Ядерное противостояние. Один из лидеров пьян. Другой в бреду. Подчиненные пытаются избежать худшего развития событий. Это не голливудский триллер о конце света или эпизод из неустойчивой дипломатии президента Трампа. Это история о том, как Соединенные Штаты и Советский Союз двигались встречным курсом на Ближнем Востоке.
Война Судного дня, продолжавшаяся несколько недель в октябре 1973 года, представляла собой бурный конфликт между Израилем и коалицией арабских государств во главе с Египтом и Сирией. Она закончилась решительной победой Израиля, но даже спустя 45 лет остаются вопросы о роли двух сверхдержав, являвшихся соперницами в холодной войне.
Сейчас собранные и переведенные Центром Уилсона новые документы показывают, что Кремль пребывал в замешательстве, отчаянно пытаясь помочь Египту, одному из его важнейших государств-клиентов. В течение многих лет мы думали, что агрессивное поведение Советского Союза во время войны было уловкой, чтобы ослабить американское влияние или получить доступ к нефти и портам в теплых водах. Новые данные свидетельствуют о том, что это просто был случай плохого антикризисного управления.
Утром 6 октября 1973 года, воспользовавшись тем, что в этот день последователи иудаизма отмечали праздник Йом Киппур (Судный день — прим. перев.), Египет и Сирия произвели скоординированное нападение на Израиль в попытке вернуть территории, потерянные в арабо-израильской войне шесть лет назад. С помощью советских воздушно-транспортных поставок египтяне и сирийцы добились первых успехов, прежде чем инициативу на поле боя вернул себе Израиль. Игнорируя призыв Совета безопасности Организации Объединенных Наций к прекращению огня, израильтяне продолжали давить.
Две недели спустя в Вашингтоне, пока продолжалась война, президент Ричард Никсон выгнал своего генерального прокурора и его заместителя, а затем уволил специального прокурора Арчибальда Кокса. В ту субботу «ночная бойня» вызвала политический огненный шторм, и Никсон, пребывая в ярости, искал утешения в выпивке.
Поздно вечером 24 октября государственный секретарь Генри Киссинджер получил тревожное письмо от советского генерального секретаря Леонида Брежнева, адресованное президенту. Ситуация на Ближнем Востоке достигла опасной точки, писал Брежнев Никсону. Москве и Вашингтону придется действовать сообща, чтобы обуздать израильтян. И если американцы не согласятся, Советский Союз может начать действовать в одностороннем порядке и ввести войска.
Когда пришло письмо от Брежнева, Никсон, как сообщалось, был нездоров; Киссинджер и глава администрации Белого дома Александр Хейг решили не будить его. Вместо этого Киссинджер созвал совещание руководителей, чтобы рассмотреть ответ Америки. Они подняли уровень ядерной боеготовности до «Дефкон 3» (Defcon 3, уровень повышенной боевой готовности. Все военные подразделения сменяют свои радиопозывные согласно секретным документам — прим. ред.), самого высокого со времен кубинского ракетного кризиса.
Рассекреченные документы свидетельствуют, что этот шаг был не просто реакцией на усиление советского военно-морского присутствия в Средиземном море, как уже сообщалось ранее, но и на разведывательные сведения о советском корабле с ядерным грузом, направлявшемся в египетский порт Александрия.
Наиболее очевидный вывод заключался в том, что для вторжения Москва оппортунистически использовала Уотергейтский скандал, чтобы повысить издержки Никсона. Как выразился Киссинджер, «Cоветы видят, что он, по их мнению, неработоспособен». По мере того, как американские силы по всему миру были приведены в повышенную боеготовность, возникали вопросы без ответа: зачем Брежневу делать нечто подобное? Он просто блефует?
На некоторые из этих вопросов теперь есть ответы. Сегодня мы знаем, что угроза Брежнева ввести войска была не единственной его безумной идеей. В разгар кризиса подстрекаемый непрекращающимися мольбами о помощи от президента Египта Анвара Эль-Садата (призывы поступали в середине ночи — прим. автора) разгневанный советский лидер попросил Политбюро рассмотреть дополнительные меры, такие как размещение советских военно-морских сил неподалеку от Тель-Авива или позволение Египту ударить советскими ракетами вглубь территории Израиля.
Эти агрессивные действия были очень нехарактерны для осторожного подхода Брежнева к внешней политике. Что случилось? Его ежедневный график — недавно рассекреченный — рассказывает часть этой истории.
После начала боевых действий Брежнев часто работал практически круглосуточно, проводя заседания Политбюро в течение дня, принимая делегации ночью и между ними разговаривая по телефону с Каиром. 22 октября, чтобы восстановить силы, он отправился в свой любимый охотничий домик в Завидово. Но, по словам секретарей, он не спал по ночам и даже звонил в Кремль в два часа ночи. Именно в Завидово Брежнев написал письмо Никсону, а также послание Политбюро, призывающее к более жестким мерам.
Послание было отправлено. Но более жесткие меры были тихо торпедированы. Кто-то в советском руководстве понял, что генеральный секретарь съезжает с катушек.
Затем, 29 октября, глава КГБ (и впоследствии преемник Брежнева — прим. автора) Юрий Андропов направил своему начальнику любопытное письмо, предупреждая его, что американцы и Садат сговорились переутомить его, постоянно удерживая в процессе принятия трудных решений. Это был «саботаж» в чистом виде, утверждал Андропов. Американцы и египтяне пытались «держать нас сосредоточенными на арабо-израильском конфликте, создавая перенапряжение для всех, и особенно для вас».
Андропов знал то, чего не знал Киссинджер: у Брежнева развилась зависимость от снотворного, которая в сочетании с алкоголем подрывала его способность мыслить здраво. Андропов узнал о зависимости за несколько недель до войны на Ближнем Востоке, но не стал вмешиваться. Неустойчивое поведение Брежнева во время войны убедило Андропова в опасности бездействия. Некоторые детали остаются неясными, но Андропов и, возможно, другие высокопоставленные руководители, очевидно, сыграли незаметную роль в удержании лидера своей страны от ввязывания в мировую войну во время пребывания во сне.
Вскоре Брежнев восстановил свои умственные способности. Повышение американцами уровня боеготовности до «Дефкон 3» оказало на него отрезвляющее воздействие. Ядерная война с Соединенными Штатами, любезно спровоцированная ненадежным ближневосточным клиентом, — это последнее, чего он хотел.
Однако вскоре Советский Союз оказался втянут в конфликты в Африке и в 1979 году вторгся в Афганистан. Сомнительно, что Брежнев, чье здоровье ухудшалось с каждым днем, вообще осознавал всю серьезность ситуации. Когда в ноябре 1982 года он умер, советская империя была невероятно перегружена и изолирована на международном уровне. Все это происходило на глазах у Брежнева, точнее, пока он спал.
45 лет назад Соединенным Штатам и Советскому Союзу удалось избежать войны. Отчасти это произошло благодаря вмешательству Андропова и других людей, но, по крайней мере, частично, несомненно, это стало для советов чистой воды удачей. Если из той ситуации и можно вынести урок, к которому должны прислушаться сегодняшние лидеры, так это то, что везение рано или поздно заканчивается.
Сергей Радченко (@DrRadchenko) — профессор кафедры международных отношений Кардиффского университета.
