На беседу в ресторане «Крым», организованную Чешским центром в Киеве, лидер крымских татар Мустафа Джемилев пришел с охраной. Российские власти упразднили татарский парламент, в котором он председательствовал более четверти века, и запретили как экстремистскую организацию.
Джемилев был одним из немногих советских граждан, которые в 1968 году открыто осудили оккупацию Чехословакии. Теперь он в изгнании ведет борьбу против оккупации своей родины — Крымского полуострова, аннексированного Россией весной 2014 года.
Ihned.cz: В марте в России состоялись президентские выборы. Согласно официально обнародованным данным, в Крыму за Владимира Путина проголосовало более 90% избирателей. Как вы это оцениваете?
Мустафа Джемилев: Путину было важно, чтобы прозвучали именно такие цифры, которые соответствовали бы результатам референдума, прошедшего в Крыму в 2014 году. На самом деле в России происходит все так: поступает заказ на определенные цифры, и потом эти цифры оглашаются. Но мне известно, что крымские татары бойкотировали выборы. Проголосовало всего около десяти процентов. Некоторым просто пришлось, поскольку они работают в государственном секторе. У меня есть информация о случаях, когда людей увольняли с работы из-за неявки на выборы. В больнице женщина отказалась голосовать, и ее отправили домой, как будто она здорова.
Избирательные участки в татарских регионах зияли пустотой, но, вероятно, чтобы избирательные комиссии не заскучали, туда свозили на автобусах казаков. И те там голосовали. Словом, никаких выборов по сути не было.
— Как изменилась жизнь крымских татар за четыре года оккупации?
— В Крыму многое изменилось, и люди изменились. За четыре года полуострову был нанесен большой урон. Некоторые районы полуострова население просто покинуло, потому что там нет воды. В северной части Крыма уже никто не занимается сельским хозяйством.
Однако Россия не заинтересована ни в экономике, ни в сельском хозяйстве. Русские хотят строить там военные базы, и чтобы их окружало лояльное население.
Крымские татары не вписываются в эти планы, поэтому их хотят вытеснить. Главный метод — запугивание. Допросы, обыски, аресты.
За четыре года 49 татар были арестованы. Шестеро было убито, и на их телах остались следы пыток.
12 пропали без вести, и, по нашим данным, они мертвы.
Нам известна история матери арестованного татарина, которая отказалась подтвердить, что ее сын погиб от последствий пыток. Когда люди спросили ее, как она пошла на такое, ведь речь идет о ее сыне, она ответила со страхом: «У меня есть еще один сын, и я делаю это ради него».
Татары боятся говорить и делиться друг с другом информацией. О подобных вещах они почти не разговаривают даже между собой. Они боятся доносчиков. Сколько людей покинуло Крым, точно сказать трудно, поскольку точной статистики нет. По нашим данным, это около 50 тысяч человек. Меньше людей теперь относит себя к татарской или украинской национальности. Все это сопоставимо с голодомором. В 30-е годы на Украине во время голодомора и сталинских репрессий люди чаще называли себя русскими, чем украинцами. Просто они знали, что многие погибли именно из-за того, что называли себя украинцами.
— Есть ли какие-то надежды на изменение обстановки в России после ухода Владимира Путина?
— Путин знает, что своей популярностью в Крыму обязан оккупации. Он не может и не скажет, что совершил ошибку. Такой уж у него политический характер. Если тот, кто придет после него, захочет, чтобы за рубежом Россию воспринимали как ответственную великую страну, а не как международного хулигана, то ему придется вывести российские войска с оккупированных территорий: с Украины, из Грузии, Приднестровья — и изменить свою политику. С другой стороны, продолжение правления Путина ведет ко все большему ослаблению России. Возможно, Россия дойдет до того, что уже не сможет вредить международному сообществу.
— 15 лет вы провели в советских тюрьмах. В частности, вы отбывали срок из-за протеста против советской оккупации Чехословакии. Как в этой связи Вы оцениваете некоторые заявления президента Чешской Республики Милоша Земана по поводу Украины и России?
— Разумеется, мне известно, что Чехия — это не только Милош Земан. Я хорошо знаю чехов, и в 1968 году я протестовал против оккупации. Конечно, странно, что такой человек, как Земан, может стать президентом такой демократической страны. Я знаю, что он пользуется большой поддержкой Путина, и что Путин им манипулирует. Но на чехов у меня нет обиды, потому что я знаю чешский народ.
— Не разочаровало ли вас то, что на выборах в январе этого года Земан был переизбран президентом?
— Меня это очень удивило, и я думал о том, какие эффективные механизмы были задействованы для поддержки Милоша Земана.
— Четыре года назад вы заявили, что верите в солидарность исламских государств с татарами. Не разочаровались ли вы в итоге? Может ли, например, Турция как-то повлиять на судьбу крымских татар?
— Турция не прервала политические и экономические связи с Россией, не ввела санкции. Но Турция откровенно говорит о крымских татарах, например, в ООН и поддерживает нас.
— Но не ожидали ли вы большей поддержки от исламского мира?
— Я не большой оптимист. Многие исламские страны зависят от России, например из-за поставок оружия. Когда в 2014 году на Генеральной ассамблее ООН голосовали по вопросу Крыма, нас поддержало всего 22 исламских государства. Другие воздержались, а Сирия Башара Асада и Судан поддержали Россию. Конечно, я буду продолжать ездить в исламские страны и искать там поддержку, но нужно смотреть на ситуацию реалистично. Как я уже говорил, некоторые правительства в большей или меньшей степени зависят от России.
