Официальное заявление о разгроме ИГИЛ (запрещена в РФ — прим. ред.), сделанное командующим иранским спецподразделения «Эль-Кудс» Касемом Сулеймани, не только возвестило об окончании деятельности западно-арабско-террористической коалиции в регионе, но и огорчило Запад новостью о создании ирано-российской коалиции. Данная коалиция при участии Сирии и частично Турции фактически подчинила себе политическое развитие Западной Азии, нанеся очередной удар по планам создания нового американского порядка в регионе.
Создание стратегической коалиции Тегерана и Москвы в том виде, как это произошло в Сирии, разумеется, было одним из последствий сирийского кризиса и с первых своих дней привлекало к себе интерес западных экспертов. Возможно, за последние месяцы ослабление интереса к сохранению западно-арабской коалиции, поддерживавшей оппозицию и террористов в Сирии, произошло по причине сокращения масштабов этого «самочинного и неразумного» бедствия, так что антисирийское объединение пришло к выводу, что вместо помощи укреплению стратегической коалиции Ирана и России, ему лучше отдать ей в качестве трофея оппозиционеров вместе с игиловцами.
В любом случае новая реальность в Западной Азии состоит в определяющей роли восточной коалиции и ее планов в отношении нового порядка в регионе. Западные эксперты, в свою очередь, пытаются анализировать сущность этой коалиции, ее цели, интересы и дальнейшее развитие самой ирано-российской оси. Несколько дней тому назад данной темой занялся американский научный центр Atlantic Council. В своем докладе под названием «Партнеры или соперники?» эксперт этого центра Джон Хербст (John Hurbst), директор Евразийского центра Дину Патричиу, решил разобраться в проблеме «дуалистического будущего ирано-российской мощи на Ближнем Востоке».
Прошлое российско-иранских отношений
В начале своего доклада эксперт Atlantic Council достаточно подробно излагает насыщенную взлетами и падениями историю отношений Ирана и России, началом которой считает время, «когда купцы и воинственные викинги впервые открыли торговые пути из Балтики до Черного и Каспийского морей». «Позднее русские военные отряды, — продолжает автор, — преимущественно состоящие из казаков, двигавшихся от Астрахани на юг, встретились с персами на Кавказе, и уже в 1630-х годах произошла первая русско-персидская война».
Как пишет эксперт Atlantic Council, в последующие столетия нападения русских на Иран продолжились. В конце концов, англичане, напуганные приближением России к «жемчужине британской короны», как тогда называли их колониальные владения в Индии, начали противиться этому продвижению. Результатом этого противостояния в XIX веке стал раздел Ирана на две части: северную под контролем русских и южную под управлением англичан. Данное противостояние продолжилось и в ХХ веке в ходе Второй мировой войны, в результате чего иранцы затаили сильную обиду на русских и англичан.
Джон Хербст отмечает, что Исламская революция 1979 года по разным аспектам стала уникальным феноменом и повергла в трепет весь Ближний Восток. Одним из этих аспектов было ее исламское содержание. Несмотря на то, что регион Западной Азии был преимущественно исламским, основные события в арабском мире и сопредельных регионах до революции в Иране развивались под влиянием секулярных сил. Между тем иранская революция, исламская по своей сути, смогла полностью нарушить предыдущую расстановку сил в регионе. Другими словами, победа аятоллы Хомейни продемонстрировала «возрождение политического коммунизма в руках исламских сил».
Автор доклада убежден, что, кроме антагонизма идеологий исламского Ирана и коммунистического СССР, установлению отношений между двумя странами мешали и некоторые геополитические противоречия. Например, второе нападение Советского Союза на Афганистан в 1979 году стало событием, потрясшим всю Западную Азию. На отношения Тегерана и Москвы оно повлияло в том смысле, что, во-первых, привело к власти в мусульманском Афганистане коммунистическое правительство, а во-вторых — способствовало фактическому появлению советских войск у иранских границ. Поддержка Советским Союзом Саддама Хусейна стала еще одним геополитическим фактором, осложнившим установление отношений этой страны с Ираном.
