Я недавно писал на тему Трампа и русских, а потом в ответ получил примечательное письмо от читателя:
«Мне кажется, в дискуссиях про влияние русских на Запад упускают одну вещь (и здесь я имею в виду не именно вашу статью, но скорее общественные дебаты на эту тему вообще). А именно — вопрос, действительно ли это влияние сегодня настолько возросло по сравнению с тем, каким оно было прежде? В течение всей холодной войны СССР/Россия имела доступ к коммунистическим партиям на Западе, то есть партиям, которые имели большое влияние на интеллигенцию. Прямым и косвенным образом они влияли на политический и идеологический климат. Там речь шла не о трудноуловимых постах в «Фейсбуке» и «Твиттере», а о влиянии на партийную политику, научные исследования, журналистику, издательскую деятельность и общественные дебаты, выражавших или подразумевавших доброжелательное отношение к СССР, а нередко одновременно и отрицательное к Западу.
Возьмите, например, мощное мирное движение в ФРГ, которое поддерживала ГДР, или то, как в СМИ успешно высмеивались или ставились под сомнение инциденты, когда советско-русские подводные лодки нарушали шведские воды. Например, Май Вексельманн (Maj Wechselmann), снимавшая фильмы для шведского телевидения, была коммунистом и симпатизировала Москве. А дипломатия Пальме по отношению к Москве в 80-е годы во многом уходила корнями в очернение левыми внешней политики Рейгана. Или академическое исследование, посвященное холодной войне, которое после 1968 года выставляло США воинственной/агрессивной стороной в конфликте между Западом и Востоком, а Советский Союз — обороняющейся и мирной. Тут я вспоминаю о преобладающих в то время международных научных работах. Короче говоря, почти в каждой западной стране существовало какое-нибудь прочное и обширное внутреннее движение, которое не только ставило под вопрос либеральную демократию, но и открыто высказывало поддержку внешним врагам демократии. Неужели российские интернет-тролли, например, в контексте сегодняшних американских и шведских дебатов действительно значат сейчас больше, чем значило то влияние тогда?»
Американские дебаты сейчас имеют другой характер, я думаю, еще и потому, что во время холодной войны не было по большому счету вообще никакого американского аналога просоветским и прокоммунистическим движениям, которые упоминаются выше.
Поэтому американские дебаты выглядят так, как выглядят. То есть произошел большой скачок от правого маккартизма 50-х годов к невнятным современным дискуссиям, в которых Дональд Трамп проводит линию, которая как минимум до сих пор была явно пропутинской. Ее истолковали как нечто, имеющее отношение к российским сделкам Трампа, но также и как его восхищение «сильным мужчиной» и склонность идентифицировать себя с таковыми (Трамп о Дутерте).
Лояльная Трампу часть американского правого крыла как могла старалась оправдать российский вклад в выборы 2016 года, когда русские явно старались ослабить Хиллари Клинтон и тем самым усилить кандидатуру Трампа.
Но замечание в письме (за которое я действительно очень благодарен!) на самом деле касается не в последнюю очередь и шведских дебатов.
Комментарий читателя:
Интересно. Можно, наверное, еще добавить, что большая часть шведской общественности сотни лет была очень мало терпима ко всему, что касается России. Большинство отталкиваются от аксиомы, что «от нее ничего хорошего не жди». Логично, что это становится своего рода прививкой для правительств, ограничивает их свободу действий в области политики по России. Это можно считать плохим или хорошим, но, в любом случае, каждое правительство должно принимать это во внимание.
