14 лет назад городок на южной окраине России пережил самое ужасное нападение террористов в истории страны. Как сегодня живет Беслан, и как российское правительство хочет искупить часть вины за смерть трех сотен заложников? На месте трагедии побывал корреспондент издания.
В небольшом городке в глубине российского Северного Кавказа как будто отражается трагизм и надежда на лучшее будущее всего региона. Это Беслан. Здесь 14 лет назад в начале учебного года исламистские террористы захватили местную среднюю школу. На протяжении трех дней 32 боевика удерживали в небольшом спортзале 1200 заложников, взрослых и детей. Кульминацией драмы стал штурм школы российскими вооруженными силами. Плохо скоординированная операция унесла жизни более трехсот человек, половина из которых — дети.
До сих пор точно неизвестно, кто несет прямую ответственность за проваленную операцию. Европейский суд по правам человека наказал российское правительство за некомпетентность при спасении жизни заложников. Известно, что лидер чеченских сепаратистов Шамиль Басаев планировал тем летом развязать террор по всей России и тем самым заставить Кремль вывести войска из Чечни.
В 2004 году в московском метро и на борту пассажирских самолетов произошли теракты. Бомба, заложенная на стадионе в Грозном, унесла жизнь Ахмата Кадырова, отца нынешнего чеченского лидера. Захват бесланской школы должен был, по-видимому, также вызвать очередной конфликт между Северной Осетией, где находится Беслан, и соседней Ингушетией. Половина боевиков была родом оттуда.
По прошествии более десяти лет после теракта в Беслане царит атмосфера подавленности. Возможно, отчасти она вызвана самим названием города, который вызывает в памяти ужасы, сотворенные с невинными детьми. Конфликт на Северном Кавказе давно закончился. Местные террористы разбежались или отправились в Сирию и Ирак. Но в североосетинском городке следы этого конфликта останутся навсегда. Такую страшную трагедию стереть из памяти невозможно.
Тишина в Беслане
Утро. Скоро восемь. Вдалеке раздаются голоса школьников, которые идут в близлежащую школу. На ее фасаде — портреты полицейских с надписью «Мы не забудем». Современное белое здание с фонтаном и постом вооруженной охраны перед входом называется так же, как та школа, на которую 14 лет назад напали террористы. Это новая школа № 1. Прежняя разрушенная находится в двухстах метрах через дорогу на улице Героев.
Во дворе бывшей школы жгут листья. В небо поднимается белый дым. На золотистые панели, прикрывающие руины спортивного зала, льется осенний солнечный свет. Тут ни души — только дворничиха, которая ни на кого не обращает внимания и складывает листья в кучки, чтобы сжечь.
На фасаде здания висит большой плакат с именами тех, кто погиб здесь в начале сентября 2004 года. Вдоль всей стены — траурные венки и цветы, а в оконном проеме — маленькая плюшевая игрушка. Собачка стережет две красные гвоздики, а за ними — разбитая стена со следами пуль.
Спортзал, в котором боевики держали своих заложников, накрыт саркофагом, защищающим его от окружающего мира. Место массовой гибели, точнее руины, которые выдержали обстрел из пулеметов и орудий, превратилось в памятник.
Через окна и дыры от снарядов в спортзал проникают солнечные лучи. На стенах — фотографии детей и взрослых, которые провели здесь мучительные десятки часов под прицелом террористов. С трудом можно себе представить, как в этом небольшом помещении находились сотни заложников. Его стены покрыты надписями и флажками разных организаций. Есть там и чешский флаг. Кто-то повесил его там в середине сентября прямо под подоконником с грудой плюшевых игрушек.
На полу посредине — православный крест. Вокруг деревянного религиозного символа — цветы и бутылки с водой. «Вода здесь потому, что террористы не давали своим заложникам пить, морили их голодом и жаждой», — объясняет фотограф Лена, которая родом из Чечни.
Кавказский шрам
Теракт в Беслане как шрам. Он напоминает о самом страшном периоде для Северного Кавказа в современной истории. Как и шрам, это событие не только вызывает сочувствие, но и тяготит совесть. Город с 38-тысячным населением на южной окраине России выглядит намного лучше, чем любой другой подобный город в регионе и даже в центральной части страны где-нибудь под Москвой.
У проездной дороги стоит новый медицинский центр. Это самая современная больница на всем Северном Кавказе, и в России всего несколько подобных центров. Бесланские хирурги имеют возможность применять самые передовые операционные методы, в том числе в области нейрохирургии. Больницу открыли восемь лет назад. Через три года после этого в Беслане начал работу современный роддом, который построил пятый богатейший россиянин Алишер Усманов (он попал в американский санкционный список из-за своей близости к Владимиру Путину).
Приблизительно в километре от места, где 14 лет назад разыгралась кровавая трагедия, — спортивный комплекс. Но он отнюдь не заброшен, как часто бывает в городах, куда Путин и его министры не добираются. Спорткомплекс ухожен. У него солидная площадь, крытые трибуны. Согласно табличке, размещенной на заборе, это подарок от государственного Сбербанка.
Российское правительство так никогда и не признало откровенно, что совершило ошибку при освобождении заложников. Оно никогда публично не возьмет на себя часть ответственности за погибших детей. Однако государство старается искупить часть своей вины инвестициями в улучшение жизни в северокавказском Беслане.
