Калининград, который в этом месяце примет четыре матча футбольного чемпионата мира, представляет собой особый российский эксклав на Балтийском море. Вклинившись между Польшей и Литвой, которые являются членами как НАТО, так и Европейского Союза, этот регион географически отделен от остальной России и имеет статус свободной экономической зоны, своего рода «российского Гонконга».
Но по мере того, как внимание обращается к футбольному турниру, Кремль намерен сделать своеобразное заявление в этом крайне милитаризованном, самой западном регионе, который служит базой российского Балтийского флота и, как стало известно в феврале этого года, местом сосредоточения постоянной группировки вооруженных ядерными ракетами комплексов «Искандер». Всему миру Россия продемонстрирует свой новый калининградский стадион стоимостью 300 миллионов долларов, известный как «Арена Балтика», который способен вместить 35 212 человек — намного больше, чем необходимо для четырех тысяч болельщиков, обычно поддерживающих местную команду «Балтика».
Стадион — это якобы просто спортивная площадка для матчей Хорватия — Нигерия 16 июня, Сербия — Швейцария 22 июня, Испания — Марокко 25 июня и Англия — Бельгия 28 июня. Но, как говорят некоторые исследующие Россию эксперты-ветераны, эта колоссальная структура, расположенная в Калининграде на острове Октябрьском, в 28 милях от польской границы, выглядит довольно тревожно.
«Путин хочет продемонстрировать, что Калининград является мощным военным бастионом на пути влияния НАТО в восточном направлении, а также, этим блестящим стадионом он хочет показать, что Калининград является более благополучным, чем это есть на самом деле», — рассказал Уильям Кортни, старший научный сотрудник «РЭНД Корпорэйшн», который ранее был посредником во время советско-американских переговоров в Женеве по оборонным и космическим вопросам, а также послом в Грузии и Казахстане.
Секторальные санкции, введенные США после вторжения России в Украину в 2014 году и аннексии Крыма, нанесли ущерб российской экономике, и Калининград со своей репутацией финансово проблемного и требующего субсидий от Москвы региона не стал исключением. Но Кортни говорит, что в грандиозном строительстве, которое соответствует трендам десятилетия, есть немного позерства.
«Одной из характерных особенностей советского периода было то, что инвестиции не имели экономического смысла, а должны были показать, что государство являлось мощным, — говорит Кортни, — Таким образом, возведение такого стадиона, вместимость которого намного больше, чем в будущем потребуется калининградской футбольной команде, обращено к давней традиции сталинских и советских мегапроектов ради шоу».
Стадион может оказаться непрактичным в какой-то мере из-за того, что его строительство для президента России Владимира Путина представляло собой способ «распределять благосостояние между отдельными лицами и использовать государственные средства для завоевания поддержки и легитимации своего правления в симбиозе между деловыми партнерами и привилегированными чиновниками /политиками», — считает Элиза Джулиано, преподаватель политологии в Институте Харримана по изучению России, Евразии и Восточной Европы в Колумбийском университете. В частности, это дар для олигарха Араса Агаларова, который в 2013 году в партнерстве с Дональдом Трампом организовывал в Москве конкурс Мисс Вселенная. Он также возглавляет «Крокус Интернейшнал», компанию, которая построила новый стадион.
Это также указывает на цель России «продемонстрировать так называемую русскость анклава», — считает стипендиат Фонда Джеймстауна, ассоциированный эксперт Международного Центра политических исследований в Киеве, уроженец Калиниграда Сергей Суханкин. Современный Калининград имел долгую историю, прежде чем на арене появилась Россия. Тевтонские рыцари из Восточной Пруссии основали его под именем Кенигсберг 763 года назад, а великий немецкий философ Иммануил Кант провел там всю свою жизнь. Советский Союз аннексировал его как бывшую территорию Германии лишь в 1945 году, чтобы он служил закрытой военной зоной. И хотя Калининград в настоящее время является центром промышленности, судоходства и рыболовства, российское правительство вместе с Русской Православной Церковью и гражданскими властями недавно удвоило начатые в 2014 году усилия по устранению оставшихся следов немецкого прошлого региона, поддерживая напоминающие о русском присутствии сооружения, такие как статуя средневекового русского князя и героя Александра Невского. То, что Калининград является изолированной частью России, делает его уязвимым для нападения со стороны Польши и прибалтийских государств, а беспокойный Кремль чувствует, что нерусские пережитки снижают здесь российское влияние и лишают легитимности притязания России на эту территорию в глазах иностранных соседей. Стадион — это лишь последнее националистическое громкое заявление.
«Калининградский стадион совершенно не нужен и слишком велик, но главное — обозначить территорию, — говорит научный сотрудник Международного центра обороны и безопасности в Таллинне Калев Стойческу, — Кремль не жалеет денег, когда речь идет о таких соображениях».