Переходный период: от распада СССР до ядерного соглашения
По мнению эксперта Atlantic Council, распад СССР в 1991 году был «смертью Советского Союза и его коммунистической идеологии», однако данное событие устранило идеологические препятствия на пути установления отношений между Ираном и Россией, поскольку «Россия уже не была страной, распространяющей атеизм». Кроме того, общие интересы Ирана и России в таких областях, как противостояние с Америкой, использование Каспийского моря и борьба с талибами в Афганистане также устранили некоторые геополитические разногласия.
![Советские солдаты в Афганистане Советские солдаты в Афганистане](https://cdnn1.inosmi.ru/img/23512/82/235128251_0:0:3053:2048_600x0_80_0_0_9f0cf9d8e8b91bc498b9ff07b20f210e.jpg)
Хербст утверждает, что за последние годы отношения между двумя странами, несмотря на резкие перепады, никогда не прерывались. По его словам, хотя президент РФ Борис Ельцин в 1991-1999 годах и президент Ирана Мохаммад Хатеми в 1997-2005 годах в некоторой степени и продемонстрировали тенденцию к установлению отношений с Америкой и Западом вообще, данные отношения никогда не были устойчивыми, а с приходом к власти Путина в России и Махмуда Ахмадинежада в Иране перспектива установления их дружественных отношений с США и вовсе исчезла.
Эксперт Atlantic Council считает, что еще одним испытанием отношений Тегерана и Москвы стали ядерная программа Ирана и переговоры, закончившиеся принятием ядерного соглашения. Первоначально Россия не демонстрировала особенного желания противостоять ядерной программе Исламской Республики и, как и европейские государства, не считала ее угрозой в свой адрес. Москва даже многократно противилась непрекращающимся попыткам Соединенных Штатов осудить эту программу на заседании ООН и вместе с Китаем наложила вето на предложенные американцами резолюции.
Несмотря на это, под давлением США и европейских государств Путин принял решение играть посредническую роль в отношениях Ирана с западными странами, чтобы за счет этого и сохранить двусторонние отношения с Ираном, и предстать в глаза европейцев влиятельным игроком на международной арене. Параллельно с некоторым давлением России на Иран с целью убедить последнего в необходимости решения ядерной проблемы Москва все же стремилась не допустить ухудшения собственных отношений с Тегераном, благодаря чему отношения двух стран благополучно выдержали это испытание.
Как считает автор доклада, сирийский кризис стал новым этапом в отношениях Москвы и Тегерана. Решение ядерной проблемы Ирана случайно совпало с решением Путина активизировать российское вмешательство в сирийский кризис с целью защиты правительства Башара Асада. А вот встреча Путина и аятоллы Хаменеи уже была спланирована. На этих переговорах Путин и Верховный лидер Ирана договорились поддерживать правительство Башара Асада и укреплять сотрудничество Тегерана и Москвы в этой области.
Хербст подчеркивает, что Россия, как Иран, имеет важные интересы в Сирии, особенно касательно сохранения правительства Башара Асада. Дамаск — самый давний партнер Москвы в Западной Азии, к тому же на сирийской территории находится российская военно-морская база в Тартусе. Семейство Асад начало сотрудничать с Россией еще с 1960-х годов, когда Хафез Асад сначала стал военным министром, а потом президентом Сирии. По мнению автора доклада, Москва также не приемлет цветных революций Запада, результатом которых стало свержение национальных правительств, поэтому отношения России с Сирией имеют еще и некоторый идеологический аспект.
Таким образом, осенью 2011 года, когда вооруженная оппозиция впервые вступила в борьбу с правительством Асада, Тегеран и Москва встали на его защиту. Как утверждает Хербст, обе страны отправили сирийскому правительству сначала оружие, а потом своих советников. В 2014-2015 годах эта поддержка еще более активизировалась из-за опасения двух стран относительно возможного устранения правительства Башара Асада, поэтому Россия в конечном итоге решила начать военно-воздушную операцию в Сирии. Данное решение было обусловлено отчасти отказом США от активных действий на сирийской территории.
