У чеченского президента Рамзана Кадырова есть цель — он хочет построить исламскую республику в пределах границ России. Газета «Хувудстадсбладет» посетила Чечню, где государство в наши дни постоянно вмешивается в личную жизнь людей. Нельзя пить алкоголь, нельзя курить, а теперь нельзя еще и разводиться.
Офис просто гигантский. Все продумано до мельчайших деталей — от блестящего черно-белого каменного пола из базальта и мрамора, до мягких диванов и кресел из кожи бутылочно-зеленого цвета. На стене висят три огромных портрета: в середине президент России Владимир Путин, а по бокам Рамзан Кадыров и его отец, бывший президент Ахмат Кадыров. Портреты покрывают добрую половину стены и убраны в позолоченные резные рамы.
«Путин и Кадыров понимают друг друга. Это потому, что они оба искренние патриоты», — говорит Рустам Абазов, мужчина средних лет с тщательно подстриженной бородой и в традиционном головном уборе под названием тюбетейка.
Он возглавляет Департамент по связям с религиозными и общественными организациями в Чеченской республике. Департамент называется именно так, и Абазов несколько раз начинает насмехаться надо мной из-за того, что я никак не могу запомнить его целиком и поэтому предпочитаю говорить «организация».
Он не здоровается со мной за руку, он из мусульман, а я женщина. Абазов — российский чиновник, и организация, в которой он работает, финансируется российским государством. В ее задачи входит, например, то, что Абазов называет «духовным воспитанием». Это значит, что организация работает над тем, чтобы все жители Чечни жили так, как подобает порядочным мусульманам. Нельзя пить алкоголь и курить, женщины должны одеваться скромно. А теперь нельзя и разводиться.
«Создание семьи — это серьезное решение. Но современное молодое поколение, к сожалению, не привыкло к трудностям в жизни. Они хотят, чтобы все было легко. При малейших затруднениях они сдаются», — говорит Абазов.
Мы находимся в гигантском небоскребе поблизости от новой мечети в Грозном — по словам чеченского президента Рамзана Кадырова, это крупнейшая мечеть в Европе. 20 лет назад самая ужасная гражданская война европейской современности сравняла Грозный с землей. Сегодня Рамзан Кадыров железной рукой управляет республикой как автономной частью России. Кремль с избытком снабжает его ресурсами, чтобы он мог вновь отстраивать разоренные войной города и одновременно поддерживать мир.
С точки зрения Кремля, самое важное — не человеческие права, и не то, чтобы чеченское общество оставалось светским. Самое важное — это избежать войны.
В июне в гости в Грозный прибудет национальная сборная Египта, участница ЧМ по футболу. Это принесет удовлетворение Кадырову, но станет скандалом с точки зрения международных правозащитных организаций. И «Эмнести» (Amnesty), и «Хьюман Райтс Вотч» (Human Rights Watch) утверждают, что Чечня — одна из областей России, где права человека нарушаются сильнее всего. Свобода слова практически не соблюдается, инакомыслие преследуется, а в прошлом году проводились масштабные зачистки геев.
В центре Грозного Рамзан Кадыров повелел построить вперемешку мечети, небоскребы и башни. Это то, что видно со стороны. Изнутри же он создает собственную армию, состоящую отчасти из вооруженных солдат, так называемых кадыровцев, а отчасти — из бюрократов.
Человек, сидящий передо мной на мягком диване, относится к последним — это чиновник, который должен заниматься повышением духовного уровня чеченцев.
Сохранение семей, по его словам, — это самая важная задача государства. Год назад у его организации появилась новая забота — заставлять пары, чьи дороги разошлись, вновь сойтись. По словам Абазова, за год им удалось воссоединить 1,5 тысячи пар. А 2 тысячи пар отказались.
Российская независимая пресса такой подход раскритиковала. Российская журналистка Марина Ахмедова назвала это все «неоисламизмом» и написала в «Русском репортере», что он воплощается в жизнь «по арабскому образцу большевистскими методами». Но Рустам Абазов не видит никакой проблемы в том, что государство вмешивается в личные дела граждан.
«Мы никогда никого не принуждали вернуться к партнеру. Все происходит добровольно, и часто это кто-то из них сам обращается к нам за помощью. В большинстве случаев это женщины», — говорит Абазов и показывает мне письмо, которое недавно получил от женщины, просящей помощи, чтобы воссоединиться с бывшим мужем.
