Брюссель — В пятницу, 23 марта, премьер-министр Великобритании Тереза Мэй (Theresa May) получила более серьезную поддержку от лидеров Евросоюза, чем ожидалось, в связи с ее дипломатической борьбой против России. Это стало значимой победа для британского премьер-министра, которая часто оказывалась в изоляции в Брюсселе после того, как ее страна решила покинуть этот блок.
Спустя несколько часов дискуссий европейские лидеры выступили с относительно жестким совместным заявлением, в котором они обвинили Москву в покушении с применением нервнопаралитического вещества на бывшего офицера российской разведки Сергея Скрипаля и его дочь Юлию, совершенном на британской земле.
Евросоюз объявил об отзыве своего посла из Москвы, а президент Франции Эммануэль Макрон заявил, что Франция и другие страны, включая Германию, тоже примут соответствующие меры — его слова породили слухи о том, что в ответ на покушение они могут выслать российских дипломатов, как это уже сделала Великобритания. Ожидается, что Польша, Литва, Латвия, Эстония и Дания примут меры уже в понедельник, 26 марта.
В заявлении о «безоговорочной солидарности» с Великобританией, обнародованном утром в пятницу, 23 марта, Евросоюз отметил, что он согласен с правительством Соединенного Королевства в том, что «высоко вероятно, что Россия несет ответственность за нападение в Солсбери и что другого правдоподобного объяснения нет».
Это заявление было обнародовано после долгих переговоров, в ходе которых г-жа Мэй изложила аргументы, стоящие за выводом Британии о том, что именно Кремль несет ответственность за покушение, совершенное в тихом городе Солсбери, включая определение примененного отравляющего вещества — вещества нервнопаралитического действия под названием «Новичок» — и ее убежденность в том, что Россия создала это вещество в течение последних десяти лет.
Комментируя реакцию Евросоюза, г-жа Мэй подчеркнула правильность того, что европейские страны «держатся вместе», потому что тот вызов, который исходит от России, «не уважает никакие границы и является угрозой нашим ценностям».
В ответ на это представитель президента России Владимира Путина Дмитрий Песков заявил, то он «не знает, с чем именно согласились главы государств Евросоюза», предложившие Великобритании свою поддержку, потому что России не было предоставлено никакой информации.
«Мы с этим не согласны. И еще раз повторяем, что Россия абсолютно однозначно не имеет никакого отношения к "делу Скрипалей"», — отметил он.
Сергей Железняк, депутат от партии «Единая Россия», сказал, что, столкнувшись с давлением со стороны Лондона и Вашингтона, Евросоюз «был вынужден состряпать расплывчатое по содержанию и политизированное по сути заявление».
Такая поддержка стала в определенном смысле неожиданным успехом для г-жи Мэй, которая часто ссорилась со своими европейскими коллегами в процессе переговоров по вопросу о выходе Великобритании из Евросоюза. Текст совместного заявления оказался более жестким, нежели составленное ранее на этой неделе заявление министров иностранных дел стран Евросоюза, которые провели переговоры, где присутствовал министр иностранных дел Великобритании Борис Джонсон (Boris Johnson).
Вопрос отношений с Россией стал настоящим яблоком раздора в Евросоюзе, и, поскольку некоторые его члены настаивают на отмене экономических санкций против Москвы, Великобритания не стала призывать к принятию дополнительных мер подобного рода. Однако ирландский премьер-министр Лео Варадкар (Leo Varadkar) сообщил, что сейчас обсуждается возможность продлить действующие санкции еще на год — в настоящий момент их необходимо продлевать каждые шесть месяцев. В любом случае дело Скрипалей существенно снизило вероятность того, что в ближайшее время антироссийские санкции будут смягчены.
Как сообщил Кремль, до начала саммита г-н Путин провел телефонные переговоры с тремя лидерами Евросоюза — своеобразное напоминание о том, что у Москвы есть союзники в этом блоке.
Несколько стран, в том числе Кипр и Греция, поддерживают тесные отношения с Кремлем, поэтому они не хотят занимать более жесткую позицию. Однако, как это часто случается в Евросоюзе, они согласились на текст заявления, предварительно выторговав себе уступки в других вопросах — в данном случае заявление с критикой действий Турции на востоке Средиземного моря и в Эгейском море, где рост напряженности связан с добычей природного газа.
Хотя демонстрируемая Евросоюзом поддержка позиции Великобритании пока носит скорее символический характер, она указывает на то, что даже после Брекзита Лондон сможет сохранить тесные связи с этим блоком в сфере внешней политики, безопасности и обороны. Она также показывает силу англо-французского сотрудничества в подобных вопросах, где Франция берет на себя роль лидера в продвижении жесткой, общеевропейской реакции. По словам г-на Макрона, в деле отравления г-на Скрипаля британцы обратились к французам с просьбой о «техническом сотрудничестве», и французские эксперты тоже пришли к выводу о виновности России.
Тем не менее, в этот раз г-жа Мэй выступала как лидер крупного государства-члена Евросоюза. После марта следующего года премьер-министр Великобритании больше не сможет присутствовать на подобных саммитах, что сделает перспективу такое единодушной реакции на британские тревоги менее вероятной.
Что касается вопроса Брекзита, скоро ситуация, несомненно, снова станет сложной. В пятницу, 23 марта, лидеры Евросоюза согласились на договор о переходном периоде в 21 месяц, который позволит избежать резких перемен в торговых нормах после официального выхода Великобритании из Евросоюза.
Лидеры также подготовили почву для переговоров по вопросу о будущем торговом партнерстве, хотя им пока не удалось достичь согласия в вопросе о том, как можно избежать процедур контроля на границе Северной Ирландии, которая входит в состав Соединенного Королевства, и Ирландии, которая является членом Евросоюза.
В вопросе торговли г-н Макрон занял бескомпромиссную позицию в связи с намерением Великобритании уйти с единого рынка Евросоюза, на котором действуют единые правила и стандарты для товаров и услуг.
«Если вы уходите с единого рынка, вы уходите с него полностью», — сказал он, добавив, что, чтобы сохранить свою целостность, «Европа будет придерживаться единой позиции».
