (Lindsey Graham) заявил, что вероятность того, что Трамп развяжет войну с Северной Кореей, равна примерно 30%.
Эксперты из научных кругов тоже обеспокоены тем, что в 2018 году может начаться война.
«Я считаю, что конфликт маловероятен [в 2018 году], но он все же возможен — в большей степени возможен, чем когда-либо с момента ядерного кризиса 1994 года», — отметил Чарльз Армстронг (Charles K. Armstrong), историк и профессор фонда изучения Кореи в Колумбийском университете.
Однако Армстронг считает, что администрация Трампа, скорее всего, проведет переговоры с режимом Кима в начале следующего года. «В конечном счете, переговоры являются единственным способом избежать конфликта», — отметил он. Если переговоры не начнутся, по мнению Армстронга, Северная Корея продолжит проводить ядерные испытания в 2018 году.
«Цель Северной Кореи — доказать, что у нее достаточно средств для того, чтобы нанести удар по США ядерными ракетами, но эксперты все еще сомневаются в том, что северокорейские ракеты способны безопасно войти в атмосферу и нести ядерный боевой заряд. Поэтому, если переговоры с США не начнутся в ближайшее время, Северная Корея продолжит проводить испытания, — объяснил Армстронг. — Однако, вполне возможно, последние испытания убедили северокорейцев в том, что у них уже есть достаточно мощные средства сдерживания, и теперь они могут уделить больше внимания внутреннему экономическому развитию. Это является второй половиной северокорейской политики «byungjin», которая реализуется с 2013 года и которая подразумевает одновременное движение вперед в военной области и в области экономики».
Считается, что в распоряжении Северной Кореи есть от 25 до 60 единиц ядерного оружия, но, как сказал Армстронг, пока неясно, обладает ли она технологиями, которые позволили бы ей успешно доставить ядерные боеголовки на территорию США.
Представители Объединенного комитета начальников штабов заявили в ноябре, что в случае начала полномасштабной войны, чтобы полностью уничтожить северокорейский ядерный арсенал, необходимо будет ввести сухопутные войска на территорию Северной Кореи. Многие эксперты предупреждают, что война между США и Северной Кореей может унести миллионы жизней. А в недавно опубликованном докладе Конгресса говорится, что только за первые несколько дней такой войны, даже если стороны не применят ядерное оружие, могут погибнуть до 300 тысяч человек.
