Это известие в ходе зондирующих переговоров вряд ли стало неожиданностью: ХДС/ХСС и СДПГ хотят отказаться от целей в области защиты климата, намеченных к 2020 году. Что бы ни решило новое правительство ФРГ, ясно, что на своем экологическом пути Германия основательно заблудилась.
Прошедшие годы свидетельствуют о повороте в энергетической политике, который дорого стоит, но мало что дает. Несмотря на массивное расширение возобновляемых источников энергии, эмиссия CO2 в Германии с 2009 года практически остается неизменной и находится на устрашающем уровне 750 миллионов тонн в год. Это объясняется тем, что внимание уделялось почти исключительно электроэнергии, а огромный потенциал для экономии на рынке тепла и в сфере мобильности и транспорта не использовался. Внутри рынка электроэнергии акценты также были расставлены неправильно. После катастрофы на атомной электростанции в японской Фукусиме Германия фактически заменила ядерную энергию угольной. Германия в значительном объеме экспортирует электроэнергию, вырабатываемую на угле, в соседние страны — даже по невыгодным ценам. В настоящее время около 40% электроэнергии в Германии вырабатывается на угольных электростанциях. Доля электростанций, работающих на природном газе, составляет лишь около 13%. С точки зрения климатической политики это выглядит странно. К тому же бурый уголь выделяет при сгорании в три раза больше CO2, чем самый чистый ископаемый энергоноситель — природный газ.
Таким образом, в энергетическом повороте нет никакого смысла. Основная идея энергетического поворота в 2011 году была другой — заменить атомную энергию и уголь возобновляемыми источниками энергии и природным газом. При этом природному газу собирались дать роль партнерской технологии, которая бы гибко и надежно обеспечивала энергией, когда ветер и солнце поставляют ее в недостаточном количестве. Однако неправильная мотивация на рынке извратила эту идею: угольные электростанции стали быстро развиваться, а с инвестициями в современные газовые электростанции затягивали. Таким образом цели по защите климата отодвинулись далеко назад. Эта проблема была актуальной многие годы, она становилась все острее и острее, но в политике царили выжидание и стагнация.
Другой путь демонстрирует Америка. Там в результате сланцевого бума отказались от угольных электростанций и стали строить электростанции, работающие на газе. В результате Соединенные Штаты обогнали Германию по сокращению выбросов CO2. Кто мог бы еще несколько лет назад мечтать о том, что по крайней мере в этом случае мы можем признать роль Америки в деле защиты климата?
Можно по-разному относиться к многолетним и мучительным дебатам вокруг сланцевого газа и фрекинга, но ясно одно: Германии необходима самой добывать природный газ, чтобы обеспечить снабжение. Здесь должна вновь стать востребованной с политической и общественной точек зрения прежде всего классическая, обычная добыча природного газа, которая стала жертвой эмоциональных дебатов вокруг сланцевого газа. Однако одно лишь внутреннее производство не покроет наши потребности. Германии и ЕС нужны сильные партнеры. Это норвежцы. Такая кооперация в целом не является «проблематичной». А вот и Россия. В политическом плане между Западной Европой и Россией наступил ледниковый период. Вряд ли можно ожидать оттепели. Тем важнее взглянуть на то, что мы имеем и в чем мы всегда будем нуждаться, несмотря на мороз в отношениях.
В эту пятницу энергетический концерн Газпром отмечает свой 25-летний юбилей в качестве акционерного общества. Это российское государственное предприятие постоянно было для нас, европейцев, надежным поставщиком. Это сотрудничество функционировало, даже когда в политике мы временами не разговаривали друг с другом. Без Газпрома и других российских предприятий для Германии не будет надежного энергоснабжения.
Зависимость в энергетическом секторе взаимна: ЕС нуждается в энергии, России нужны доходы от продажи. Эта взаимозависимость дает шансы. Вместо «взаимной зависимости» можно было бы поговорить в положительном плане и о партнерстве. Любое партнерство базируется на интересах, связях и обязательствах.
Как функционирует это партнерство и насколько оно важно, вряд ли кто-то может лучше оценить по собственному опыту, чем «Винтерсхалл» (Wintershall). С тех пор как существует Газпром, мы тесно сотрудничаем. 20 лет тому назад мы совместно начали конкурентную борьбу на прежде монополизированном немецком газовом рынке. Крупнейший в Германии производитель нефти и газа, выступающий на международном рынке, за десятилетия сотрудничества с Газпромом показал, насколько удачна бывает совместная работа на благо обеих сторон и как успешная экономическая кооперация способствует построению мостов для гражданского общества — и, я надеюсь, также и для политики.
Газпром — важнейший экономический партнер не только Wintershall, но и в целом Германии и ЕС. Здесь уместно не только поздравить с юбилеем, но и отдать должное тому, что важно для обеих сторон. Нам нужно экономическое партнерство с Россией, чтобы вновь сблизиться и в политическом плане. И, прежде всего, нам нужно это партнерство, если мы хотим достичь своих целей по защите климата. Если бы мы более последовательно делали ставку на природный газ, эти цели не ускользнули бы от нас. Если мы хотим достичь их, мы должны обратиться к такому энергоносителю, как природный газ, и сотрудничать с крупнейшими мировыми производителями газа — Норвегией и Россией.
Марио Мерен — с 2014 года председатель правления Wintershall Holding GmbH.
