Поскольку в последнее время один из главных источников испытываемого Западом раздражения вел себя довольно сдержанно, его послание к Федеральному Собранию многим показалось в некотором смысле громом среди ясного неба.
Возможно Владимир Путин казался сдержанным на протяжении всей зимы просто потому, что в Соединенном Королевстве все полностью зациклены на предстоящем Брексите — так же, как другие страны погружены в свои собственные проблемы: Франция с ее «желтыми жилетами», «новая» Европа с ее спорами вокруг конституции, Дональд Трамп с его стеной и новым конгрессом.
Я не думаю, что образ более спокойного и бездействующего Путина совершенно не соответствует действительности. Как минимум в контексте международной политики — не только нынешней позиции Лондона — президент России в последнее время действительно редко попадает в заголовки новостей, что довольно необычно.
Даже когда президент Трамп объявил о приостановке участия США в договоре о РСМД — знаковом соглашении о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, которое сумело пережить крах Советского Союза, — и обвинил Россию в нарушениях условий этого договора, Москва ответила тем же, решив не предпринимать никаких более агрессивных шагов.
В своих сообщениях об очередном послании Путина Федеральному Собранию западные СМИ, как правило, делали акцент на его предположительной угрозе направить новые ядерные ракеты на США. На самом деле, чтобы Путин выполнил свою угрозу, нужно, чтобы произошло множество других неблагоприятных событий, поэтому общий тон его выступления в этом году тоже оказался довольно сдержанным.
Это был не тот Путин, который рвется в бой. Это был президент, для которого текущий срок, вероятно, станет последним, и который сконцентрировался, как он сам сказал в начале выступления, на вопросах внутреннего развития.
Так тому и быть. Осенью прошлого года в России прошли одни из самых масштабных уличных протестов за те 18 лет, которые Путин руководит страной, и причиной этих протестов стало повышение пенсионного возраста.
С момента переизбрания в марте прошлого года его рейтинг снизился более чем на 20% (сейчас он составляет немногим более 60%). Между тем, по данным Всероссийского центра изучения общественного мнения, рейтинг доверия к Путину сейчас составляет 33% — это самый низкий показатель с 2006 года. Причиной отчасти стало понижение уровня жизни населения, а также рост ожиданий, оправдывать которые власти уже не могут.
Поэтому Путин посвятил две трети своего выступления рассказам о средствах, которые будут выделены на модернизацию инфраструктуры, повышение качества здравоохранения и образования, а также на развитие технологий, способных увеличить производительность.
Во многих отношениях эти акценты — а также акцент на осуществимости его планов, — превратили его обращение в речь, с которой мог бы выступить практически любой лидер промышленно развитой страны в любом регионе мира.
Внимание к положению трудоспособных семей характерно для многих западных политиков, и российским лидерам тоже необходимо пристально следить за изменениями общественного настроения.
Акцент на внутрироссийских проблемах и вопросах отличает выступление Путина в этом году от его прежних обращений. Однако это стало не единственным отличием.
В прошлом году Путин выступил с обращением к Федеральному Собранию всего за месяц до президентских выборов, и — что бы там ни говорили о предрешенности результатов тех выборов — он произнес яркую агитационную речь, подкрепленную современной графикой для демонстрации возрожденной военной мощи России.
И, хотя, как и в этом году, его выступление было направлено в первую очередь на внутрироссийскую аудиторию, временами очевидно раздосадованный Путин обращался напрямую к другим странам.
Пожаловавшись на то, что «нас никто не слушал», он указал на новинки в области вооружений, которые демонстрировались на огромном экране, и продолжил: «Итак, послушайте сейчас».
Тон его выступления в этом году стал другим. Негодование и даже надменность исчезли — как и те остатки надежды на то, что с США под руководством Дональда Трампа каким-то образом удастся договориться — если не путем разумных аргументов, то хотя бы с помощью хвастовства.
В этом году Путин сравнил выход Вашингтона из договора о РСМД с аналогичным решением 2002 года по поводу Договора о противоракетной обороне. Он отметил, что в 2002 году США действовали более честно и прямолинейно, не пытаясь использовать запоздалые жалобы на Россию в качестве предлога. Подчеркнув, что Россия готова к новым переговорам по вопросу контроля над вооружениями, Путин возложил ответственность за начало любых подобных переговоров исключительно на администрацию США, сказав: «Стучаться в закрытую дверь больше не будем».
Путин также постарался подчеркнуть — как мне показалось, в большей степени, чем в своих прежних публичных выступлениях, — что Россия занимает оборонительную, а не наступательную позицию, и что все ее действия — это всего лишь реакция на враждебные шаги других стран.
«Россию же называют чуть ли не главной угрозой для США, — сказал он. — Это неправда. Россия хочет иметь полноценные, равноправные и дружеские отношения с США. Россия никому не угрожает, а все наши действия в сфере безопасности носят исключительно ответный, а значит, оборонительный характер».
Он продолжил в том же духе, акцентировав внимание на необходимости мира для России ради ее «уверенного долгосрочного развития».
Другими словами, внешняя и оборонная политика России стоят на службе у внутренней политики.
Несомненно, на этой неделе многие прослушают или прочтут послание Путина к Федеральному Собранию, найдя в нем подтверждения другим, более агрессивным настроениям и сочтя, что те отрывки, на которые я ссылаюсь, — это лишь проявления лицемерия и хитрости, а потому их не стоит принимать за чистую монету.
Разумеется, поводов для совершенно иного толкования предостаточно. Но мне хотелось бы напомнить — в качестве яркого примера правильного и неправильного толкования — о первоначальной пренебрежительной реакции на новогоднее обращение Ким Чен Ына 2018 года, в котором готовность к уступкам и просьба о начале переговоров были облачены в резкую риторику с позиций силы.
В смысле дипломатической искусности Кремль намного обгоняет Северную Корею. Но принцип тот же. Любой национальный лидер должен скрывать свои слабые места за демонстрацией силы — как перед своим народом, так и перед другими странами.
То, что постсоветская Россия во многих смыслах уступает США, — это данность: к примеру, ее военный потенциал во много раз меньше военного потенциала Америки.
Однако очевидно и то, что Россия переняла практически полностью некоторые формы — если не содержание — американской институциональной жизни. К примеру, церемония инаугурации или послание президента «О положении в стране», которое с каждым годом все больше напоминает оригинал.
Если советники Трампа прослушали обращение Путина, они, возможно, пришли к следующим выводам. В отсутствие благоразумного партнера по переговорам в лице США Россия обращается к другим странам в попытке уменьшить степень своей изоляции. Ей хотелось бы нормализовать свои отношения с Евросоюзом. Она заинтересована в укреплении связей с Индией, и Путин все еще надеется заключить мирное соглашение с Японией.
Географическая логика безупречна, а отсутствие Китая в этом списке может свидетельствовать о многом. Но больше всего Россия хочет заключить новое соглашение по безопасности с США, в рамках которого Америка относилась бы к России как к равной.
Пока все это кажется весьма далекой перспективой, и именно поэтому в своем обращении 2019 года — и в отсутствие предвыборного давления — президент России, продемонстрировал готовность к длительному ожиданию.