Обама после своих неудач в Ливии (свержения Муаммара Кадаффи, в результате которого в стране появилось огромное число экстремистских группировок салафитского толка) отказался от прямого вмешательства в Сирию и отстранения от власти Башара Асада. Это позволило России после проведения серии успешных воздушных атак не допустить свержения Асада и помочь сирийской армии отвоевать обратно районы, занятые оппозицией. Успех России в Сирии был настолько существенным, что повысил ее авторитет в глазах арабских стран и даже Саудовской Аравии и ОАЭ, которые поддерживали в Сирии салафитские группировки оппозиции.
Автор доклада убежден, что российская помощь правительству Башара Асада не только обеспечила интересы Москвы, но и неким образом содействовала укреплению или, по крайней мере, сохранению ее отношений с Тегераном. В качестве доказательства он приводит тот факт, что хотя Россия и приветствует отдаление арабских стран от Вашингтона и сближение их позиций с ее собственной, данное обстоятельство никак не может навредить ее отношениям с Ираном, потому как арабские страны, давая высокую оценку смелой политике Путина в Сирии, все равно не могут примириться с его поддержкой Башара Асада, поэтому данное расхождение интересов между Ираном и Россией никак не приведет к разрыву их отношений.
![Владимир Путин и президент Сирии Башар Асад во время встречи. 21 ноября 2017 Владимир Путин и президент Сирии Башар Асад во время встречи. 21 ноября 2017](https://cdnn1.inosmi.ru/img/24080/59/240805996_0:0:3071:2048_600x0_80_0_0_b5c679611a31d69be08ec4d2bfab0b32.jpg)
Кроме того, Россию беспокоило одно существенно обстоятельство в деле решения ядерной проблемы Ирана по методу, предложенному западными странами. Она беспокоилась относительно того, что снятие с Ирана западных экономических санкций приведет к сближению Исламской республики с Западом и особенно Соединенными Штатами и ее отдалению от самой России. Однако убежденная поддержка Ираном Башара Асада и общие интересы обоих государств в Сирии положили конец таким опасениям, став гарантией того, что отношения Ирана с западными странами окажутся не столь дружественными.
Надуманные доказательства для еще более надуманного вывода
В заключительной части своего доклада директор Евразийского центра Atlantic Council пишет: «В постсоветскую эпоху и особенно после прихода к власти Владимира Путина в 2000 году отношения между Тегераном и Москвой стали заметно тесными и стабильными. Подтверждает это и мартовский саммит 2017 года с участием обоих президентов Путина и Рухани. На саммите обе стороны заявили о своем намерении продолжать совместные действия в Сирии. Они также заявили о своей поддержке ядерного соглашения, несогласии с односторонними санкциями и озабоченности по поводу сохранения территориальной целостности Ирака».
Хербст отмечает, что Иран и Россия соседствуют друг с другом уже более 400 лет, существенно отличаясь в плане культуры, религии и политики. На протяжении этого периода Российская империя, неоднократно осуществляя свои южные завоевательные походы, оказывала давление на Тегеран, поэтому иранцы смотрели на эту страну как на врага. Тем не менее постсоветская эпоха в отношениях двух стран ознаменовалась прямо противоположными явлениям, а имевшие место перепады хоть и случались, но были незначительными. По мнению эксперта Atlantic Council, причина этого продолжающегося сотрудничества вполне ясна: обе страны считают Америку своим главным врагом.
В этом месте своего доклада американский эксперт начинает излагать абсолютно надуманные сценарии, и под конец делает из них свой заветный вывод. Вновь перечисляя идеологические и геополитические аспекты отношений между Ираном и Россией, он пишет, что вражда обеих стран к Америке не должна оставаться вечным предрассудком. Аналитик убежден, что хотя эта вражда и является одной из характеристик внешней политики Ирана начиная с 1979 года и иранцы обвиняют США в диктатуре шаха и свержении национального правительства Мосаддыка, «никогда в истории не было столь протяженного во времени противостояния или хотя бы напряженности в отношениях, как это наблюдается на примере Ирана и США».