И это особенно верно в отношении этого стратегического аванпоста, учитывая осторожность России в отношении западной интервенции после ее вторжения в Крым.
Конечно, Кремль хочет выставить Калининград в качестве российского военного плацдарма на Западе, обратив внимание на его грандиозный стадион во время чемпионата мира по футболу. Но этот жест России — не просто жест.
Кремль в последнее время взъерошил геополитические перья в регионе, устраивая такие военные игры, как имитация падения ядерной бомбы в Швеции из пролетающей строем над Стокгольмом эскадрильи в ходе учений без использования настоящих бомб. Плюс летающие над Балтийским морем российские самолеты постоянно нарушали воздушное пространство Финляндии.
«Ситуация в области безопасности здесь, в регионе, очень серьезная, — говорит старший эксперт Вильнюсского института политического анализа Мариус Лауранивичус, — Вместо того, чтобы обсуждать футбол, мы вынуждены говорить о многочисленных красных линиях, которые Кремль уже пересек, и об угрозе, которую он собой представляет».
В ответ на возобновившуюся агрессию России Швеция недавно расширила программу гражданской обороны, которая была резко сокращена после окончания холодной войны. В прошлом месяце шведское правительство начало распространять среди граждан брошюры в рамках своей концепции тотальной обороны, призванной мобилизовать гражданское население в случае нападения России.
Насмешливые выходки России усилили спекуляции со стороны таких дипломатов, как Ханну Химанен, бывшего посла Финляндии в Москве, о том, что Финляндия и Швеция могут захотеть вступить в НАТО. На днях также Польша призвала США создать на ротационной основе бригаду численностью в пять тысяч солдат с постоянным местом дислокации в Варшаве, поскольку Россия выставляет напоказ свою военную мощь.
Но у России есть неотъемлемый элемент системы безопасности государства против расширения иностранных сил в регионе, работающий даже в условиях усиления напряженности: в Акте Россия — НАТО 1997 года содержится обязательство Североатлантического альянса воздерживаться от «дополнительной постоянной дислокации значительных боевых сил», рассказывает директор проекта Белферского центра по науке и международным отношениям в Гарвардской школе имени Кеннеди и помощник директора российско-американской Инициативы по предотвращению ядерного терроризма Саймон Сараджян.
Заключенное НАТО соглашение, может, и не позволяет разглядеть значение, которое имел Калининград Канта для «вечного мира», полагает Сараджян, «но оно помогает сохранить подобие нормальности в военных взаимоотношениях между Западом и Россией».
Поэтому, если США последуют просьбе Польши о развертывании бригады на постоянной основе, Россия может расценивать такое действие «как нарушение, которое заслуживает красной карточки и прекращения действия Акта 1997 года», — добавил Саражян.
Угроза усиления американского присутствия, впрочем, также оправдывает кремлевское бряцание оружием.
«Россия консолидировала общественное мнение и „убедила" внутреннюю аудиторию в том, что действия России в Калининграде носят сугубо оборонительный характер и должны рассматриваться как реакция на шаги НАТО», — сказал Суханкин из Фонда Джеймстауна.
Рассмотрение Калининграда в качестве легко воспламеняемого региона, где каждый неверный шаг соседей может заставить Россию атаковать своими высокоточными ракетами нового урожая, добавляет Суханкин, превратило этот эксклав в самую передовую российскую группировку в рамках концепции ограничения и воспрещения доступа и маневра (A2AD, anti-access and area denial — прим. перев.) путём создания повышенной опасности для дислоцирования или перемещения сил противника в защищаемую местность, военной стратегии, которая удерживает врагов от оккупации или входа в определенный район. Суханкин также отметил, что потенциальная нестабильность в Калининграде позволит Кремлю использовать, в частности, страхи и сомнения своих географических соседей. «Применяя информационно-психологическое давление», например, вторгаясь в ограниченное воздушное пространство, Россия использовала здесь недорогую, но эффективную тактику, считает эксперт. Чего нельзя сказать о советских временах, когда Кремль постоянно удерживал массы вооруженных сил в Калининграде и трех республиках Прибалтики.
По мере того, как в Калининграде начинается футбол, просачивается напряжение, и стадион служит четким инструментом передачи сообщений о нависшей над регионом мощи Кремля. Конечно, кремлевские инициативы, как символические, так и реальные, могут не достичь стоящих перед ними целей.
«[Арена Балтика] — это демонстрация силы в стиле Путина, — говорит занимающийся российскими исследованиями доцент внутренней и внешней политики Джорджтаунского университета Харли Бальцер, — Кажется, Путин верит, что он может делать все, что пожелает, на территории России. Конечно, запугивание соседей едва ли можно назвать новым явлением, но это редко приносит пользу».
Росс Кеннет Аркен — автор, проживает в Манхэттене. Его «Твиттер»: @RossKUrken.