Мне не дают почитать письмо самой. Абазов зачитывает избранные места. Он долго и с удовольствием рассуждает о том, что главная добродетель женщины — это скромность. Однако то, что репортеры «Хувудстадсбладет» видят на улицах Грозного, совершенно не соответствует этому идеалу.
Женщины на высоченных каблуках, в длинных ярких юбках и с дорогими сумочками через плечо фланируют по улице, которая раньше называлась улица Победы, но десять лет назад была переименована в улицу Путина. В последние годы Кадыров активно продвигал хиджаб, который покрывает голову, плечи и волосы. Кадыров называет этот предмет одежды чеченским, но на самом деле он пришел из арабского мира.
Еще несколько лет назад хиджаб был очень популярен в Грозном. Но сейчас, похоже, многие перешли на традиционные простые чеченские платки, которые оставляют на виду половину волос. Кое-то ходит вообще с непокрытой головой.
Я спрашиваю одну мою подругу, Зарему, насколько строго сегодня следуют требованию, что женщина должны одеваться скромно. Она смеется.
«К нам стало приезжать много туристов, и это сделало атмосферу более раскрепощенной. Я так рада туристам! Именно благодаря им мы снова можем одеваться нормально».
Эта либерализация в одежде женщин — именно кажущаяся. Такая же эфемерная, как и все эти новые уличные кафе, прокаты велосипедов (которыми могут пользоваться только мужчины), мобильные киоски с кофе, продающие эспрессо. Все кажется современным, урбанистичным и европейским, значительно более современным, чем где-нибудь еще на Северном Кавказе. Но это лишь фасад.
В Грозном заслуживающий доверия источник рассказал мне, что одного его знакомого, строителя, схватила полиция и обвинила в сфабрикованном преступлении. Его пытали и посадили в тюрьму. Сейчас он отрабатывает свою вину, строя дом одному из полицейских начальников — бесплатно. На практике он просто раб.
Большая часть российских граждан, уехавших в Сирию воевать на стороне ИГИЛ (организация, запрещенная в России, — прим. ред.), — родом с Северного Кавказа, например, из Чечни и Дагестана. Иметь родственников или знакомых, которые уехали в Сирию, очень опасно.
Другой знакомый рассказал мне, как один молодой человек поговорил со своим родственником, который был в Сирии, по телефону. Его схватили, и он пропал на несколько дней. Потом его искалеченное тело передали полиции с приказом не хоронить по мусульманским обычаям, а просто сразу же закопать.
Я больше не беру нормальных интервью в Грозном. Сейчас удается лишь цитировать людей анонимно. Часто фрагменты беседы вообще нельзя приводить в статьях, потому что человека могут вычислить. Многие из моих старых друзей начали избегать определенных тем, мы можем встретиться и поговорить о погоде, но не о том, что творит режим Кадырова.
Не о том, как преследуют геев, не о том, как разрушают дома родственников тех, кого задержали за экстремизм. Не о том, как школы рассылают инструкции родителям и угрожают «последствиями» ученикам, ведущим себя «недостойно». Например, девочек и мальчиков, которые при встрече стоят слишком близко друг к другу, будут снимать скрытой камерой, а потом привлекать к ответу.
«В Советском Союзе у нас тоже была цензура, но не такая. Сейчас люди постоянно подбирают слова. Но иногда, точно так же, как и тогда, можно немного пошутить. В зависимости от того, кто рядом, шутки заходят более или менее далеко», — говорит Хеда, моя подруга.
Рустам Абазов доволен. В его глазах события развиваются в правильном направлении.
«Вся Россия пойдет нашим путем. Мы это видели и раньше. Кто первым запретил казино в России? Рамзан Кадыров! Теперь они запрещены почти во всей стране. Мы в Чечне строим здоровое общество, свободное от однополых браков и прочих мерзостей, которые понавыдумывали ваши европейские масоны».
В течение всего интервью с Абазовым явственно чувствуется его любовь к конспирологии. Все либеральное общество в его глазах — это один большой заговор. В Кремле тоже постоянно говорят о каких-то интригах Запада против России.
Нетрудно осознать, почему режим Кадырова и Кремль так хорошо понимают друг друга. Чеченское руководство и Путин заключили соглашение, которое приносит пользу обеим сторонам. Но многие из тех, с кем я встречалась в Грозном, говорят, что это временно. На одной из моих встреч со знакомыми я услышала:
«Когда уйдет Путин, уйдет и Кадыров. Но не факт, что дальше будет лучше».
