В статье, опубликованной в недавнем выпуске «Экономист» (Economist), лондонские эксперты утверждают, что подавляющее большинство британского бизнес сообщества предпочитает после Брексита сближение норм и правил регулирования, принятых в Европейском Союзе.
Эксперты «Экономист» пишут, что на самом деле, Евросоюз, мол, стремятся покинуть все те, кто мечтает разорвать зависимость от брюссельского бюрократизма. Бизнес, по мнению этой группы скептиков, сдавлен бюрократией Брюсселя. Однако британские эксперты утверждают, что если рассмотреть мнение тех, кто работает по правилам Евросоюза, — картина совсем иная.
«Экономист» приводит данные, представленные в докладе Конфедерации Британской Промышленности (КБП — Confederation of British Industry). В докладе содержатся выводы, сделанные на основе анализа опроса тысячи членов этой лоббистской структуры, в которую входят представители среднего и крупного бизнеса практически всех отраслей экономики страны. Результаты анализа говорят об отсутствии стремления большей части бизнес сообщества освободиться от действующих европейских норм. Более того, по мнению руководителя КБП Кэролин Фэйрбэрн (Carolyn Fairbairn), издержки, которые возникнут в результате освобождения от европейских норм, могут значительно превысить ожидаемый эффект от отхода от европейского регулирования в ряде отраслей экономики Великобритании.
Эксперты констатируют, что сегодня на рынке свободной торговли для бизнеса такие факторы, как регулирование и стандарты имеют несравнимо более серьёзное значение, чем тарифы. Поэтому британские компании, для которых европейский рынок является самым значительным и основным потребителем, чрезвычайно обеспокоены проблемой нетарифных барьеров. И это волнует не только крупных британских экспортёров в Европу. Ведь европейское регулирование покрывает всю сложную цепочку поставщиков, включая небольшие компании, затрагивая множество секторов, зачастую не связанных напрямую.
Эксперты «Экономист» обращают внимание и на тот факт, что большинство компаний приветствуют предсказуемость правил ЕС. Единый Европейский рынок регулируется примерно девятнадцатью тысячами законодательных актов, и справедливо характеризуется как самый сложный в мире институт с точки зрения нормотворчества. Поэтому многие стандарты ЕС становятся глобальными. Британские компании опасаются ещё и того, что возникнут новые сложности в процессе соблюдения внутреннего регулирования. Компании прекрасно понимают, что дублировать европейское регулирование в таких секторах, как авиация, фармацевтика, пищевое производство, ядерная безопасность будет чрезвычайно сложно и дорого. Именно это является причиной того, почему Британский Премьер министр Тереза Мэй, надеется сохранить членство в подобного рода институтах.
«Экономист» при этом замечает, что в докладе КБП, обозначены и некоторые сферы экономики, где отход от европейских норм регулирования не только приемлем, но может оказаться и выгодным. В основном это касается отраслей, которые не вовлечены напрямую в трансграничную торговлю: порты, морские перевозки, туризм и водоснабжение. Эксперты считают, что существует целый ряд секторов, для которых регулятивные нормы ЕС попросту неэффективны. Главным образом, это затрагивает финансовую сферу и фермерское хозяйство Великобритании, где нужно исходить из внутринациональных интересов. По мнению экспертов, слишком большая открытость рынка оборонной индустрии Великобритании для иностранных поставщиков позволяет компаниям из ЕС использовать существующую систему в ущерб местным конкурентам.
Выводы «Экономист» затрагивают в одинаковой степени и Брюссель и Вестминстер. Согласно солидарному мнению британцев, Великобритания после Брексита должна сохранить определённую роль в установлении правил, которые будут ее затрагивать. Помимо финансовых услуг Лондону принадлежит непропорционально высокая доля в валовом продукте Европы в таких секторах, как авиация, телерадиовещание и творческая индустрия.
В Конфедерации британской промышленности считают, что было бы ошибкой не повлиять на то, как будет осуществляться регулирование этих отраслей.
Хотя большинство аналитиков считают слишком оптимистичными ожидания того, что государство, не входящее в ЕС, будет иметь значительное влияние, эти амбиции указывают на то, что будущие отношения с Евросоюзом должны быть скорее такими же близкими, как у Норвегии, чем у более удаленной Канады, опирающейся лишь на одну свободную торговлю. Все же ЕС укажет на «красные линии» Терезы Мэй (выход из единого рынка и Таможенного союза, отказ от юрисдикции Судебной палаты ЕС) и заявит, что он исключает возможность для Великобритании получить больше, чем «сделка» по Канадской модели. Это бы означало простое ассоциативное членство в некоторых агентствах ЕС и отсутствие права влиять на нормотворчество. По тем же причинам Брюссель отверг предложение Терезы Мэй о «трех корзинах», в соответствии с которым Великобритания могла бы выбирать, в каких секторах она хочет соответствовать правилам ЕС, а когда и отходить от них.
Эксперты «Экономист» считают, что нынешнее правительство могло бы получить более положительную реакцию, если бы оно изначально исходило из близкого соответствия правилам Евросоюзу. А глава Конфедерации Британской Промышленности Кэролин Фэйрбэрн опасается, что соглашение по Канадской модели будет просто напросто не многим лучше, чем отсутствие сделки вообще, и считает, что переговоры о будущих отношениях должны базироваться на прагматизме, а не на идеологии.
К сожалению, с пессимизмом заключают авторы статьи, рассчитывать на это почти не приходится, причем с обеих сторон.
