У Джудит Батлер и Эда Уэлана очень мало общего — кроме, разве что готовности пойти на жестокость по отношению к простым людям ради защиты высокопоставленных коллег.
Джудит Баттер (Judith Butler) и Эд Уэлан (Ed Whelan), скорее всего, никогда не встречались. А если бы и встретились, то можно не сомневаться: общего языка они не найдут. В конце концов, что может быть общего у профессора сравнительного литературоведения Калифорнийского университета в Беркли и автора «Заметок о перформативной теории формирования» (Notes Toward a Performative Theory of Assembly) с президентом Центра этики и общественной политики и со-редактора книги «Речи Скалиа: размышления о законе, вере и достойной жизни»? (Антонин Скалиа, член Верховного суда США — прим. перев.) А между тем оба они запятнали себя недостойным поведением и вынуждены были признаться, что вели себя как злобные и безответственные недоумки.
Батлер написала письмо — а подписали его еще 50 профессоров — с призывом к ректору Нью-йоркского университета воздержаться от дисциплинарных мер против Авитал Ронелл (Avital Ronell), профессора немецкого и английского языков и компаративной лингвистики, которую обвинили в сексуальных домогательствах к одному студенту магистратуры. По мнению Батлер, от санкций против Ронелл следует воздержаться на том основании, что студент якобы развернул против профессора «злонамеренную кампанию со злым умыслом». (Ремарка стилиста: повторение одного и тот же эпитета в одном абзаце не красит никого, даже профессора). Нет смысла объяснять, что Ронелл, декан кафедры философии Жака Дерриды при Европейском институте для выпускников, — в мире критической истории фигура более чем уважаемая.
Уэлан, доверенное лицо судьи Бретта Кавано (Brett Kavanaugh), кандидата на пост члена Верховного суда США, поднял в «твиттере» странную бурю, вступившись за друга и защищая его от обвинений со стороны Кристин Блэйзи Форд (Christine Blasey Ford). С ее слов, Кавано пытался ее изнасиловать на вечеринке, состоявшейся 35 лет назад. В своих многословных тирадах Уэлан не только привел схемы планировки и фотографии дома, где состоялась та самая вечеринка, но даже обвинил одного из одноклассников Кавано, хотя Форд близость с ним и отрицала.
Оба случая вызвали бурное негодование. Батлер впоследствии опубликовала в журнале «Кроникл оф хайер эдьюкейшен» (The Chronicle of Higher Education, «Журнал высшего образования») письмо, в котором созналась, что была плохо осведомлена о подоплеке обвинений против Ронелл, признала, что обвинять студента ей не следовало, заявила, что обвинения в сексуальных домогательствах должны быть основаны сугубо на уликах, и взяла обратно свои слова о том, что репутация Ронелл в академических кругах обеспечивает ей привилегированное положение и ставит ее вне подозрений. Наконец, Батлер пожалела, что подписала письмо от имени президента Американской ассоциации современного языка, насчитывающей свыше 25 тысяч членов. Примечательно, что ее письмо было опубликовано рядом со статьей под названием «Я работала с Авитал Ронелл, и поэтому ее обвинителю верю».
Уэлан со своей стороны объявил, что совершил «ужасную и непростительную ошибку» и «грубо и необдуманно оскорбил невиновного своей напраслиной», после чего серию твитов удалил. Наконец, он согласился с показаниями Форд о предполагаемой попытке изнасилования. В настоящий момент неизвестно, предстоит ли Уэлану судебное разбирательство за очернение репутации, но можно сказать наверняка, что как руководителю организации, в чьем названии присутствует слово «этика», ничего хорошего ему точно не светит.
В историях Уэлана и Батлер совершенно неважны личные мнения о поведении Кавано и Ронелла — можно быть убежденным в их невиновности или, напротив того, не сомневаться в том, что они поступили гнусно. Эти случаи — олицетворение повсеместного кризиса американской элиты, во всех сферах, включая юстицию и высшее образование. Потому что юрист и профессор — одного поля ягоды. В рамках своей профессии оба они достигли значительных высот, но при этом оторвались от остального мира. Если вы вращаетесь в либеральных кругах, вам нет никакого дела до колонок Уэлана в журнале «Нэшнл ревью» (National Review). Вам вообще все равно, что среди консервативно настроенных юристов он считается ведущей фигурой. То же самое можно сказать и о Батлер: если вы незнакомы с критической теорией, то ее работы покажутся вам академическими в худшем смысле этого слова. Но в своих сферах оба они — если не коронованные особы, то, во всяком случае, аристократы.
Налицо и сходство мотивов: высокопоставленным друзьям на пике карьеры угрожают крахом какие-то выскочки — по всем статьям, полные ничтожества. Это просто возмутительно, надо их остановить. И если ради этого придется оговорить одноклассника Кавано, обвинив его в попытке изнасилования, или лишить студента будущего, натравив на него толпу профессоров литературы — что ж, пускай. В этом вся соль и весь грех: в желании растоптать беззащитного «маленького человека», чтобы прикрыть привилегированного дружка.
Изо всех видов зла, жестокость по отношению к слабым и беззащитным — едва ли не худшая. Ею одной можно перечеркнуть любые профессиональные или интеллектуальные заслуги. Во всех обществах и правительствах есть своя элита — это попросту неизбежно, за исключением разве что государств-полисов из древнего мира, да и то вряд ли. Но в свободном обществе, элиты должны пользоваться своей властью — а их подчиненным она известна не понаслышке — сдержанно, разумно и без злоупотреблений. В противном случае, неизбежен бунт — и вот причина, почему системе высшего образования постоянно приходится отбиваться от нападок рассерженных граждан. Эти же самые люди убеждены, что избирательная система также прогнила насквозь.
Батлер и Уэлан заслуживают похвалы за то, что признали свои ошибки и принесли извинения. Но вряд ли они осознали весь размах проблемы. Дело здесь не только в незаслуженных упреках студенту магистратуры и однокласснику Кавано. А в том, что двое выдающихся людей честности, сдержанности в оценках и элементарной порядочности предпочли племенное мировоззрение, идеологизированность и личные связи.
Встреться они когда-нибудь, Уэлан и Батлер, взглянули бы друг на дружку поближе и осознали, что смотрятся в зеркало — и увиденное вряд ли бы пришлось им по нраву. А те из вас, кто в ответ бросятся утверждать, что сравнивать Уэлан и Батлера кощунственно — тем самым вы лишь косвенно подтвердите мою правоту.
Элиот Коэн — редактор «Атлантик» и профессор Школы передовых международных исследований при Университете Джона Хопкинса. С 2007 по 2009 год был советником Госдепартамента. Автор недавно вышедшей книги «Большая дубина: границы мягкой власти и необходимость военного вмешательства» (The Big Stick: The Limits of Soft Power and the Necessity of Military Force).