События, последовавшие после президентских выборов в Иране в 2009 году, автор статьи характеризует как «усталость большого числа иранцев от религиозного правительства в своей стране» и утверждает, что большая часть опросов общественного мнения свидетельствует о желании подавляющего большинства иранских граждан поддерживать дружеские отношения с Соединенными Штатами. Вслед за этим он делает вывод о том, что если к власти в Иране придет действительно либеральный президент или же в стране будет сформировано секулярное правительство, исчезнет и стимул поддерживать отношения с Россией, поэтому США смогут, как и прежде, поддерживать хорошие отношение одновременно и с суннитскими арабскими государствами в Персидском заливе, и с Израилем, и с Ираном.
![Иранский политик аятолла Али Хаменеи Иранский политик аятолла Али Хаменеи](https://cdnn1.inosmi.ru/img/23901/64/239016499_12:0:2000:1395_600x0_80_0_0_060ee3fee4fed90b6c2378197cbb2b60.jpg)
Анализируя отношения Москвы и Вашингтона, Хербст полагает, что за вычетом холодной войны с Советским Союзом, в ходе которой особую важность имела идеология, российско-американские отношения были по большей части «эффективными», если не сказать «искренними». Эксперт Atlantic Council подчеркивает, что эти отношения вновь могут стать дружественными. После этого он заявляет, что в настоящий момент внешняя политика Путина наносит вред российской экономике, поэтому в этой сфере стоит ждать перемен.
Представляют ли иранские ракеты угрозу для России?
В конце своего доклада директор Евразийского центра Atlantic Council на основе надуманных им сценариев делает вывод о том, что «в не столь отдаленном будущем значимость оси Москва — Тегеран уменьшится». «Тем не менее, — продолжает он, — пока следует ожидать увеличения сотрудничества между двумя странами, поэтому кажется весьма сомнительным, что отдельно взятый новый президент США сможет убедить Москву в необходимость скорректировать ядерное соглашение с Ираном. После этого (уменьшения значимости двухсторонних отношений) российские стратеги, возможно, зададутся вопросом: зачем Москва помогала Тегерану, чтобы он укреплял свои ядерную и ракетную программы?»
Доклад Atlantic Council заканчивает и вовсе неожиданными выводами, сопровождающимися откровенно надуманными доказательствами. Его автор заявляет, что иранская ракета «Эмад» может доставить ядерную боеголовку в южные части России, а создание Ираном более мощных носителей поставит под удар еще большую часть российской территории. Вместе с тем аналитик не приводит ни одной причины для такой вражды между Ираном и Россией, которая могла бы привести к началу войны между ними, или прекращения их общей вражды к Соединенным Штатам. Свой доклад он заканчивает такими словами: «Нет ни одной причины для продолжения поистине благоприятного сотрудничества между двумя странами после исчезновения их антиамериканского политического курса».
Столь разрозненные доказательства и бессвязные выводы вопреки желаниям автора как раз и свидетельствуют об эффективности стратегической коалиции между Ираном и Россией, что лишний раз и доказали победа над ИГИЛ в Сирии. В отличие от других американских экспертов Хербст делает акцент на религиозно-культурных противоречиях между Ираном и Россией и считает вражду иранского народа к американскому правительству поверхностной и недолгой.
Между тем многие другие американские специалисты признают, что российско-иранские отношения другого рода, нежели отношения Ирана с «Хезболлой», они не строятся по религиозно-культурному принципу, а базируются исключительно на общих интересах, которые, в частности, в Сирии, в значительной степени уже удалось реализовать. С другой стороны, степень вражды Ирана к Соединенным Штатам, даже если она длится всего лишь несколько десятилетий, в несколько десятков раз больше степени противоречий с Россией (но не с Советским Союзом).
Реальность такова, что стратегическое сотрудничество между Тегераном и Москвой окрепло с победой этой коалиции в Сирии и в дальнейшем будет только развиваться. Хотя будущее этого сотрудничества нельзя представить безоблачным, не вызывает никаких сомнений тот факт, что «расположение России в радиусе действия иранских ракет» также не может быть убедительным доказательством для прогнозирования мрачной перспективы отношений двух стран.