Понимание того, что пришел момент покинуть сцену, можно назвать великой добродетелью. Это талант, которым редко обладают актеры, спортсмены и политики. То же самое временами относится к президентам. Хельсинки — отличный тому пример.
Если бы встреча президентов Дональда Трампа и Владимира Путина закончилась заранее подготовленными заявлениями, она бы полностью оправдала свое предназначение. Признавая, что путь к нормализации отношений будет сложным, оба президента указали на возможные области сотрудничества, отметили особую ответственность за сохранение стратегической стабильности, которую несут обе крупнейшие ядерные державы; и обязались вновь открыть каналы связи для продолжения обсуждения спорных тем и возможного сотрудничества. Президенты договорились о создании двусторонней бизнес-группы для поощрения торговли и инвестиций, а Путин предложил сформировать экспертный совет влиятельных ученых, бывших дипломатов и военных офицеров, чтобы помочь создать «философию построения двусторонних отношений в долгосрочной перспективе» — другими словами, стратегические рамки.
Полчаса вопросов и ответов, к сожалению, поставили под угрозу значительную часть его заслуг. Трамп заглотил наживку, услышав вопрос о вмешательстве России в выборы в США, и не отпускал. Он не сказал ничего нового — выразил сомнения в отношении участия России, вспомнил о потерянных письмах Клинтон, отрицал любую вероятность сговора, разнес продолжающееся расследование Мюллера и сетовал на грубые попытки запятнать его «блестящую кампанию» и победу на выборах. Но было неловко слышать, как он говорит все это, стоя рядом с Путиным. Самым тревожным было его признание, что он не знает, кому верить: разведывательным службам Америки или Путину.
Путин только усугубил ситуацию, присоединившись к критике расследования Мюллера и пытаясь замутить воду. Он сделал вид, что не изучил обвинительный акт, уличающий двенадцать офицеров Главного управления Генштаба. Но, ссылаясь на договор о правовом сотрудничестве между США и Россией 1999 года, он заявил, что готов пригласить следователей США поучаствовать в допросах офицеров, подозреваемых в совершении преступлений в Соединенных Штатах, в обмен на то, чтобы российским следователям позволили сидеть в американской комиссии, занимающейся преступлениями против России. «Невероятное предложение», как выразился Трамп, но, возможно, не в том смысле, который он вкладывал в эти слова. И, отвергая обвинения во вмешательстве и сговоре и ставя под сомнение (без категорического отрицания) существование компрометирующего материала, он отметил, что он на самом деле хотел, чтобы Трамп победил, потому что он поддерживал нормализацию отношений с Россией.
Трамп должен был знать, что его комментарии вызовут бурление политических вод в Вашингтоне, и он мог сделать их намеренно. Но, в конце концов, русские достигли большей части своих целей. Саммит сам по себе ознаменовал символический конец усилий США изолировать Россию после аннексии Крыма. Между тем, Россия была представлена равной США на мировой арене. И возмущения в Вашингтоне подчеркивают продолжающийся хаос в американской внешней политике, в отличие от устойчивого курса Путина.
