Сборная Франции на этом чемпионате вызвала определенные споры в США: можно ли указывать на африканское происхождение 12 из 23 игроков и называть ее «последней африканском командой на чемпионате»?

«Атлантико»: Что эти споры говорят нам о восприятии вопроса афроамериканцами? Не проецируются ли американские проблемы на Францию?

Франсуа Дюрпер: Прежде всего, стоит отметить, что классический футбол не пользуется большой популярностью в США.

Там больше говорят о бейсболе и американском футболе. В то же время, это спорт мигрантов. Раз речь идет о международном спорте, мигранты в США, безусловно, поддерживают ту или иную национальную сборную. Это относится как к латиноамериканцам, так и афроамериканцам. Кстати говоря, многие смотрели матчи Мексики, которая пользовалась там наибольшей популярностью во время чемпионата.

Мигранты из Нигерии следят за успехами нигерийской сборной. То же самое касается сенегальцев и т.д. Таким образом, мигранты вспоминают свои корни, причем это совершенно нормально в США, где людей объединяет национальная и этническая гордость. Американский нигериец может поддерживать сборную Нигерии и в то же время быть верным США. Как бы то ни было, все африканские команды выбыли в первом туре чемпионата.

В результате афроамериканцы стали поддерживать команду, которая ближе всего к их корням, то есть Францию. У 12 из 23 игроков французской сборной африканское происхождение. Причем это люди из самых разных стран: Камеруна (Мбаппе), Конго, Мали (Канте)… Большой выбор. Это стало заместительной идентификацией. Теперь французы защищают африканские цвета.

— Почему во Франции к этому относятся иначе, чем в США? В чем причина разницы в подходах?

— В США мигрант из Гвинеи, вероятно, будет болеть за Францию, потому что в ее команде Погба. То же самое касается и малийцев, потому что там есть Канте. Во Франции же сложилось иное отношение. Там больше нет идентификации на основании противопоставления национальности. Молодежь больше не проводит черту по этническому происхождению. Во времена Зидана это наблюдалось в меньшей степени. Сейчас же мы имеем дело с естественным поколением. Много ли молодых чернокожих из городских кварталов говорят о камерунских корнях Мбаппе? Нет. В то же время им всем известно, что он из Бобиньи. Сборная «офранцузилась».

Мультикультурализм стал в порядке вещей. С 1998 года менталитет изменился. Все стало более естественным.

К тому же, никто особенно не напирал на мультикультуралзм сборной Франции в этом году. Сегодня можно быть родом откуда угодно и представлять Францию. Внутренние культурные перемены во Франции стали чем-то настолько обыденным, что журналисты больше не заостряют на них внимания. Доказательством тому служит сравнение с США. Больше никто не задается вопросом, сможет ли сборная Франции примирить сообщества.

Кроме того, это связано с поколениями. Национальность игроков больше не играет роли. По крайней мере, куда меньше, чем раньше. Никто больше не задумывается, отражается ли национальность на верности футболистов. В частности мне вспоминается критика, целью которой в прошлом был Бензема. Теперь никого не волнует, поет ли Мбаппе «Марсельезу».