Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Читать inosmi.ru в
После распада СССР в Москву из Центральной Азии хлынул поток людей, которые не могли найти работу во вновь образовавшихся государствах. Сейчас мигранты из Азии являются неотъемлемой частью Москвы. Городские власти понимают необходимость рабочей силы, хотя и выражают некоторые опасения по поводу безопасности. Пилар Бонет рассказывает в «Паис», как удается приспособиться к жизни в мегаполисе.

В многовековой российской столице постоянно чувствуется азиатское присутствие. После каждого снегопада бригады узбеков, таджиков и киргизов, одетых в оранжевые жилеты, выходят на улицы Москвы. Мигранты из Центральной Азии рассыпают реагент на скользкие тротуары, работают в супермаркетах, водят маршрутки, управляют строительными кранами и ищут работу в крупных торговых центрах за городом.

После распада СССР в Москву из Центральной Азии хлынул поток людей, которые не могли достаточно зарабатывать в новообразовавшихся государствах. В декабре 2018 года в Российской Федерации проживало 9,93 миллиона иностранцев, большинство из которых являются временными переселенцами из бывших союзных республик. По официальным данным академического журнала «Мониторинг экономической ситуации в России», среди них более 1,8 миллиона узбеков, 1,1 миллиона таджиков и почти 680 тысяч киргизов. Тем не менее, эмиграция в Россию еще не вернулась к уровню 2013 года и не компенсирует падение численности населения, говорится в журнале.

Эмиграцию замедлили, среди прочего, девальвация рубля и все усложняющиеся требования, предъявляемые к иностранцам. Власти, с одной стороны, понимают необходимость рабочей силы, а с другой — выражают опасения по поводу безопасности. В случае узбеков и таджиков на эмиграцию, возможно, повлияла открытость Узбекистана после прихода к власти Шавката Мирзиеева в 2016 году на смену покойному Исламу Каримову. Открытие границ Узбекистана с Таджикистаном и создание между ними безвизового пространства привели к появлению позитивной динамики и новых региональных торговых и людских потоков, которые были невозможны при авторитарном Каримове.

В настоящее время мигранты из Центральной Азии являются неотъемлемой частью Москвы. Они объединяются в общины, которые сохраняют свои традиции и культуру в столице России. Таджику Абдумамаду Бекмамадову и россиянину Даниилу Кислову это хорошо известно. Бекмамадов —музыкант в ансамбле «Эхо Памира», но на жизнь он зарабатывает на стройке. Кислов — основатель информационного интернет-агентства «Fergana.ru», которое освещает культурные мероприятия. Офис «Ферганы» в Москве небольшой, но имеет свое очарование. Именно там недавно выступал ансамбль «Эхо Памира» с выразительной музыкой величественного горного региона, расположенного между Китаем, Кыргызстаном и Афганистаном. Административно Памир является частью Горно-Бадахшанской автономной области в Таджикистане. В основном жители в нем исповедают исмаилизм, шиитскую ветвь ислама, в которой женщины имеют равное положение с мужчинами. Духовным лидером исмаилитов является Ага-хан.

Члены ансамбля «Эхо Памира» работают строителями в различных отраслях, а певица и танцовщица — уборщицами. Однако на сцене музыка возвращает их всех к своим корням и раскрывает глубины души. Они играют, например, на памирском ребабе, своего рода лютне, изготовленной из кожи. Бекмамадов научился играть на ребабе в детстве. Ансамбль исполняет песни на языках своего региона, принадлежащих к иранской группе. Родным для Бекмамадова является наиболее распространенный в Памире язык — шугнанский.

Бекмамадову 52 года. Гражданская война в Таджикистане (1992 — 1997 годы) помешала ему продолжить обучение в Институте искусств в Душанбе и заставила его вернуться в Памир, чтобы помогать своей семье. Война закончилась, а экономические проблемы остались. Бекмамадов приехал в Москву в 1999 году и там с группой соотечественников основал народный ансамбль, в котором он поет, танцует в костюме всадника с деревянной лошадкой и играет на бубне и ребабе. Его доход в строительстве в лучшем случае достигает 60 тысяч рублей (800 евро) в месяц, а зарплату порой задерживают на несколько недель. Эмигранты из таких стран, как Узбекистан и Таджикистан, не принадлежащих к Евразийскому экономическому сообществу, должны приобретать патент на работу в России. В Москве цена патента составляет 5 тысяч рублей в месяц. К этому нужно прибавить тысячу рублей на регистрацию, две тысячи на транспорт и шесть тысяч на жилье, говорит Абдумамад. Киргизам же, напротив, не нужен патент на работу, потому что их страна является членом Евразийского экономического сообщества.

В 2014 году в Большом театре Абдумамад стал лауреатом «Золотой маски», важнейшей российской театральной премии. Награда была вручена за спектакль «Акын-опера» (или «Баллада о мигрантах»), поставленный в московском «Театре.DOC», в котором Бекмамадов и другие выходцы из Центральной Азии рассказывали зрителям свою историю. Получив награду, Бекмамадов вернулся к работе.

Музыканты ансамбля репетируют в очень ограниченное свободное время. У Бекмамадова трое детей в Таджикистане, но он не собирается возвращаться. «Половина Памира живет в Москве», — говорит он.

Кислов, родившийся в Узбекистане, представляет на «Фергане» многогранную Центральную Азию. Он является потомком инженера, отправленного в двадцатые годы прошлого века советской властью в Ферганскую долину руководить железными дорогами. Распад СССР для Кислова стал катастрофой. «Русские тогда почувствовали себя брошенными, как французы в Алжире после независимости», — говорит он. Кислов, сохранивший советский паспорт до 1995 года, переехал в Россию в середине 1990-х годов и получил гражданство. Но Центральная Азия не отпускала его. В офисе «Fergana.ru» он сумел воссоздать в миниатюре цвета, звуки и даже вкусы (благодаря плову от узбекского повара) своей родной земли. В «Fergana.ru» ритмы Памира растапливают лед русской зимы.