Аннексии Белоруссии, по крайней мере в ближайшие месяцы, не будет, однако, напряженность в российско-белорусских отношениях возросла, как это часто бывает перед окончанием года. Из Москвы, где встретились Владимир Путин и Александр Лукашенко, поступило сообщение, что Россия и Белоруссия создадут межправительственную группу, которая займется вопросами дальнейшей интеграции и разрешением остающихся между двумя странами противоречий.
Как осложнялись отношения между Россией и Белоруссией
На практике это означает, что, с одной стороны, никаких окончательных решений по поводу взаимных отношений не появилось, но с другой — оба лидера не вступили в смертельную схватку, а аннексии Белоруссии, по крайней мере в ближайшие месяцы, не будет. Создание комиссии, которая займется изучением ситуации и согласованием позиций, — это старый опробованный метод.
Под конец года отношения между Москвой и Минском накалялись не один раз. То появлялись слухи о переходе Белоруссии на российский рубль (белорусская оппозиция считает такую перспективу равносильной утрате независимости), то опасения, что с 1 января Белоруссию включат в состав России (оппозиционеры указывали, что такая возможность закреплена на бумаге, ведь интеграцию предусматривает договор о взаимоотношениях в рамках Содружества Независимых Государств или Союзного государства России и Белоруссии).
Каждый визит Лукашенко в Москву называли очередным шагом к сближению. Старый Борис Ельцин тепло принимал Сашу на красных ковровых дорожках, а тот (так по крайней мере интерпретировали его действия) понимал интеграцию как свой путь в Кремль. Очень скоро оказалось, что он ошибался. Ельцин позволял ему предаваться иллюзиям, но было ясно, что никто в России не согласится на президентство Лукашенко, и даже сама мысль о такой возможности кажется там смехотворной.
Когда появился Владимир Путин, Лукашенко понял, где его место, и осознал, что на политическую карьеру в России рассчитывать не приходится. Тогда он сменил курс и начал подчеркивать независимость своей страны и себя — ее президента. Он был готов защищать свою позицию, но Путин не стремился к поглощению Белоруссии. Это ему было не нужно: белорусская экономика в любом случае полностью зависела от российской. Без российских кредитов, а также дешевых нефти и газа она не продержалась бы и года.
Независимый, как Лукашенко
Лукашенко, в свою очередь, умело лавировал, и когда казалось, что его страна неминуемо обанкротится, всегда находил какие-то источники денег и справлялся с ситуацией. Он не обанкротился, хотя несколько раз такая перспектива выглядела совершенно реальной. Россияне, конечно, регулярно отрезали Минск от кредитов, но позволяли себя уговорить и в итоге вновь открывали кошелек. Они не были заинтересованы в банкротстве Белоруссии, ведь оно означало бы, что Запад побеждает, а Восток сдает позиции.
Лукашенко пользовался своей независимостью: он, в частности, не поддержал аннексию Крыма и вторжение в Донбасс, не дал однозначно негативной оценки «евромайдану» и заигрывал то с Европой (например, освобождая политзаключенных), то с Москвой. Его считали диктатором и поэтому не принимали в европейских салонах, но он сам не обращал на это внимания и восполнял имиджевые потери, подчеркивая, насколько стабильна и безопасна Белоруссия, как растет там объем производства, размер зарплат и уровень жизни. Ни милиция, ни армия не стреляли там в граждан, как в Киеве, а сами белорусы предпочитали сохранять стабильность любой ценой, пусть даже такой ценой стало бы пожизненное правление Лукашенко. Когда он организовал в Минске мирные переговоры на тему Донбасса, приняв у себя европейских политиков, Белоруссия оказалась на первых полосах газет, о ней стали писать в положительном ключе, а ее президенту — вновь подавать руку. Да и какой из него диктатор, если сравнить с Эрдоганом, который держит в тюрьмах десятки тысяч человек? Турецкого лидера даже и не называют диктатором, так что режим Лукашенко — это тем более демократия чистой воды.
Между тем секрет белорусского экономического успеха заключался в основном в том, что Россия дешево продавала Минску нефть, а белорусские нефтеперерабатывающие предприятия производили из нее нефтепродукты и продавали их на Запад по европейским ценам. Тарифы для индивидуальных белорусских потребителей не увеличивались, и это давало им чувство стабильности.
Однако такая схема внезапно перестала устраивать Путина. Он объявил конец эпохи дешевых энергоресурсов, нефти и газа, а одновременно потребовал ускорить интеграцию, начать которую обязался сам Лукашенко, подписав в 1999 году соответствующий договор. Но прошлое это прошлое, а сейчас белорусский президент возмущается в ответ на звучащие из Кремля угрозы, не стесняется довольно воинственных высказываний и даже выдвигает собственные условия, требуя компенсаций за возможный урон, который будет нанесен экономике Белоруссии. Он грозит, что раз некоторые люди в Кремле не хотят отношений на равных, он будет разговаривать с Москвой не как с другом, а как с деловым партнером, ведь в конце концов на белорусской территории находятся российские базы и военные объекты, и ставки за пользование ими тоже можно поднять.
Белоруссия пойдет путем Украины?
Почему Путин решил заняться отношениями с Белоруссией именно сейчас? Возможно, это реакция на ситуацию с Украиной, которая вышла из всех совместных организаций и даже разорвала договор о дружбе и сотрудничестве с Россией, а также на политику белорусского президента. Если интеграция состоится, Лукашенко уже не сможет заявлять о своей позиции по поводу аннексии Крыма, ведь ему придется придерживаться общей линии с Кремлем. Москва хочет лишить Порошенко даже такой поддержки.
Кроме того, болезненным ударом для Кремля оказалось отделение Украинской православной церкви от Москвы. Украинцы проторили новый путь к обретению независимости и освобождению от чужого владычества. Что если этим путем решит пойти Белоруссия? Такой сценарий обернется для России не только финансовыми потерями, но еще и унижением. Этого Путин позволить никак не может и, возможно, старается предотвратить катастрофу при помощи интеграции.
Но решит ли он применить в отношении Лукашенко силу (скорее, не военную, а экономическую)? Думаю, новая рабочая группа позволит избежать драматических событий и смягчить звучащие с Востока угрозы, а дела вернутся на прежние рельсы. Для того ее и создали: пусть работает.
